 | |
Эволюция уголовного судопроизвоства на постсоветском пространстве
Материалы международной научно-практической конференции. Киев, 2006 |
|
ВОЗВРАЩЕНИЕ УГОЛОВНОГО ДЕЛА ПРОКУРОРУ: ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ
ВОЗВРАЩЕНИЕ УГОЛОВНОГО ДЕЛА ПРОКУРОРУ: ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ
Палиева О.Н.
Ст. преподаватель Ставропольского филиала ГОУ ВПО «Северо-Кавказская академия государственной службы», кандидат юридических наук
(г. Ставрополь)
2006, Киев, , , Палиева О.Н.,
Преобразования, осуществляемые в стране по созданию правового, демократического государства, неразрывно связаны с совершенствованием существующей судебной системы, основанной на принципах состязательности, презумпции невиновности, независимости и верховенства суда в вопросах соблюдения законности, равноправия участников процесса, участия защиты и соблюдения национального языка судопроизводства при осуществлении правосудия.
Проводя судебное разбирательство в пределах обвинения, в отношении которого назначено судебное разбирательство, суд может не согласиться с обвинением – оправдать подсудимого или изменить обвинение, т.е. вынести обвинительный приговор по другому обвинению.
Согласно ч. 2 ст. 252 УПК РФ изменение обвинения в суде допускается, если новое уголовно-правовое содержание обвинения не ухудшает положения подсудимого и не нарушает его права на защиту. Исходя из этого не допускается ухудшать положение подсудимого путем изменения обвинения на более тяжкое.
Судебная практика выработала определенные представления о том, когда изменение обвинения ухудшает положение подсудимого[1], т.е. является переходом к более тяжкому обвинению, и поэтому недопустимо. Суд не может изменить квалификацию преступления и применить статью УК, предусматривающую более строгое наказание. Нельзя применить статью с более суровым видом наказания, с большей минимальной или максимальной санкцией, а также предусматривающую дополнительное наказание или связанную с более строгим режимом отбывания наказания. Обвинение считается более тяжким, если вновь вменяемое преступление в отличие от прежнего позволяет признать рецидив преступлений или особо опасный рецидив (ст. 18 УК). Более тяжким признается обвинение, которое хотя и не требует изменения квалификации, но включает новые эпизоды преступной деятельности или дополнительные отягчающие обстоятельства, а также исходит из большего размера причиненного ущерба.
Во время судебного разбирательства суд может установить совершение преступления другим лицом либо установить факт совершения другого преступления. В этих случаях согласно нормам УПК РФ суд может вынести частное определение или постановление (ч. 4 ст. 29 УПК), которое направляется прокурору.
Изменение положения на более тяжкое всегда связано не только с ухудшением положения подсудимого, но и с нарушением его права на защиту. Подсудимый должен иметь возможность защищаться от нового обвинения и пользоваться в период расследования всеми правами, предоставленными ему в соответствии со ст. 47 УПК.
По УПК РСФСР (1960 г.) в случаях, когда в ходе судебного разбирательства были установлены обстоятельства, указывающие на совершение подсудимым преступления, по которому обвинение ему ранее предъявлено не было, суд возбуждал уголовное дело по новому обвинению и направлял свое определение (постановление) прокурору. Если новое обвинение связано с тем, которое было предметом судебного разбирательства, все дело суд возвращал на дополнительное расследование. Аналогичный порядок был установлен и для возбуждения судом дела в отношении нового лица.
Возвращение уголовных дел для дополнительного расследования широко использовалось как возможность устранения пробелов в расследовании, укреплении законности, соблюдения прав и законных интересов личности. Статистика Судебного департамента при Верховном Суде РФ указывает следующие данные о возвращении уголовных дел для дополнительного расследования: 1997 г. – 102790, 1998г. – 95253, 1999 г. – 80374, 2000 г. – 72049, 2001 г. – 80999 уголовных дел[2]. Исследования ученых свидетельствуют о том, что основным недостатком большинства уголовных дел, которые по УПК РСФСР возвращались судом для дополнительного расследования, являлась «односторонность и неполнота предварительного расследования»[3]. Такое основание к отмене, изменению приговора судом апелляционной и кассационной инстанций вообще не предусмотрено УПК РФ (ст. 369, 379).
В результате исключения из уголовно-процессуального законодательства института направления судом дел на дополнительное расследование в судебной практике возникли непреодолимые трудности. Об этом высказываются многие практические работники[4].
Суд поставлен в затруднительное положение, когда в судебном разбирательстве доказательствами подтверждаются факты, указывающие на совершение лицом более тяжкого преступления, чем то, по которому ему предъявлено обвинение. Государственный обвинитель не вправе предлагать суду ухудшить положение подсудимого, квалифицировать его действия по иной статье УК РФ, даже если в суде выявлена ошибочная квалификация преступления. Суд же в подобных случаях вынужден выносить явно несправедливые приговоры, ограничиваясь рамками ранее предъявленного подсудимому обвинения. В подобных случаях суды нередко «выходили из положения», принимая решения о возвращении дела прокурору, ссылаясь на п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК, а прокуроры, нарушая положения этой статьи, направляли дела на доследование. Такая практика, как отмечено в литературе, сложилась во всех субъектах Российской Федерации[5].
Предусмотренный УПК РФ запрет на изменение объема обвинения после того, как оно сформулировано в обвинительном заключении или обвинительном акте, не позволяет государственным органам и потерпевшим осуществлять функцию обвинения в полном объеме. Думается, что такой запрет представляется неоправданным, ущемляющим защиту права и интересов граждан, пострадавших от преступления, препятствующим суду вынести действительно справедливый приговор. В этом случае будут нарушены требования ч. 1 ст. 6 УПК РФ, потерпевшие останутся без защиты, виновные уйдут от ответственности за совершение тяжких преступлений, общество, заинтересованное в неотвратимости ответственности, не получит удовлетворения и защиты общественных интересов. Цели уголовного судопроизводства не будут достигнуты.
В связи с вышеизложенным предлагаю дополнить ст. 252 частью 3 следующего содержания:
«3. Изменение обвинения с менее тяжкого на более тяжкое может иметь место лишь после возвращения уголовного дела на дополнительное расследование по ходатайству стороны, в ходе которого осуществляется предъявление нового обвинения».
В большинстве случаев, как отмечено в юридической литературе, основания возвращения уголовных дел для производства дополнительного расследования сводятся к следующим:
- неполнота предварительного расследования, которая не может быть восполнена в судебном производстве, но может быть устранена посредством производства следственных действий в ходе дополнительного расследования;
- существенное нарушение уголовно-процессуального закона органом предварительного расследования, повлекшее лишение или ограничение прав участников уголовного судопроизводства[6].
Уголовно-процессуальное законодательство не содержит дефиниции понятия неполноты предварительного расследования. Такого рода неполнота может быть признана невосполнимой в суде, если для ее устранения требуется производство действий, связанных с отысканием новых доказательств, либо производство следственных действий в значительном объеме. Данный вывод следует из того, что суду не свойственны функция розыска и обвинения. В связи с этим он не вправе принимать на себя обязанность по устранению недостатков следствия или дознания.
В решениях Конституционного Суда РФ неоднократно было отмечено, насколько основания доследования, предусмотренные ст. 232 УПК РСФСР, соответствуют Конституции РФ и, в частности, ч. 3 ст. 123 Конституции РФ. Однако ни в одном из этих решений Конституционный Суд РФ не признал рассматриваемый процессуальный институт в целом несоответствующим Конституции РФ.
<!--pagebreak-->
В постановлении Конституционного Суда РФ от 20 апреля 1999 г. (№ 7 – П)[7], в его определении от 3 февраля 2000 г. (№ 9-0)[8] Конституционный Суд РФ признал не соответствующим Конституции РФ и не подлежащим применению положения ст. 232 и 258 УПК РСФСР лишь в той части, в которой они возлагают на суд обязанность по собственной инициативе возвращать дело прокурору в случаях невосполнимой в судебном заседании неполноты расследования, при наличии оснований для предъявления обвиняемому другого обвинения либо для изменения обвинения на более тяжкое или существенно отличающееся от обвинения, содержащегося в обвинительном заключении, признания доказательств, полученных органами расследования с нарушением закона, не имеющими юридической силы. В постановлении Конституционного Суда РФ от 14 января 2000 г. (№ 1-П)[9] п. 4 ч. 1 ст. 232 УПК РСФСР признается не соответствующим Конституции лишь в той части, в которой он предусматривает полномочия суда возбуждать уголовное дело, в том числе в отношении нового лица.
Особо следует отметить постановление Конституционного Суда РФ[10] от 4 марта 2003 г., т.е. принятое уже после того, как начал действовать УПК РФ. В этом постановлении признается не противоречащим Конституции РФ п. 2 ч. 1 ст. 232 УПК РСФСР в той части, в которой он предусматривает право суда, в том числе и по собственной инициативе, возвращать дело прокурору для устранения существенных нарушений уголовно-процессуального закона, допущенных при расследовании и повлекших лишение или стеснение гарантируемых законом прав участников уголовного судопроизводства.
Указание на существенные нарушения уголовно-процессуального закона как основания возвращения уголовных дел для производства дополнительного расследования УПК РФ не предусмотрено. Однако ст. 381 УПК содержит определение нарушения уголовно-процессуального закона, являющего основанием к отмене или изменению судебного решения судом кассационной инстанции. В данном случае речь идет о нарушениях уголовно-процессуального закона, которые путем лишения гарантированных УПК прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора.
Критерий существенности допущенных нарушений при решении вопроса о возвращении уголовного дела для производства дополнительного расследования зависит не только от субъективных обстоятельств, в частности, от их оценки судом. Критерий отграничения оснований возвращения уголовного дела для дополнительного расследования необходимо определять не только с учетом нарушений требований уголовно-процессуального закона, а тем, насколько существенно последствия этих нарушений влияют установлению истины по делу. Таким образом, признавая необходимость законодательного закрепления оснований возвращения судом уголовных дел для производства дополнительного расследования, имеются в виду не только и не столько конкретные основания, факты, сколько критерии оценочного характера.
Такого рода нормативное положение позволит суду в зависимости от конкретных материалов уголовного дела, при их исследовании, оценке и принятии решения признать то или иное фактическое обстоятельство существенным, что, в свою очередь, позволит сформулировать вывод о необходимости (либо отсутствии таковой) к возвращению уголовного дела для дополнительного расследования ввиду нарушения уголовно-процессуального закона либо неполноты предварительного расследования. Очевидно, что установить полный перечень конкретных оснований возвращения судом уголовных дел для дополнительного расследования в определенной системе невозможно вследствие широты их содержания в зависимости от фактических обстоятельств уголовного дела. Именно поэтому видится необходимость законодательного закрепления нормативных положений, определяющих основания возвращения уголовных дел судом для дополнительного расследования, в таком виде, в каком они полно и взаимообусловлено обеспечат как законность при расследовании уголовных дел, так и при принятии решений органами предварительного расследования, прокурором и судом по своему внутреннему убеждению.
Таким образом, представляется возможным дополнить перечень оснований возвращения уголовного дела прокурору путем:
1) дополнения пункта 5 части 1 ст. 237 следующим положением:
«при расследовании уголовного дела органами дознания или предварительного следствия допущены иные существенные нарушения уголовно-процессуального закона»;
2) дополнить часть 1 ст. 237 пунктом 6 следующего содержания:
«при наличии оснований для предъявления обвиняемому нового обвинения либо для изменения обвинения на более тяжкое сторона обвинения ходатайствует о возвращении дела прокурору».
[1]См.: О соблюдении судами РСФСР процессуального законодательства при судебном разбирательстве уголовных дел: Постановление Пленума Верховного Суда РСФСР от 17 сентября 1975 г. № 5 //Сборник Постановлений Пленума Верховного Суда РФ 1961 – 1993 г. М., «Юридическая литература», 1994; О судебном приговоре: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 г. № 1 //Бюллетень Верховного Суда РФ. 1996. № 7. [2] Ефимичев С.П. УПК Российской Федерации нуждается в уточнении //Уголовное право. 2003. № 1. С. 66. [3] Ширванов А.А. Существенные нарушения уголовно-процессуального закона как основание возвращения дел для дополнительного расследования: Дисс. … канд. юрид. наук. М., 1999. С. 10-25. [4]См.: Яненко Е. Размышления у парадного фасада УПК //Рос. юстиция. 2002. № 12. С. 66-67; Петуховский А. Восстановить институт возвращения судом уголовных дел на дополнительное расследование //Рос. юстиция. 2004. № 2 С. 47-48; Дорошков В.В. Указ. соч. С. 167; Морозов П. Трансформация института возвращения судом уголовного дела прокурору //Законность. 2005. № 8. С. 26. [5]См.: Бирюков Ю. Новое уголовно-процессуальное законодательство и практика прокурорского надзора // Рос. юстиция. 2004. № 2. С. 47-48. [6] См.: Петуховский А. Указ. соч. С.47-48; Морозов П. Указ. соч. С. 26. [7] По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 3 части первой статьи 232, части четвертой статьи 248 и части первой статьи 258 УПК РСФСР в связи с запросами Иркутского районного суда Иркутской области и Советского районного суда города Н.Новгород: Постановление Конституционного Суда РФ от 20 апреля 1999 г. № 7-П //Собр. законодательства РФ. 1999. № 17. Ст. 2205. [8] По жалобе гражданки Берзиной Л.Ю. на нарушение её конституционных прав пунктом 2 части 1 статьи 323 УПК РСФСР: Определение Конституционного Суда РФ от 03 февраля 2000 г. № 9-О //Собр. законодательства РФ. 2000. № 13. Ст. 1428. [9] По делу о проверке конституционности отдельных положений Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, регулирующих полномочия суда по возбуждению уголовного дела, в связи с жалобой гражданки И.П. Смирновой и запросом Верховного Суда РФ: Постановление Конституционного Суда РФ от 14 января 2000 г. № 1-П //Собр. законодательства РФ. 2000. № 5. Ст. 611. [10] По делу о проверке конституционности положений пункта 2 части 1 и части 3 статьи 232 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан Л.И. Батищева, Ю.А. Евграфова, О.В. Фролова и А.В. Шмелева: Постановление Конституционного Суда РФ от 04 марта 2003 г. № 2-П // Собр. законодательства РФ. 2003. № 12. Ст. 1176.
: 30/06/2006
: 4368
:
Матрица уголовного судопроизводства [перезагрузка]
Особенности регламентации права на тайну телефонных переговоров в Конституциях государств Европы и особенности обеспечение данного права в уголовно- процессуальном законодательстве Российской Федерации.
СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ РЕФОРМИРОВАНИЯ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА БЕЛАРУСИ И РОССИИ
Прекращение уголовного преследования: понятие, сущность, значение
Процессуальная самостоятельность Следователя: миф или Реальность
Надзор в уголовном судопроизводстве России – время реформ.
Особый порядок вынесения приговора при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением – «Сделка о признании вины»?
Эволюция института задержания в уголовно-процессуальном законодательстве Беларуси: от советского периода до современности
Трепещи, Левиафан…
Международные стандарты деятельности защитников по уголовным делам
|
|
| |
|
