По словам И.Я. Фойницкого, теория или наука уголовного процесса имеет своим содержанием изучение природы образующих его институтов в условиях, обстановке и преследуемых ими целях. Способы решения данного вопроса обуславливают наличие различных научных тенденций - экзегетического[1], исторического, сравнительного, догматического и социально-политического[2]. Теория уголовного судопроизводства основывается на соединении всех указанных направлений.

Современные сложные и противоречивые процессы в правовом пространстве обуславливают необходимость иного – социально-юридического - подхода к  сущности и основным институтам уголовно-процессуального права. При этом следует исходить  из того, что правовые отношения  участников процесса с точки зрения выполняемых ими  функций предстают тем социальным пространством, в котором уравновешиваются противоположные интересы индивидов, социальных групп. Процессуальная система, распределяя все права между отдельной личностью и обществом, государством, создает, с одной стороны, право индивида, а с другой – право общества. На начальном этапе такое явление представляет собой социальный антагонизм, однако вместе с тем создает  определенную систему равновесия. «Конфигурация» субъектов в процессе интересна и одновременно сложна в связи с тем, что отношения между некоторыми из них носят властный либо управленческий характер.

По свидетельству юристов, категориям, которые обозначаются как государственно-правовые институты, в научных исследованиях и в законодательной практике за последние годы не уделяется должного внимания. Вместе с тем и ис­следователи, и практики нуждаются в том, чтобы наиболее точно раз­граничивались термины «институт», «институции», «институцио­нальный». Эти и производные от них термины достаточно часто употребляются произвольно.

 С позиций  теории институционализма каждая из групп участников, вовлекаемых в  сферу уголовного судопроизводства для достижения определенной его цели, представляет собой устойчивое объединение граждан,  создающих  свои правовые нормы и институты.  Государство же, хотя и важная, но лишь одна из многих институций, осуществляющих  публичную политическую власть и создающая предпосылки для беспрепятственной реализации субъектами уголовного процесса своих социально одобряемых прав и частных интересов. Органы правоохранительной системы представляют функцию исполнительной власти в реализации публичных целей в частноправовой сфере. Их полномочия имеют сложную структуру: нормотворческие, квазисудебные и собственно процессуальные, административные. Нормотворчество этих органов обладает  чрезвычайно важной особенностью: они обязаны издавать нормативные правовые акты, регулирующие правоотношения внутри этой системы и частноправовые отношения только на основании и в соответствии с законом. В частности, деятельность органов внутренних дел, иных следственных органов, не является исключением. На них возлагаются исключительные полномочия – раскрытие преступлений, установление лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого, экстренное собирание и проверка доказательств. Это обеспечивает конечные цели уголовного судопроизводства и наряду с этим обуславливает успешное производство по делу в дальнейших стадиях процесса. 

Существенную роль в системе уголовно-процессуальных правоотношений и сфере частных интересов играет правосудие. При этом также обнаруживается существование  многих судебных «институций», которые имеют свой генезис и эволюцию, функции, цели и задачи, возникающие в связи с потребностями общества и отдельных индивидов: 1) суды, разрешающие дело по существу и осуществляющие судебный контроль 2) суды, пересматривающие решения судов I инстанции, 3) суды надзорной инстанции, 4) Конституционный Суд, 5) Европейский Суд по правам человека. В аспекте нормотворчества этих групп особенный интерес представляют решения Верховного Суда РФ в надзорном порядке и решения Конституционного Суда РФ. Юридическая централизация в отношении норм права здесь возникает из замены обычая письменным законом, который приносит с собой устойчивость положения и претендует на «вечное употребление». Несомненно важным представляется и деятельность Европейского Суда по правам человека, который разрешает социальный конфликт между двумя глобальными субъектами процесса – государством и личностью, а правовая регламентация отношений между этими участниками  выходит за рамки национальной правовой системы, иначе говоря – имеет транснациональный характер.

Правовая система явля­ется сложной и многоуровневой институциональной системой, кото­рая включает как организационно выраженные институты (учреждения, комплексы норм и актов), области знания, так и функ­ционально оформленные регулятивные подсистемы позитивно­го права. Поэтому в отдельную группу  следует вычленить пра­вовые институты, определить их место и роль в системе других институ­тов (прежде всего организационного характера) и обращаться к нему как к самостоятельному объекту правовой доктрины, законодательст­ва и правоприменения[3]. Иначе говоря, объективно существует проблема отделения института в праве (правового институ­та) от государственно-управленческих институций (органов и уста­новлений организационного характера). Вероятно, стремление к такому разграничению институтов существовало, по крайней мере, в теории уголовно-процессуального права. Достаточно вспомнить, что в дореволюционных учебниках по уголовному процессу самостоятельно, отдельно освещались вопросы судоустройства и судопроизводства. Представляется, что, например, есть различие в рамках доказательственного права  между такими видами институтов как, во-первых, непосредственно сами доказательства – «атом», ядро уголовного процесса (правовой институт), во-вторых - субъекты доказывания и средства доказывания (институции), в-третьих – способы доказывания (в частности, институт следственных действий).

Рассматривая институт как подсистему отрасли права, необходимо найти те краеугольные камни, которые позволяют отграничить один вид  института от другого. Это можно сделать по следующим признакам:

1) устойчивость и однородность отноше­ний, которые подлежат регулированию (процессуальная функция, историческая форма судопроизводства и др.).

2) правовые средства (уголовно-процессуальная форма, процессуальные гарантии).

Вышеприведенные соображения позволяют сделать вывод о том, что категория «институт» в уголовно-процессуальном праве - это многоуровневое сложное образование, ис­пользуемое в процессе упорядочения системы права и внутренних связей структурных и сущностных элементов его нормативной осно­вы - законодательства[4]. Проблема института, на наш взгляд, занимает одну  из важных инструментальных позиций, с которой можно анализировать состояние правовой системы, прогнозировать механизм правового регулирования, особенно в области социальных конфликтов. По словам М.В.Духовского, уголовно-судебное (уголовно-процессуальное) право является чистой наукой, когда оно раскрывает законы, управляющие развитием уголовно-судебных институтов в связи «с культурой», прикладная же ее цель – построение системы, соответствующей требованиям настоящего времени[5].

Таким образом, переход от институциональной концепции к реальной законодательной основе представляется необходимым и перспективным направлением  на современном этапе.