Аннотация

 

В монографии рассматриваются проблемы, связанные с теоретическим обоснованием и правовым регулированием прекращения уголовного преследования и правовым и производства по уголовному делу. В работе раскрываются понятия уголовного дела и уголовного преследования, порядок и основания их прекращения.

Особое внимание в книге уделено вопросу соответствия прекращения уголовного преследования по нереабилитирующим основаниям принципу презумпции невиновности.

Работа рассчитана на практических работников прокуратуры, суда, органов следствия и адвокатов, а также преподавателей, аспирантов и студентов юридических вузов.

 

 

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

 

 

Предисловие

 

Глава 1. Понятие уголовного дела и уголовного преследования

 

§ 1. Понятие уголовного дела.

§ 2. Понятие уголовного преследования.

 

 

Глава 2. Основания прекращения уголовного преследования

 

§ 1. Множественность оснований прекращения уголовного преследования и единственная причина прекращения производства по уголовному делу.

§ 2. Система оснований прекращения уголовного преследования.

§ 3. Обстоятельства, свидетельствующие о ничтожности уголовного преследования.

§ 4. Обстоятельства, исключающие уголовное преследование.

§ 5. Обстоятельства, свидетельствующие о нецелесообразности уголовного преследования.

 

Глава 3. Прекращение уголовного преследования и производства

по уголовному делу

 

§ 1. Юридическая природа, понятие и порядок прекращения уголовного преследования и производства по уголовному делу.

§ 2. Прекращение уголовного преследования по нереабилитирующим основаниям и презумпция невиновности.

 

Библиография

Список использованных источников

 

 

Предисловие

 

Демократия, главенство права и соблюдение прав человека составляют три принципа, которые позволяют анализировать структуру политической власти, в особенности, отношения между политической властью и индивидуумом для того, чтобы защитить последнего от угнетения, произвола, тирании и несправедливости. Уголовное право, включающее, в общем, процедурные нормы и уголовную практику, занимает в этом вопросе центральное положение (Пояснительный меморандум к Рекомендациям Комитета министров Совета Европы №R (96) 8 от 5 сентября 1996 г. «По политике борьбы с преступностью в изменяющейся Европе»).

Российская Федерация – социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека (ст.7 Конституции РФ). Из смысла Основного Закона следует, что приоритетной обязанностью государства является защита конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов человека и гражданина, обеспечение обороны страны и безопасности государства от внешних и внутренних угрожающих процессов.

В качестве одного из угрожающих данным ценностям российского общества процессов в Концепции национальной безопасности, утвержденной Указом Президента РФ от 17 декабря 1997 г. №1300 (в редакции Указа Президента  РФ от 10 января 2000 г. №24), названа преступность, имеющая общенациональный и даже глобальный характер. По данным МВД РФ, в 2005 году было зарегистрировано 3554,7 тыс. преступлений, что на 22,8% больше, чем за 2004 год. Рост регистрируемых преступлений в 2005 году отмечен в 84 субъектах Российской Федерации, снижение – в 4 субъектах. В январе-мае 2006 года органами  внутренних дел  рассмотрено  7,3 млн. заявлений, сообщений и иной информации о происшествиях, что почти на треть (33,5%) больше, чем за первые пять месяцев 2005 года. По каждому четвертому сообщению принято решение о возбуждении уголовного дела. Всего возбуждено 1324,2 тыс. уголовных дел, что на 23,0% превышает аналогичный период прошлого года. За январь-май 2006 года зарегистрировано 1599,9 тыс. преступлений (на 22,0% больше, чем за январь-май 2005 года). Рост регистрируемых преступлений отмечен в 80 субъектах Российской Федерации, снижение – в 8 субъектах[1]. Такая тенденция не может не вызывать серьезной обеспокоенности. В этой связи уголовная политика нашего государства, в первую очередь, должна быть сконцентрирована на создании механизмов, обеспечивающих осуществление мер, направленных на сокращение преступности, более эффективное и действенное обеспечение законности и отправления правосудия.

Между тем, стратегия борьбы с преступностью не должна носить излишне репрессивный характер. В погоне за сокращением преступности государству и его уполномоченным органам не следует вставать на путь истребления и устрашения. Определение приемлемости той или иной стратегии, по мнению В.Н. Кудрявцева, зависит, прежде всего, от ведущих принципов уголовной политики государства.[2] Таковыми в нашем государстве являются законность, гуманность, демократизм, этичность, ответственность, человечность и др. Как сказано в Рекомендациях Комитета министров Совета Европы №R (96) 8 «По политике борьбы с преступностью в изменяющейся Европе», каждая мера такой борьбы должна соответствовать основным принципам демократических государств в отношении главенства права и подчиненности основной задаче гарантированного соблюдения прав человека. Вследствие этого, несмотря на самую тяжелую ситуацию в обществе в области преступности, все меры борьбы с ней, которые не учитывают демократические ценности, права человека и главенство права, признаются неприемлемыми.

Применительно к уголовному судопроизводству это обусловливает наличие специальных условий и оснований для его осуществления, а также дифференцированный подход в обращении с лицами, совершившими уголовно наказуемые деяния. Уполномоченные органы и должностные лица обязаны принимать все меры  по установлению события преступления, лица его совершившего, создавать все условия для постановления законного, обоснованного и справедливого приговора. Вместе с тем, они должны отказаться от уголовного преследования и привлечения к уголовной ответственности лиц при отсутствии для этого установленных в законе предпосылок, обнаружении определенных препятствий для продолжения производства по делу, а также в том случае, когда такая возможность им предоставляется законом с учетом их внутреннего убеждения, понимания процессуальной ситуации и индивидуализированного отношения к лицу, совершившему преступление. Такое требование полностью соответствует назначению уголовного судопроизводства, которое выражается в защите личности от незаконного и необоснованного обвинения и осуждения (п.2 ч.1 ст.6 УПК РФ) и  международным стандартам, существующим в этой области. Так, в Рекомендации Комитета Министров Совета Европы №R (2000) 19 «О роли государственного обвинения в системе уголовного правосудия» от 6 октября 2000 г. сказано: «государственные обвинители в процессе своей деятельности должны принимать во внимание все необходимые обстоятельства, независимо от того, говорят они в пользу обвиняемого или нет; они не должны начинать уголовного преследования или продолжать его, если беспристрастное расследование показало, что обвинение необоснованно» (п.26, 27). Кроме того, в Стандартных минимальных правилах ООН в отношении мер, не связанных с тюремным заключением (Токийских правилах), принятых Генеральной Ассамблеей ООН 14 декабря 1990 г. (п.5.1 ст.5), в Минимальных стандартных правилах ООН, касающихся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинских правилах), принятых 29 ноября 1985 г. (ст.11), Рекомендациях Комитета Министров Совета Европы №R (85) 11 «О положении потерпевшего в рамках уголовного права и процесса» от 28 июня 1985 г., Рекомендациях Комитета Министров Совета Европы №R (87) 18 «Относительно упрощения уголовного правосудия» от 17 сентября 1987 г. и др. указываются преимущества внесудебных решений властей в отношении правонарушителей, предусматривается возможность отказа от преследования преступника ввиду примирения потерпевшего с ним или применения к нему мер общественного воздействия.

Внутринациональным механизмом обеспечения такого баланса в нашем государстве является институт прекращения уголовного преследования и производства по уголовному делу, который занимает важное место в деле выполнения задач, поставленных перед современным уголовным судопроизводством. Об этом говорит и значительное количество прекращаемых ежегодно уголовных дел (преследований). Так, в 2005 году число прекращённых производством уголовных дел только органами предварительного расследования составило 88 тыс. или чуть больше 7% от общего числа оконченных[3]. Доля лиц, в отношении которых уголовные дела были прекращены в судах, составила 26,8% в общей структуре лиц, по которым вынесены судебные постановления по существу дела[4].

Кардинальное реформирование уголовно-процессуального законодательства, имеющее под собой цель поставить уголовное судопроизводство на состязательно-правоохранительные рельсы, коснулось практически всех институтов, регулирующих правоотношения в этой области. Не стал исключением и обозначенный выше институт. Между тем, к сожалению, сами по себе усилия, направленные на совершенствование тех или иных правовых процедур, не всегда закономерно обеспечивают положительный результат. Именно к такому выводу может привести системный анализ норм УПК РФ, регламентирующих прекращение уголовно-процессуальной деятельности.

Основной новеллой, безусловно, явилось вычленение из некогда цельного института прекращения уголовного дела процедуры прекращения уголовного преследования. Понятно, что любое введение того или иного правового феномена требует четкой определенности его содержания, что позволяет не только уяснить точный смысл последнего, но и обеспечить единообразное его применение. Тем не менее, законодатель допустил в этой области значительные пробелы, не обозначив значения таких понятий, как «уголовное дело», «прекращение уголовного дела» и «прекращение уголовного преследования». Думается, что скудность понятийно-определенного обеспечения не только лишила практических работников важных базовых сведений, необходимых для понимания и правильного осуществления указанных процедур, но и во многом изначально предопределила несовершенство самой правовой регламентации рассматриваемого института. В настоящий момент в российском уголовно-процессуальном законодательстве существует целый ряд проблем, связанных с прекращением уголовного преследования и производства по уголовному делу. К ним относятся: соотношение процессуальных решений о прекращении уголовного дела и уголовного преследования, система оснований их прекращения, соответствие прекращения уголовного преследования по нереабилитирующим основаниям принципу презумпции невиновности и др.

Изложенные выше обстоятельства во многом обусловили исходные позиции и направление проведенного автором исследования. Автор надеется, что сделанные в представленной работе выводы и предложения будут способствовать лучшему пониманию правовой природы прекращения производства по уголовному делу и уголовного преследования, более точному определению необходимости и обоснованности принятия соответствующего решения, обеспечивая при этом его законность и справедливость.