:  
 
You are on the old site. Go to the new website linknew website link
Вы находитесь на старом сайте. Перейдите на новый по ссылке.

 
 Архив новостей
 Новости сайта
 Поиск
 Проекты
 Статьи






. .

? !



Стратегии уголовного судопроизводства
Материалы международной конференции, посвященной посвященной  160-летней годовщине со дня рождения проф. И.Я. Фойницкого 11-12 октября 2007 г. (Санкт-Петербург)

Зуев С.В. Реконструкция уголовного судопроизводства России в условиях стратегического противодействия преступности





Материалы международной научной конференции
посвященной  160-летней годовщине со дня рождения
проф. И.Я. Фойницкого
«СТРАТЕГИИ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА»
11-12 октября 2007 г. (Санкт-Петербург)






2007, СПб, , , Зуев Сергей Васильевич, 
Зуев Сергей Васильевич,

начальник кафедры уголовного процесса

Челябинского юридического института МВД России,

кандидат юридических наук, доцент


Реконструкция уголовного судопроизводства России в условиях стратегического противодействия преступности



Преступность представляет собой сложное негативное социальное явление. Многие годы она прогрессирует параллельно с экономическим, культурным и социально-политическим развитием государства,  проявляясь в таких пороках человеческого общества, как: коррупция; наркомания; проституция; торговля оружием, людьми, человеческими органами и т.д. Преступники обладают коррумпированными  связями во власти, значительным капиталом. Они не останавливаются перед выбором средств достижения своей корыстной цели, допуская применение грубого физического насилия вплоть до причинения смерти. Располагая значительными денежными средствами, преступники оказывается высокоорганизованное воспрепятствование расследованию преступлений и надлежащему рассмотрению уголовных дел в суде, обеспечивают себя высококвалифицированной юридической помощью.

Преступность и коррупция приобрели системный характер, создавая реальную угрозу национальной безопасности Российской Федерации, затрагивая практически все институты государства и общества. В структуре преступности высокими темпами идут интеграционные процессы. Преступные формирования оказывают существенное влияние на состояние социально-экономической, а в некоторых случаях – политической ситуации, их деятельность все чаще приобретает транснациональный характер, значительная часть лидеров стремится перейти в сферу легального бизнеса и политики, в том числе путем проникновения в органы государственной власти.

По результатам опроса граждан основными причинами роста преступности является: коррупция во власти, пробелы в законодательстве, слабая работа правоохранительных органов. Кроме того, 61% из числа опрошенных считают, что правоохранительные органы не способны обеспечить их безопасность в случае их участия в уголовных делах, 25% предпочли бы скрыться от следствия и дознания, если бы оказались очевидцами преступления. В то же время, по их мнению, одним из наиболее эффективных средств борьбы с преступностью остается привлечение виновных к ответственности. История борьбы с преступностью в России показывает развитие и преемственность применяемых для этого средств. Однако современная криминальная ситуация предопределяет необходимость в поиске новых подходов, в разработке и применении стратегических планов воздействия на преступность, определения роли и значения в этом уголовного процесса.

Выбор тактики и стратегии позволяет выделить несколько подходов к решению проблемы "общество-преступность", включая контроль, нейтрализацию, противодействие как защиту от нее и др[1]. Как справедливо заметил В.Н. Кудрявцев "в историческом разрезе можно наблюдать, по меньшей мере, три взаимосвязанных между собой процесса: а) постепенная смена стратегий борьбы с преступностью на разных этапах социально-политического, экономического и культурного развития стран и народов; б) поиски оптимальной стратегии и отсюда – большое их разнообразие в современном мире в зависимости от общественного строя, господствующей идеологии и нравственных норм; в) изменение и комбинация стратегий в каждой отдельной стране с учетом характера совершаемых преступлений и криминогенной обстановки в целом"[2].

Стратегии воздействия на преступность за рубежом стали предметом обсуждения значительно раньше, чем в России. Еще в начале 60-х годов в научных кругах США шла бурная дискуссия в рамках двух концепций. Представители первой выступали за необходимость более жесткого отношения к преступникам, включая более узкое понимание их конституционных прав их свобод. Представители второй концепции выступали за приоритет защиты прав личности в уголовном процессе, отмечая, что нарушение правоприменительными органами этих ценностей должно рассматриваться как основание признания лица невиновным. В результате такой дискуссии был сделан вывод о том, что указанные две концепции отражают две противоположные тенденции в науке уголовного процесса США и полярные течения в общественном понимании о назначении и сути уголовного процесса[3].

А.Е Шарихин, сравнивая законотворческую и правоприменительную практику стран с различными моделями государственного устройства, считает, что в настоящее время российский законодатель, использует стратегию противодействия, которая характерна для переходного этапа, когда модель советского государства вошла в противоречие с принципами и задачами официально закрепленной модели правового государства[4].

Контроль над преступностью осуществить в настоящее время не представляется возможным, учитывая реальную опасность со стороны преступности, в особенности организованных форм ее проявления. В настоящее время на территории России действуют более 100 преступных сообществ, каждое из  которых объединяет десятки преступных групп[5]. На оперативных учетах МВД России состоит свыше 13 тысяч организованных преступных групп с числом  в них участников более 40 тысяч, из которых 450 наиболее крупных криминальных структур – ОПФ, численностью 12 тысяч лидеров и активных участников[6].

По мнению ряда специалистов, "с учетом латентной части организованной преступности в России, число реально совершаемых организованными преступными группами (организованными преступными сообществами) преступлений превышает официально регистрируемое число в 12-15 раз, количество действующих преступных формирований составляет не менее 60-70 тысяч при "штатной" численности только активных участников не менее 1 млн. человек"[7]. По оценкам экспертов ООН только от незаконных операций с наркотиками ежегодно легализуются незаконные доходы в размере более 300 млрд. долл., в том числе в России не менее 9-10 миллиардов[8].

Для используемой в настоящее время стратегии характерно явное запаздывание в разработке системных мер, а также полный или частичный отказ в их принятии. Эффективное законотворчество характерно для стратегии контроля над преступностью, когда в обществе существуют необходимые ресурсы и возможности, позволяющие удерживать явление в определенных рамках. Это предполагает умение быстро реагировать на появление новых тенденций преступности путем упреждающего изменения законодательства, усиления мер безопасности при опоре на социальный капитал[9].

Противодействие преступности связано с выработкой государственной уголовной политики, которая включает в  себя организационное обеспечение, как совокупность действий направленных на выработку эффективной стратегии и совершенствование системы, обеспечивающей противодействие преступности в России[10]. При этом борьбу с преступностью, как вынужденное радикальное воздействие на наиболее опасные проявления преступности, нельзя отрицать в полной мере, она остается частью общей стратегии противодействия.

Применительно к уголовному процессу достаточно эффективным средством борьбы с преступностью следует считать внесение в УПК РФ ч. 2 ст. 100, позволяющей по преступлениям, предусмотренных статьями 205, 205.1, 206, 208, 209, 277, 278, 279, 281 и 360 УК РФ, сохранять статус подозреваемого в течение 30 суток с момента избрания меры пресечения или задержания в порядке ст. 91 УПК РФ[11]. Таким же радикальным средством борьбы с преступностью следует считать включение в предмет доказывания обстоятельств, подтверждающих, что имущество, подлежащее конфискации в соответствии со статьей 104.1 УК РФ, получено в результате совершения преступления или является доходами от этого имущества либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия преступления либо для финансирования терроризма, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации)[12].

Включение в УПК РФ отдельных радикальных средств борьбы  с преступность позволяет сложившееся неравное положение сторон уголовного судопроизводства. Об этом свидетельствует мнение известного отечественного процессуалиста профессора А.Д. Бойкова, который после скрупулезного анализа ном и институтов УПК РФ пришел к таким выводам: в УПК вообще не идет речь ни о борьбе с преступностью, ни о неотвратимости ответственности; с точки зрения борьбы с преступностью многие положения снижают эффективность уголовного преследования и даже делают его беспомощным; в поисках неизбежного для уголовного процесса компромисса между личными и публичными интересами в жертву чаще все приносятся последние; главная и чуть не единственная задача судопроизводства состоит в защите подозреваемого и обвиняемого от злонамеренного следователя, возможности которого существенного сокращены, а его действия могут быть парализованы вполне легальными способами[13].

Противодействие преступности, как преобладающая стратегия уголовной политики России, предполагает применение уголовно-процессуальных и оперативно-розыскных средств с учетом защиты прав и законных интересов человека и гражданина. Анализ сложившейся ситуации показывает, что изменения и дополнения законодательства принимаются с учетом международных требований построения правового государства, на основе принципов состязательности и равенства сторон, а также в соответствии с существующей системой уголовного судопроизводства. Радикальные средства борьбы с преступностью в настоящее время следует считать не вполне приемлемыми. Представляется наиболее верным поэтапное развитие уголовно-процессуальных средств противодействия преступности, путем внесения достаточно "взвешенных" изменений и дополнений в УПК РФ, прямо или косвенно способствующих осуществлению указанной деятельности.

Представляется, что очевидно отсутствие на сегодня равновесия сторон уголовного процесса позволяет: 1) внести в УПК РФ изменения и дополнения, связанные с обеспечением безопасности потерпевших, свидетелей, что особенно актуально по уголовным делам о преступлениях, связанных  сорганизованной преступность[14]; 2) подробно регламентировать в УПК РФ вопросы привлечения результатов оперативно-розыскной деятельности (далее – ОРД) в уголовный процесс[15].

Зарубежный опыт показывает, что наряду с защитой прав и интересов лиц, привлекаемых к ответственности,  в противодействии преступности активно используются такие средства, как: защита свидетелей; ограничение принципа презумпции невиновности; активное использование результатов ОРД в доказывании; широкое привлечение граждан к содействию правоохранительным органам в раскрытии и расследовании преступлений; использование средств массовой информации для изобличения высокопоставленных лиц в связях с лидерами организованных преступленных групп и преступных сообществ и т.д.[16] 

Уголовный процесс в противодействии преступности имеет, безусловно, важную роль. Однако требуется некоторое переосмысление его сущности и некоторых институтов. Так, представляется необходимым рассматривать уголовный процесс не просто как некоторую деятельность, совокупность норм или правоотношений, а как процессуальное исторически изменчивое социально-правовое явление, выражающее способность государства и общества в зависимости от социальных, политических и экономических условий устанавливать виновность лиц, совершивших преступления. Оперативно-розыскная деятельность, в данном случае, по отношению к уголовному процессу носит обеспечительный характер. Указанная деятельность наиболее приближена к фактам совершения преступления. По уголовным делам, связанным с организованной преступностью, в большинстве случае, только благодаря применению технических средств фиксации в ходе оперативно-розыскных мероприятий есть возможность "довести" до суда и сговор соучастников, и действия организатора, который нередко, в случае применения традиционных средств доказывания, остается "за кадром"[17].

При этом нисколько не умаляется самостоятельная роль ОРД, проявляющейся в непроцессуальном использовании оперативно-розыскной информации. Это предполагает, например, осуществление активных информационных воздействий как на лидеров и членов организованных преступных формирований, так и на связанных с ними лиц. Эффективность таких воздействий может быть обеспечена применением современных радио и телекоммуникационных средств, Интернета, средств массовой информации. Особое значение имеет оперативно-розыскная профилактика, направленная на "декриминализацию определенных предприятий, отраслей и сфер деятельности, на выдавливание преступных формирований из регионов, на из разложение и, таким образом, на пресечение дальнейшей преступной деятельности"[18].   

Анализ практики работы следственных и оперативно-розыскных подразделений по борьбе с преступностью и юридической литературы по данному вопросу показал необходимость комплексного применения сил и средств противодействия преступности. Комплексность проявляется в совместном применении различных средств разными участниками уголовного процесса и субъектами ОРД. Возможны такие варианты, как: 1) совместное проведение одного ОРМ различными правоохранительными органами; 2) проведение нескольких ОРМ[19]; 3) согласованное проведение ОРМ и следственных действий (в том числе путем создания следственно-оперативных групп); 3) осуществление производства по уголовным делам следственными группами (бригадами), в том числе с привлечением следователей, специализирующихся по расследованию отдельных видов преступлений (например, преступлений, связанных  сорганизованной преступностью, или экономических преступлений).

На необходимость комплексного применения сил и средств противодействия преступности указывают многие исследователи[20]. При этом эффективность всего комплекса мер, направленных против преступности, во многом определяется уровнем информационного обеспечения, аналитической работы и правильности формулирования на этой основе стратегических и тактических направлений деятельности правоохранительных органов[21].

Наряду с правоохранительными органами в противодействие преступности вовлечены различные государственные органы и должностные лица, в том числе и судьи. Сложившийся стереотип "отмежевания" судей от борьбы с преступностью под прикрытием своей независимости не совсем соответствует сегодняшним реалиям. Беспристрастность, осуществление правосудия на основе закона в определенном смысле является проявлением противодействия преступности, в том числе ее организованных формам, со стороны судей. М.С. Строгович обратил внимание на то, что в сфере борьбы с преступностью задачей, стоящей перед правосудием, является охрана от посягательств государства, прав и законных интересов граждан и государственных и общественных учреждений и организаций[22].

Осуществление правосудия, безусловно, во многом связано с самостоятельностью и активностью суда при рассмотрении уголовного дела. В настоящее время этот вопрос остается дискуссионным. Действующее законодательство и позиция Верховного суда РФ не позволяет суду активно вмешиваться в рассмотрение уголовного дела. Так, например, обращает внимание то, что положения ч. 1 ст. 281 УПК РФ далеко не безупречны в той части, в какой они умаляют возможность суда в принятие соответствующего решения по собственному усмотрению, не ожидая инициативы сторон на оглашение ранее данных показаний потерпевшего и свидетеля, а также демонстрацию на судебном следствии других имеющихся в деле материалов, о которых указано в данной статье УПК.

Конституционный суд РФ в своем постановлении от 29 июня 2004 г. № 13-п "По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 7, 15, 107, 234 и 450 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом группы депутатов государственной думы" обратил внимание на то, что исходя из предписаний статей 2, 18 и 45 (часть 1) Конституции РФ том, что государственная защита прав и свобод человека и гражданина гарантируется и именно права и свободы человека и гражданина определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти и обеспечиваются правосудием, дознаватель, следователь, прокурор и суд, осуществляя доказывание, обязаны принимать в установленных процессуальных формах все зависящие от них меры к тому, чтобы были получены доказательства, подтверждающие как виновность, так и невиновность лица в совершении инкриминируемого ему преступления[23].

Подводя итог вышеизложенному,  хочется еще раз обратить внимание на то, что уголовный процесс как правовое явление, вовлечен в противодействие преступности, как основной стратегии уголовной политики России в настоящее время, характеризующейся использованием исключительно законных средств, не исключающих применение радикальных средств и методов борьбы, сохраняя при этом приоритетным защиту прав и законных участников уголовного судопроизводства.



[1] Подробнее см.: Оперативно-розыскная энциклопедия / Авт. – сост. А.Ю. Шумилов. М., 2004. С. 30.
[2] Кудрявцев В.Н. Стратегии борьбы с преступностью. М., 2003. С. 43.
[3] См.: // Государство и право. 1999. № 12. С. 81-89.
[4] См.: Шарихин А.Е. Указ раб. – С. 136.
[5] Из выступления Министра внутренних дел России Рашида Нургалиева на расширенном заседании Коллегии МВД Российской Федерации 16 февраля 2005 года // http://www.ministr.htm.
[6] См.: Доклад о первоочередных мерах по формированию государственной системы профилактики правонарушений и обеспечению общественной безопасности в Российской Федерации Государственного совета Российской Федерации. Ростов-на-Дону, 2007. С. 55.
[7] См.: Бурлаков В.Н. Криминологическая характеристика личности участников организованных преступных формирований (ОПГ, ОПС) // http://www.portalus.ru
[8] См.: Черкасов В.В. Главная тема номера – незаконный оборот наркотиков // Организованная преступность, терроризм и коррупция: Криминологический еженедельный альманах. М., 2003. Вып. 4. С. 8-9.
[9] Более подробно см.: Фукуяма Ф. Доверие: социальные добродетели и путь к процветанию: пер. с англ. М., 2004. С. 52.
[10] См.: Уголовная политика и ее реализация органами внутренних дел. М., 2003. С. 72.
[11] См.: Федеральный закон от 22 апреля 2004 года № 18-ФЗ.
[12] См.: Федеральный закон от 27 июля 2006 года № 153-ФЗ.
[13] См.: Бойков А.Д. Третья власть в России. Книга вторая – продолжение реформ. – М., 2002. – С. 28, 31, 33, 34.
[14] См., например Зуев С.В. Применение мер безопасности к участникам уголовного процесса в ходе судебного разбирательства по уголовным делам в отношении членов организованных преступных сообществ // Уголовное право. 2006. № 5. С. 99-101.
[15] См.: Горюнов В.Е., Зуев С.В. Привлечение результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовный процесс: Научно-практическое пособие. – Челябинск: Челябинский юридический институт МВД России, 2005. С. 61-63.
[16] Боле подробно об этом см., например: Дементьева Е.Е. Экономическая преступность и борьба с ней в странах с развитой рыночной экономикой (на материалах США и Германии). М., 1992. С. 50; Марра Т. Уголовный процесс Италии: (Реформа и контрреформа) // Государство и право. 1994. № 1. С. 129-130; Ежов А.Н., Самойлов А.С., Спиваковский А.А. Зарубежный опыт противодействия организованной преступности: Спецкурс. Архангельск, 2002. С. 13, 43; Зуев С.В. Противодействие организованной преступности: зарубежный опыт // Современное права. 2007. № 2. С. 99-103.
[17] См.: Гусаков Э. Международно-правовые и конституционные основы использования результатов ОРД при формировании доказательств по уголовным делам в РФ // Уголовное право. 2006. № 1. С. 123.
[18] Организованная преступность: курс лекций. СПб., 2002. С. 68.
[19] Несколько самостоятельных ОРМ образуют оперативную разработку, которая, по мнению Ю. Торбина, представляют собой комплекс оперативно-розыскных средств и приемов, объединенных единой целью: не только выявить признаки преступления, но и установить во всех деталях его механизм, участников, характер отношений между ними, выявить организаторов преступления, их внутренние и внешние связи и т.п. (См.: Торбин Ю. Особенности использования результатов ОРД при возбуждении уголовного дела по ст. 210 УК РФ // Уголовное право. 2006. № 4. С. 89).
[20] См., например: Каминский В.В. Особенности методики расследования организованной преступной деятельности / Организованная преступность. Законодательные, уголовно-процессуальные, криминалистические аспекты. СПб., 2002. С. 107; Мазунин Я.М. Роль тактической операции "задержание" в расследовании деятельности организованных преступных формирований // Российский следователь. 2004.  № 11. С. 2-4.
[21] См.: Каминский В.В. Особенности методики расследования организованной преступной деятельности / Организованная преступность. Законодательные, уголовно-процессуальные, криминалистические аспекты. – СПб., 2002. С. 108;
[22] См.: Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. М., 1958. С. 17.
[23] См.: Собрание законодательства РФ. 2004. № 27. Ст. 2804.


: 19/09/2007
: 3858
:
Барабаш А.С. Вклад Ивана Яковлевича Фойницкого в определение места состязательности в российском уголовном процессе
Зайцева Л.В. Реформирование уголовно-процессуального законодательства республики Беларусь: проблемы и перспективы
Мартышкин В.Н. Пределы судебного усмотрения и механизмы его ограничения в уголовном судопроизводстве
Панькина И.Ю. Основные элементы внесудебного способа разрешения уголовно-процессуального конфликта
Цыганенко С.С. Дифференциация как модель уголовного процесса (уголовно-процессуальная стратегия)
Калинкина Л.Д. Совершенствование норм УПК РФ о нарушениях уголовно-процессуального закона – необходимое условие обеспечения должной процедуры производства по уголовным делам
ТУЛАГАНОВА Г.З., ФАЙЗИЕВ Ш. Классификация мер процессуального принуждения по характеру воздействия
Алексеев С.Г. , Лукичев Б.А. Взгляды И.Я. Фойницкого на институт судебной экспертизы и их отражение в зеркале современности
Галюкова М.И. Реализация функции защиты в состязательном уголовном процессе
Гамбарян А.С. Реформа досудебной стадии уголовного процесса в Республике Армения

| |


.:  ::   ::  :.

RusNuke2003 theme by PHP-Nuke -
IUAJ

(function(w, d, n, s, t) { w[n] = w[n] || []; w[n].push(function() { Ya.Direct.insertInto(66602, "yandex_ad", { ad_format: "direct", font_size: 1, type: "horizontal", limit: 3, title_font_size: 2, site_bg_color: "FFFFFF", header_bg_color: "FEEAC7", title_color: "0000CC", url_color: "006600", text_color: "000000", hover_color: "0066FF", favicon: true, n
PHP Nuke CMS.
2005-2008. Поддержка cайта