MASP/IUAJ/МАСП

В ней указывалось, что новое законодательство "должно отвечать по форме и содержанию духу времени, общественным потребностям, научным подходам и практическому опыту, соответствовать международно-правовым стандартам".[1] Идеи радикальных изменений уголовного процесса, его принципов, форм в сторону демократизации и гуманизации были выражены и в Концепции судебной реформы Российской Федерации, одобренной Верховным Советом РСФСР 24 октября 1991 года.[2]
Новый Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь был принят в 1999 году и введен в действие с 1 января 2001 года. В России это знаменательное событие произошло в конце 2001 года, а применение нового закона началось с 1 июля 2002 года. Впервые за многие десятилетия нашего совместного существования в составе СССР Беларусь приняла новый УПК раньше, чем Россия, и уже более пяти лет работает по нему. Конечно, пять лет - это еще не тот срок, который позволяет глубоко и всесторонне оценить все достоинства и недостатки нового закона. Однако некоторые выводы сделать уже можно - оценить, какие институты работают, какие нуждаются в совершенствовании, а об отсутствии каких можно только сожалеть.
Новые Уголовно-процессуальные Кодексы обоих государств имеют много общего, поскольку в основу их положены нормы международных актов о правах человека, Модельного УПК для государств - участников СНГ, ранее действовавшего уголовно-процессуального законодательства, оправдавшие себя на практике, что облегчает будущую унификацию правовых систем в рамках провозглашенного Союза России и Беларуси.
Характерными чертами новых кодексов наших государств являются демократизация уголовного процесса, повышение правоохранительной и правозащитной роли суда, обеспечение состязательности и равноправия сторон, расширение круга участников процесса и усиление защиты их прав и интересов, повышение эффективности уголовного судопроизводства, дифференциация процессуальной формы.[3] В то же время в них имеются такие нормы и институты, которые свидетельствуют о различных подходах российского и белорусского законодателя к регулированию отдельных уголовно-процессуальных отношений.
Так, в новых кодексах обоих государств существенно укреплен правовой статус участников уголовного судопроизводства. При этом в УПК Беларуси в отличие от российского закона указаны не только их права, но и обязанности, а также ответственность за нарушение последних. Органы уголовного преследования обязаны вручить обвиняемому и подозреваемому письменные уведомления о принадлежащих им правах (п.2 ч.2 ст.41, п.2 ч.2 ст.43 УПК РБ). По УПК Беларуси участники процесса имеют право получать копии итоговых процессуальных решений органов уголовного преследования и суда (п.21 ч.2 ст.43, п.14 ч.1 ст.50 УПК). Для подготовки письменного ходатайства после ознакомления с материалами дела им может быть предоставлено время до трех суток (ч.2 ст.259 УПК РБ). Отдельная глава регламентирует меры по обеспечению безопасности участников уголовного процесса и других лиц, порядок их применения и отмены (глава 8 УПК РБ). Аналогичная глава в УПК России отсутствует, так как предполагается принятие специального закона по данному вопросу.
Наконец-то в новом УПК Беларуси появилось определение подозреваемого и регламентация его правового статуса (ст.ст.40, 41). При этом белорусское законодательство предусматривает еще одно правовое основание для появления в деле подозреваемого, кроме трех указанных в ч.1 ст.46 УПК РФ и ч.1 ст.40 УПК РБ. Таковым является постановление о признании лица подозреваемым, которое выносится при наличии данных о причастности его к совершению преступления, но недостаточных для его задержания или применения к нему мер пресечения до предъявления обвинения в случае, когда дело возбуждено по факту. Указанная норма не позволяет допрашивать это лицо в качестве свидетеля в течение всего предварительного расследования, как это было ранее, и обеспечивает ему возможность осуществлять право на защиту как лично, так и с помощью защитника.
Защитниками в Республике Беларусь могут быть только члены коллегии адвокатов, а в суде - также близкие родственники и законные представители подозреваемого и обвиняемого. В отличие от ч.2 ст.49 УПК России иные лица не могут выступать в качестве защитников в Республике Беларусь. В России же иные лица участвуют в качестве защитников только в суде наряду с адвокатом, а при производстве у мирового судьи - и вместо адвоката (ч.2 ст.49 УПК РФ).
Одной из наиболее существенных новелл УПК Беларуси по сравнению с российским законом является бесплатная юридическая консультация адвоката, которую следователь обязан обеспечить каждому задержанному или заключенному под стражу подозреваемому (обвиняемому) до первого допроса (п.5 ч.2 ст.41, п.4 ч.2 ст.43 УПК). После такой консультации по желанию последнего адвокат может продолжить его защиту. Если подозреваемому (обвиняемому) достаточно полученной консультации либо его не устраивает данный адвокат, он вправе отказаться от его помощи или пригласить другого на платной основе. Такая процедура гарантирует также добровольность отказа от защитника, который возможен теперь только в присутствии последнего (ч.1 ст.47 УПК РБ). Ведь не секрет, что и в России, и в Беларуси существует такая порочная практика, когда отказ от помощи адвоката происходит под давлением следователя.
Четыре года работы нового УПК Беларуси показали жизнеспособность такого прогрессивного института как бесплатная юридическая консультация. Хотя хлопот для следователей и особенно для адвокатов значительно прибавилось. Ведь сегодня она реально обеспечивается каждому задержанному и арестованному лицу в любое время дня и ночи, в выходные и праздничные дни, для чего организовано круглосуточное дежурство адвокатов в юридических консультациях. Более того, есть немало случаев, когда следователи требуют такой консультации и для подозреваемых (обвиняемых), находящихся на свободе, что не предусмотрено законом. Это свидетельствует о том, что такой революционный и трудоемкий институт в Республике Беларусь успешно претворяется в жизнь.
Законодательство обоих государств предоставило защитнику новые возможности по участию в собирании доказательств. Для этого защитник может проводить опрос физических лиц; запрашивать справки, характеристики и иные документы и их копии; запрашивать с согласия подзащитного мнения специалистов для разъяснения возникающих в связи с осуществлением защиты вопросов, требующих специальных знаний (ч.3 ст.103 УПК РБ, ч.3 ст.86 УПК РФ). При этом защитник не вправе оказывать незаконное воздействие на лиц при получении сведений в интересах защищаемого им лица. Для активизации деятельности защитника и придания ей единообразия Постановлением Президиума Республиканской коллегии адвокатов №34 от 29.10.2004 г. были утверждены Методические рекомендации по участию адвокатов в доказывании по уголовным делам в порядке ч.3 ст.103 УПК Республики Беларусь.[4] Они разработаны с учетом опыта как белорусских, так и российских адвокатов по применению новых положений УПК и направлены на повышение эффективности их реализации (см. Приложение № 6).
В то же время вопрос о праве свидетеля иметь представителя - адвоката в соответствии со ст.62 Конституции Республики Беларусь о праве каждого на юридическую помощь в новом белорусском УПК так и не получил положительного решения. В Российской Федерации свидетель вправе являться на допрос с адвокатом, приглашенным им для оказания юридической помощи (п.6 ч.4 ст.56 УПК). Последний присутствует при допросе, вправе давать свидетелю в присутствии следователя краткие консультации, задавать с разрешения следователя вопросы допрашиваемому. По окончании допроса адвокат вправе делать заявления о нарушениях прав и законных интересов свидетеля, которые подлежат занесению в протокол (ч.5 ст.189 УПК РФ). В Республике Беларусь указанный порядок действует только в случае применения ч.3 ст.1 УПК, устанавливающей приоритет норм Конституции в случае противоречия между нормами УПК и Основного Закона.
Принципиально новым положением УПК Беларуси явилось упразднение обвинительного заключения и замена его справкой о результатах проведенного по делу предварительного расследования, которая предоставляется прокурору и не подлежит приобщению к уголовному делу. За десятилетия действия УПК БССР 1960 г. привычным атрибутом для всех участников уголовного процесса было обвинительное заключение, содержащее версию обвинения о совершенном преступлении, имеющихся доказательствах и их оценке. Причиной такого революционного шага стала необходимость уравнять перед судом права сторон. Ведь если существует версия обвинения - обвинительное заключение, то должна быть и версия защиты - заключение адвоката.
По-мнению разработчиков нового белорусского УПК ликвидация обвинительного заключения должна заставить суд и стороны более тщательно изучать материалы предварительного расследования и способствовать устранению обвинительного уклона в правосудии.
Однако ожидаемой революции не произошло. Отсутствие обвинительного заключения породило большие трудности как у суда, так и у сторон, привыкших использовать это краткое изложение материалов уголовного дела для подготовки к судебному разбирательству, выступлению в судебных прениях и постановления приговора. Новое положение закона не выдержало испытания жизнью, поскольку указанная справка, которая по замыслу законодателя должна была стать внутренним прокурорским документом, по-прежнему представляется не только государственному обвинителю, но даже защитнику и суду.
Таким образом, практика показала нежизнеспособность и преждевременность замены обвинительного заключения справкой, хотя и тождественной ему по содержанию, но не подлежащей приобщению к уголовному делу (ч.2 ст.262 УПК РБ). В Российской Федерации нашли более разумное решение, позволяющее в какой-то мере уравнять перед судом позиции обвинения и защиты. В п.6 ч.1 ст.220 УПК РФ содержится положение о том, что обвинительное заключение должно содержать не только перечень доказательств, подтверждающих обвинение, но и перечень доказательств, на которые ссылается сторона защиты.
Почти не применяется на практике и такая новая и демократическая мера пресечения, как залог, который должен был стать одной из альтернатив заключению под стражу. Этого не произошло, так как ст.124 УПК Беларуси в отличие от ст.106 УПК России устанавливает чрезвычайно высокий его размер - не менее пятисот базовых величин (свыше 6000 $ США), который не в состоянии заплатить большинство подозреваемых и обвиняемых. Такая же судьба постигла и домашний арест - новую меру пресечения (ст.125 УПК РБ), которая применяется в Беларуси в единичных случаях. В связи с этим наиболее распространенными мерами пресечения в Беларуси по-прежнему являются заключение под стражу (34%) и подписка о невыезде и надлежащем поведении (65%).
Состязательность судебного разбирательства - "визитная карточка" новых УПК России и Беларуси (ст.24 УПК РБ, ст.15 УПК РФ). Теперь бремя доказывания предъявленного лицу обвинения возложено на прокурора, участие которого по делам публичного и частно-публичного обвинения является обязательным в обоих государствах (ч.8 ст.34 УПК РБ, ч.2 ст.246 УПК РФ).
Однако для надлежащей реализации этого принципа не хватает государственных обвинителей. К сожалению, иным путем, кроме как достаточным финансовым обеспечением состязательности (увеличением штатной численности органов прокуратуры), решить эту проблему невозможно. Иначе другие, не менее важные направления деятельности прокуратуры перестанут осуществляться должным образом.[5]
В России, предвидя возникновение аналогичной ситуации, предусмотрена возможность поддержания государственного обвинения в суде не только прокурором, но и по его поручению должностным лицом органа дознания (п.6 ст.5 УПК РФ). Представляется, что такой выход из положения абсолютно недопустим, поскольку не в состоянии обеспечить квалифицированное осуществление функции обвинения в состязательном судебном разбирательстве.
С целью выявления обстоятельств, оправдывающих обвиняемого либо смягчающих его ответственность защитник наделен новым правом - собирать по своей инициативе сведения, относящиеся к обстоятельствам совершенного преступления, в порядке ч.3 ст.103 УПК и представлять их суду (п.10 ч.1 ст.48 УПК РБ). В Постановлении № 6 Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 26 сентября 2002 года "О некоторых вопросах применения уголовно-процессуального закона в суде первой инстанции" указано, что суд обязан создать сторонам необходимые условия для осуществления предоставленных им прав и выполнения процессуальных обязанностей, оказать по их ходатайству содействие в представлении доказательств. Материалы, собранные защитником, по его ходатайству подлежат приобщению к делу. Доказательства, представленные как стороной обвинения, так и стороной защиты, не имеют для суда заранее установленной силы и должны быть подвергнуты тщательному исследованию в судебном заседании и объективной оценке. Суд обязан обеспечить справедливое и беспристрастное разрешение дела на основе неукоснительного соблюдения требований закона об отделении функции осуществления правосудия от функций обвинения и защиты (п.п.2 и 3 Постановления)[6] (См. Приложение 5).
Сегодня можно с уверенностью утверждать, что в Республике Беларусь полностью оправдал себя новый сокращенный порядок судебного следствия (ст.326 УПК). Он применяется, если допрошенный в судебном заседании обвиняемый признает свою вину и это признание не является вынужденным, не оспаривается какой-либо из сторон и не вызывает сомнений у суда. При наличии указанных условий суд с согласия сторон вправе ограничиться исследованием лишь тех доказательств, на которые укажут стороны, либо объявить судебное следствие законченным и перейти к судебным прениям.
В упомянутом Постановлении Пленума Верховного Суда Республики Беларусь разъясняется, что не может признаваться вынужденным признание обвиняемого, сделанное на основании собственной оценки собранных по делу доказательств, уличающих его в совершении преступления. Признание в судебном заседании обвиняемым своей вины может вызывать сомнения, если в ходе досудебного производства он неоднократно изменял свои показания, отрицал причастность к совершению преступления, выдвигал доводы и представлял доказательства своей невиновности. Такой же вывод следует, если, несмотря на признание обвиняемого, по делу усматриваются основания для изменения квалификации обвинения на менее тяжкое, исключение из обвинения отдельных пунктов (эпизодов) и т. п. (п.15 Постановления).
Лишь при соблюдении названных условий суд вправе поставить перед сторонами вопрос об их согласии на проведение судебного следствия по сокращенному порядку. При этом суд разъясняет, что отказ от исследования доказательств влечет недопустимость обжалования или опротестования приговора по этому основанию. Решение о сокращенном порядке судебного следствия суд может принять и по ходатайству сторон или одной из них. Однако обстоятельства дела, характеризующие личность обвиняемого, должны быть исследованы в судебном заседании во всех случаях (п.16 Постановления).
В России похожая процедура называется особым порядком принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением (глава 40 УПК РФ). Ходатайство о применении указанного порядка вправе заявить в присутствии защитника сам обвиняемый при наличии согласия прокурора и потерпевшего как при ознакомлении с материалами уголовного дела, так и на предварительном слушании, если оно является обязательным (ст.315 УПК РФ). При этом не проводится ни судебное следствие, ни судебные прения, а сразу постановляется приговор. В случае подтверждения обвинения назначенное наказание не может превышать две трети максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление (ст.316 УПК РФ).
Практика белорусского правосудия показывает, что почти 50% уголовных дел рассматриваются в судах первой инстанции с применением сокращенного порядка судебного следствия. Это способствует процессуальной экономии, позволяет сократить время рассмотрения простых, бесспорных дел, где центр тяжести падает не на исследование доказательств, а на определение меры наказания, и увеличить время рассмотрения тех дел, где оспаривается виновность или объем обвинения. Тем более, что сокращенный порядок судебного следствия не применяется по делам о преступлениях несовершеннолетних, а также о преступлениях, за совершение которых по закону может быть назначены лишение свободы на срок свыше 10 лет или смертная казнь, и в случаях, когда хотя бы один из обвиняемых не признает своей вины и дело в отношении его невозможно выделить в отдельное производство (ч.2 ст.326 УПК РБ).
По новым УПК и России и Беларуси нельзя возвратить дело из судебного разбирательства для производства дополнительного расследования с целью изменения обвинения на более тяжкое либо предъявления нового обвинения, ухудшающего положение обвиняемого, как это было ранее. В то же время белорусский закон предусмотрел иной выход из сложившейся ситуации. При наличии указанных оснований суд по ходатайству государственного обвинителя объявляет перерыв на срок до 10 суток для составления им нового постановления о привлечении в качестве обвиняемого (ч.2 ст.301 УПК РБ).
При продолжении судебного разбирательства прокурор объявляет обвиняемому, его законному представителю, защитнику, если он участвует в судебном заседании, данное постановление, а суд вручает им копию этого документа и предоставляет время, необходимое для подготовки к защите сроком не менее 5 суток. Продолжение судебного разбирательства без предоставления названного срока возможно только по просьбе стороны защиты. После допроса обвиняемого прокурором по новому обвинению его допрашивают другие участники судебного разбирательства.
Если государственный обвинитель при наличии к тому оснований не заявил ходатайство об объявлении перерыва для составления нового постановления о привлечении в качестве обвиняемого, то приговор постановляется судом в пределах предъявленного обвинения. Суд вправе изменить квалификацию преступления независимо от позиции прокурора, если это не ухудшает положение обвиняемого и не требует изменения сущности обвинения. Указанная процедура, отсутствующая в УПК России, дает возможность прокурору исправить ошибки предварительного следствия в случае обнаружения их в судебном заседании, а суду - избежать обвинительного уклона при принятии решения. Российские судьи при возникновении аналогичной ситуации вынуждены выносить оправдательный приговор по предъявленному обвинению, не подтвердившемуся в судебном заседании, а прокуроры - заключать оправданного под стражу по новому, более тяжкому обвинению, иногда сразу же после провозглашения приговора, что является единственным выходом из образовавшегося процессуального тупика.
Новым институтом УПК Беларуси, также отсутствующим в России, является приостановление судебного разбирательства для собирания дополнительных доказательств. Если в ходе судебного заседания выясняется, что представленных доказательств недостаточно для постановления приговора, прокурор может ходатайствовать перед судом о приостановлении производства по делу на срок до 1 месяца. В течение этого срока прокурор организует проведение дополнительных следственных и иных процессуальных действий для получения новых доказательств, подтверждающих или опровергающих обвинение. По ходатайству прокурора этот срок может быть продлен до 2 месяцев (ч.5 ст.302 УПК РБ).
В ходе собирания новых доказательств органы уголовного преследования не вправе принимать процессуальные решения, от которых зависит дальнейшее движение дела: приостановить или прекратить производство по делу, возбудить в рамках данного производства уголовное дело в отношении нового лица. Такие процессуальные решения не будут иметь юридической силы. По истечении указанного срока суд знакомит с дополнительными доказательствами, представленными прокурором, всех участников процесса, после чего они исследуются в судебном заседании в обычном порядке. Если государственный обвинитель не представил новых материалов, то суд принимает решение на основе уже имеющихся и исследованных в судебном заседании доказательств. Если при собирании дополнительных доказательств будут установлены основания для предъявления лицу нового обвинения, государственный обвинитель, представив их суду, вправе просить его об объявлении в судебном заседании перерыва для составления нового постановления о привлечении в качестве обвиняемого (п.19 Постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь № 6 от 22 сентября 2002 г.).
Опыт применения в Беларуси рассмотренного порядка приостановления производства по делу показал, что новые дополнительные доказательства представляются прокурором в суд крайне редко. Как правило, дело возвращается в судебное заседание в прежнем виде и суд принимает решение на основе уже имеющихся и исследованных материалов. Поэтому применение этого института должно иметь место в исключительных случаях, поскольку его частое использование влечет лишь затягивание судебного разбирательства, приводит к неоправданным затратам сил и средств органов уголовного преследования, т.е. является неэффективным.
В чем российское уголовно-процессуальное законодательство значительно опережает белорусское, так это в расширении полномочий судебной власти: введении санкционирования судом отдельных следственных действий и судебного контроля за законностью решений органов уголовного преследования.
По новому УПК России только суд, в том числе и в ходе досудебного производства, вправе принять решение о заключении под стражу и его продлении, обыске и выемке в жилище, наложении ареста на корреспонденцию и имущество, контроле и записи телефонных и иных переговоров, а также производстве иных следственных действий нарушающих конституционные права граждан (ч.2 ст.29 УПК РФ). В Беларуси такие решения следователя по-прежнему санкционирует прокурор. Кроме того, российские судьи вправе рассматривать жалобы на любые решения и действия (бездействия) следователя, дознавателя, прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию (ч.1 ст.125 УПК РФ). В Беларуси можно обжаловать в суд лишь некоторые решения органов уголовного преследования: об отказе в возбуждении уголовного дела, прекращении предварительного расследования, задержании, заключении под стражу, домашнем аресте и продлении их сроков.
Такое резкое увеличение объема полномочий российских судей несомненно потребует значительного роста их количества, а значит - и финансовых затрат, к чему белорусский бюджет пока не готов. Однако еще при принятии нового УПК Республики Беларусь в 1999 году следовало предусмотреть судебный порядок получения санкции на заключение под стражу и продление ее срока. Тогда бы новый белорусский кодекс не противоречил ч.3 ст.9 Международного пакта о гражданских и политических правах и ч.3 ст.5 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод.[7]
В настоящее время в Республике Беларусь обсуждается вопрос о введении таких институтов, которые ранее были им отвергнуты, но имеются в России и других странах. Речь идет, прежде всего, об апелляционном производстве, которое должно заменить традиционную кассационную процедуру с многочисленными повторными судебными процессами и существующий неэффективный судебный надзор. Полагаю, что в настоящее время Республика Беларусь обладает всеми необходимыми возможностями для введения указанного процессуального института, который позволит гражданам в полной мере осуществить свое право на справедливое судебное разбирательство дела вышестоящим судом.[8]
Отсутствие предварительного слушания уголовного дела, возможность проведения которого имеется в России, сегодня также негативно сказывается на процессе осуществления правосудия в Беларуси. Судья не может возвратить уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случае, если постановление о привлечении в качестве обвиняемого составлено с нарушением требований закона, что исключает возможность постановления судом приговора. Нередко обнаруживаются и иные нарушения, которые не могут быть исправлены судом и препятствуют судебному разбирательству. Предварительное слушание, предусмотренное главой 34 УПК РФ, позволяет суду своевременно возвратить дело прокурору для устранения выявленных нарушений закона.
Таким образом, практика является не только лучшим показателем эффективности новых уголовно-процессуальных институтов, но и одним из факторов, влияющих на совершенствование национального законодательства.
Принятие новых уголовно-процессуальных кодексов России и Беларуси, несмотря на имеющиеся в них различия, представляет собой важный шаг в деле защиты прав и законных интересов граждан, утверждения справедливости, укрепления законности и правопорядка, повышения правовой культуры на пути продвижения наших стран к правовому государству. Дальнейшее реформирование уголовно-процессуального законодательства России и Беларуси должно осуществляться после тщательного и всестороннего обсуждения и быть направлено на его совершенствование и приближение к международным стандартам, а не на ликвидацию тех демократических институтов, которыми наши государства вправе гордиться.