Кудрявцев В.Л. Некоторые проблемные вопросы допуска в качестве защитников адвоката и иных лиц в уголовном судопроизводстве Российской Федерации // Евразийская адвокатура. 2012. № 1. С. 27-35.

В статье рассматривается ряд проблемных вопросов допуска в качестве защитников адвоката и иных лиц в уголовном судопроизводстве Российской Федерации через призму законодательства, правовые пози­ции Конституционного Суда РФ, судебную практику и теорию.

Ключевые слова: уголовное судопроизводство, допуск в качестве защитника, адвокат, защитник, иные лица.

---

 

     Законодатель, конкретизируя положения ст. 48 Конституции РФ в от­раслевом законодательстве, ус­танавливает критерии до­пуска лица в качестве субъекта, который вправе оказывать ква­лифицирован­ную юридическую помощь.

     Установленный зако­нода­телем допуск тех или иных лиц в качестве за­щитников или представителей в кон­кретных ви­дах судо­производства озна­чает, что допущенное лицо соответствует критериям квалифици­рован­ной юридической помощи и его деятельность презюмируется законодателем как квалифици­рованная юридическая помощь.

     Наличие или отсутствие публичных интересов яв­ляется крите­рием, по которому законодатель опре­деляет, необходимы или нет пре­имущества для адвокатов при их допуске в качестве защитников или представи­телей в кон­крет­ных видах судо­произ­водства[1].

     В уголовном судопроизводстве применительно к допуску тех или иных субъектов в качестве защит­ника ситуация такова:

     В одних случаях, когда публичный интерес присутствует, то адвокат имеет пре­имуще­ства при до­пуске в качестве защитника в досудебном произ­водстве по уго­ловным делам /ч.2  ст. 48 Конституции РФ и ч.2 ст. 49 УПК РФ/. В других случаях, публичный интерес присутствует, и адвокат имеет пре­имущества при допуске, но осуществление (реализация) пуб­личного ин­тереса явля­ется обяза­тельным условием для воз­можности реализации част­ного интереса. Это бывает тогда, когда наряду с адвокатом может быть допу­щено и иное лицо. В этом случае  законодатель устанавливает, что  по опре­деле­нию или постановле­нию суда в качестве защитника могут быть допу­щены  наряду с адвокатом один из близ­ких родственников обви­няе­мого или иное лицо, о до­пуске которого ходатайствует обви­няе­мый / ч.2 ст. 49 УПК РФ/. В третьих слу­чаях публичный интерес отсутствует и адвокат не имеет никаких преимуществ при до­пуске. За­конодатель здесь предостав­ляет лицу право обратиться помимо адвоката и к иным лицам  при их допуске в ка­че­стве защит­ника при производстве у ми­рового судьи /ч. 2 ст. 49 УПК РФ/.

     Одним из первых вопрос о  субъекте, оказания квалифицированной юри­дической по­мощи на досу­дебном производстве в качестве защитника подозреваемого (обвиняемого) был поднят и разрешен в постанов­лении Конститу­ци­он­ного Суда РФ от 28 января 1997 г. № 2 – П  «По делу о проверки конститу­ци­онности части чет­вёртой статьи 47 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан Б.В. Ан­типова, Р.Л. Гитиса и С. В. Аб­рамова».

     В данном постановлении Конститу­ционный Суд РФ  сформулировал свою правовую позицию та­ким обра­зом, что возмож­ность допуска в ка­честве защитника на предварительном следствии только лица, состоя­щего в колле­гии адво­катов, со­ответствует Конституции РФ[2].

     С такой правовой позицией Конституционного Суда РФ не согласилось 4 из 9 су­дей КС РФ. Они вы­сказали свою точку зрения в осо­бых мнениях су­дей КС РФ В.И. Олей­ника, Н.Т. Ведерни­кова, В.О. Лучина, Э.М. Аметистова. По их мнению, подозреваемые и обви­няе­мые вправе поль­зоваться помощью не только адвокатов, но и других за­щитников по своему выбору, включая и ча­стнопрактикующих юри­стов, не являю­щихся членами коллегии адвока­тов.

                В подтверждение своей позиции они приводили определенные аргу­менты, которые можно свести к трём основным положениям. Проанализи­руем их с позиции обоснованности[3].

     Во-первых, в экс­пертном заключении, данном лингвистом Института русского языка им. В.В. Вино­градова Российской Академии наук в ходе судебного заседания было указано: из анализа значений слов «ад­вокат» и «защитник» в толко­вых словарях современного русского литературного языка следует, что слово «адвокат» уже по сфере употребления, так как охватывает только деятель­ность профессиональных юристов. Слово «защитник» - шире и относится к деятельности любого лица, занимающегося защитой или предста­вительством чьих-либо интересов в суде, судопроизводстве. Отсюда можно сделать вывод, что, используя это слово в части 2 статьи 48, Конституция предоставляет гражданам право пользоваться юридической по­мощью не только адвокатов, то есть членов коллегии адвокатов, но и других защитников.

                Полагаю, что предложенное соотношение понятий «адвокат» и «защит­ник» не учитывает заложен­ную законодателем специфику понимания и со­отношения данных слов в контексте положений толкуемой ч. 2 ст. 48 Кон­ституции РФ.

     Согласно ч.2 ст. 48 Конституции РФ: «Каждый задержан­ный, за­клю­ченный под стражу, обвиняемый в совер­шении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соот­ветст­венно за­держания, заключения под стражу или предъявления обвине­ния».

     Ведущим или основным в данной конституционной формулировке является слово «адвокат», слово же «защитник» употребляется в скобках и после него, и, следовательно, но­сит подчинённый и уточняющий характер.

     Таким образом, слово «адвокат» является ключевым в контексте по­ни­ма­ния положений ч. 2 ст. 48 Конституции РФ.

     Если взглянуть на соотношение категорий «адвокат» и «за­щитник» со стороны законодательства, ре­гулирующего деятельность ад­во­ката, ведь именно слово «адвокат» является ключевым в контексте по­нима­ния положе­ний ч. 2 ст. 48 Конституции РФ, то получится следующее.

     Согласно как действовавшего на тот период времени[4] Положения об ад­вокатуре РСФСР от 20 но­ября 1980 года: адво­кат, выступая в качестве пред­ставителя или защит­ника, правомо­чен /ч.2 ст.15/, оказывая юридическую по­мощь, участвовать на предвари­тельном следствии и в суде по уголовным де­лам в качестве защитников, представителей потерпев­ших, граждан­ских ист­цов, гра­жданских ответчиков/ч.1 ст.19/; так и действую­щего сейчас п.5 ч.2 ст.2 Феде­рального закона «Об адвокат­ской деятельности и адвокатуре в Рос­сий­ской Фе­дерации» адво­кат, оказывая юридиче­скую помощь, участвует не только в  качестве защит­ника, но и в каче­стве представителя довери­теля в уголовном судопроиз­водстве.

     Итак,  если исхо­дить из буквального толкования вы­шеприве­дённых статей действовав­шего в тот пе­риод вре­мени Положения и дей­ст­вующего сейчас закона, то одно­значно сле­дует вывод, что слово «адво­кат» шире по сфере употребления слова «защитник», по­скольку адвокат мо­жет быть ещё и представителем.

     С точки зрения правил грамматического (языкового) толкования, «если законода­тель с по­мощью ле­гальной дефини­ции или иным путём определил значение термина, то именно в этом смысле и следует его  употреблять»[5].

     В нашем случае, законодатель чётко определил значение и соотно­ше­ние слов «ад­во­кат» и «защит­ник» обозначив, что с его точки зрения слово «адвокат» шире по сфере упот­ребления слова «защитник».

     Значит, в этом смысле и следует понимать эти слова в контексте поло­жений ч. 2 ст. 48 Конституции РФ. Из чего следует, что только адвокат мо­жет быть на досудебном производстве по уголовному делу за­щитником по­дозреваемого (обвиняемого).

     К решению данной проблемы, проблемы соотношения слов «адвокат» и «защитник» можно по­дойти и иначе, но это никоим образом не изменит сделанного нами  вывода о соотношении рассматривае­мых слов, единствен­ное отличие –  это другое средство решение проблемы.

                Слова «адвокат» и «защитник» являются синонимами и это: во-первых, отражено в сло­варях синони­мов русского языка[6]; во-вторых, вытекает из ана­лиза этих слов по сло­варю рус­ского языка С.И. Оже­гова, где адвокат – юрист, которому поручается защита чьих-нибудь ин­тересов в суде, защит­ник[7], а защит­ник – то же, что  адвокат[8].

     Придя к выводу, что слова «адвокат» и «защитник» являются синони­мами всё стано­вится на место. Поскольку, согласно правилам законодатель­ной техники, «основная задача  синонима в нормативном тек­сте, в том числе и зако­нодатель­ном – уточнение мысли нор­мо­установителя (законодателя). Основываясь на этом, сино­нимия как приём законодательной техники может использоваться как жёсткое по­следователь­ное уточнение сказанного нормо­установителем. Речь идёт о случаях, когда синонимирующее слово стоит вслед за уточняе­мым словом или выражением, как правило, в скобках»[9]. Это имеет непо­средственное отноше­ние и к ч.2 ст. 48 Конституции РФ, где слово защитник стоит в скобках за словом адво­кат и, соответ­ственно, уточ­няет его. Из чего следует, что подозреваемые и обви­няемые вправе поль­зо­ваться по­мощью только адвоката, участвующего в качестве за­щитника на до­судебном производстве.

     Во-вторых, не допуск на досудебное производство  других, кроме ад­вокатов, защит­ни­ков является ограничением конституционного права, само­стоятельно выбирать защитника предусмот­ренного ч.2 ст. 45 Конституции РФ, когда каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещён­ными законом. В соответствии со статьей 55 (часть 3) Конститу­ции Российской Феде­рации права и свободы человека и гра­жданина могут быть ог­раничены феде­ральным законом только в той мере, в какой это не­об­ходимо в целях за­щиты ос­нов конституци­онного строя, нравственности, здо­ровья, прав и законных интере­сов дру­гих лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государ­ства. Очевидно, что допуск того или иного лица, даже если оно не является членом колле­гии адвокатов, в качестве защитника по уго­ловному делу ни­коим образом не способен на­нести вред названным цен­ностям.

     Допуск на досудебное производство только адвоката в качестве защит­ни­ка установ­лен ч.2 ст. 48 Кон­ституции РФ. В ч.3 ст. 55 Конституции РФ речь же идёт о том, что права и сво­боды человека и гражда­нина могут быть огра­ничены только федеральным законом. Кон­сти­туция РФ не от­носится к федеральному за­кону, кроме того, она выше по юридической силе в ие­рархии нормативных пра­вовых актов. Поэтому при­менение к ч.2 ст. 48 Конститу­ции РФ положений ч.3 ст. 55 Консти­туция РФ является неправомерным. Что же касается права вы­бора, то  Конституция РФ и уго­ловно-про­цессуальное зако­нода­тельство как РСФСР действо­вавшего в тот период времени, так и Рос­сийской Федерации действующее сейчас по­зво­ляют подоз­реваемому (обви­няемому) на досудебном про­извод­стве выбрать себе защит­ника среди адво­катов.

     В-третьих, подлинные намерения авторов Конституции в данном слу­чае можно уяс­нить из мате­риалов Конституци­онного Совещания 1993 года, на котором разрабаты­вался и обсуждался проект ныне действующей Консти­туции Российской Федерации.

     Так, в ходе Конституционного Совещания неоднократно предпринима­лись попытки вне­сти в про­ект нынешней статьи 48 поправки, имевшие целью су­зить круг лиц, оказы­вающих юри­диче­скую помощь, только членами колле­гии адвокатов. Все эти поправки были откло­нены в связи с тем, что их при­нятие, как указывалось на Совещании, привело бы к созданию "закры­тых проф­союзов" для адвокатов, лишающих практики тех, кто не вступил в кол­легию, соз­дающих "моно­польное право" ад­вокатов оказывать юридиче­скую помощь. При этом уча­ст­ники Конституцион­ного Совещания подчеркивали, что допуск на стадии предварительного следствия только предста­вителей коллегии адвокатов сущест­венно ущемляет права гра­ждан, и что, напротив, представлен­ный проект обсуждаемой статьи (позволявший допускать на этой ста­дии участие других лиц), от­вечает принципу свободного выбора защит­ника[10]. Кроме того, "главное, - гово­рил один из представите­лей органов го­судар­ст­венной власти субъектов Россий­ской Федерации на Совеща­нии, - то, чтобы у человека при осуществлении его права на за­щиту был выбор незави­симого защит­ника по его убежде­нию. Не всегда суще­ствующие адвокатские структуры незави­симы от ор­ганов власти и по­этому предоставле­ние альтер­нативы для чело­века: обратиться в коллегию ли адвокатов, в "Союз юри­стов" или к частному юристу, защитнику, это реали­зация в полной мере его права на осуществ­ле­ние защиты"[11].

     Никто не отрицает, что подобные, изложенные выше намерения были,  но были то они лишь у оп­реде­лён­ной части участников Кон­ституционного Совещания, что явно оказалось недостаточно для приня­тия нужного им ре­шения, поскольку ч.2 ст. 48 Конституции РФ  чётко и одно­значно указывает на адвоката-за­щитника как на единственного субъекта оказания квали­фи­ци­рован­ной юри­дической по­мощи подозре­ваемому (обвиняе­мому) на досудеб­ном про­извод­стве и в этом, как мы убедились выше, нет никаких сомне­ний.

     Таким образом, анализ основных положений особых мнений судей Конституционного Суда  РФ приводит к одно­значному вы­воду, что их позиция  не нашла сво­его под­тверждения в ходе проведённого исследования, и, соответственно, участие в качестве за­щитника только адво­ката на досудебном производстве является правомер­ным и соответст­вующим по­ложению ч.2 ст. 48 Конститу­ции РФ, как было верно отра­жено в постанов­ле­нии Конституци­онного Суда РФ от 28 января 1997 г. № 2 – П.

     На подобном выводе можно было бы остановиться, если бы Конститу­ционный Суд РФ не высказал несколько иную правовую позицию по этому вопросу в ряде своих решений.  

     Согласно абз.4 п.2  Определения Конститу­ционного Суда РФ от 10 ап­реля 2002 г. № 105-О «По запросу Благовещен­ского городского суда Амур­ской области  о проверке консти­туционности части четвёртой статьи 47 Уго­ловно-процессуального кодекса РСФСР»,  «то обстоятельство, что статья 48 (часть 2) Кон­ституции Рос­сий­ской Фе­дерации не называет другие, помимо ад­вокатов, категории лиц, по­мощью которых в каче­стве защит­ника вправе пользоваться задержан­ный, за­ключенный под стражу, обви­няемый в со­верше­нии пре­ступления, не исклю­чает конкрети­зацию этой нормы путем за­крепления в от­раслевом (уголовно - процес­суальном) законодательстве воз­можности до­пуска в качестве за­щит­ника обви­няемого по его просьбе лиц, не являющихся про­фессио­нальными адвока­тами»[12]. В таком  случае «только зако­нодатель вправе при условии обеспече­ния каждому обви­няемому (по­дозреваемому) права на получение квалифициро­ванной юридиче­ской по­мощи и в интере­сах пра­восудия в целом предусмотреть возмож­ность допуска в качестве за­щитни­ков иных, помимо адво­катов, избранных самим обви­няе­мым лиц…»[13]. Ведь «сама Конституция Российской Федерации не содержит указаний на критерии, соблюдение которых свидетельствует о должном уровне квалификации лиц, оказывающих гражданам юридическую помощь; их определение для лиц, допускае­мых к оказанию юридической помощи по уголовным делам в качестве защитника подозреваемых и обви­няемых, относится к компетенции законодателя»[14].

     Позволю себе не согласиться с этим и разобраться в этой проблеме.

     Полагаю, что ч. 2 ст. 48 Конституции РФ прямо называет критерий, соблюдение которого свидетель­ствует о должном уровне квалификации лица, оказывающего гражданам юридическую помощь и допус­каемого к оказанию юридической помощи по уголовным делам в качестве защитника подозреваемого и обвиняемого – это критерий статус субъекта – статус адвоката, выступающего в качестве защит­ника[15], что и находит непосредственное отражение в отраслевом, уголовно-процессуальном законодательстве, в  ч.2 ст. 49 УПК РФ.

     Подтверждение этому можно найти в ряде правовых позиций Конституционного Суда РФ.

     Вот, например такая правовая позиция Конституционного Суда РФ, которую он формулирует в п.3 Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 5 декабря 2003 г. № 446-О. В ней он отме­чает, что: «В соответствии со статьей 48 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи (часть 1); каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (за­щитника) (часть 2). Из приведенных конституционных норм в их взаимосвязи вытекает, в частности, что применительно к подозреваемым и обвиняемым Конституция Российской Федерации связывает реализа­цию права на получение квалифицированной юридической помощи именно с помощью адвоката. Данный подход нашел свое закрепление в статье 49 УПК Российской Федерации»[16].

     А вот и сформулированная несколько иным образом правовая позиция Конституционного Суда РФ, но с тем же смыслом. Как следует из абз. 3. п. 3 Определения Конститу­ционного Суда РФ от 5 фев­раля 2004 г. № 25-О, «Согласно статье 48 (часть 1) Конституции Российской Федерации каждому гражданину гаранти­руется право на получение квалифицированной юридической помощи. В части 2 той же статьи указыва­ется, что каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника). Таким образом, Конституция Российской Федерации гарантирует право на получение квалифицированной юридической помощи в лице адвоката для подозре­ваемых и обвиняемых, а не для иных участников уголовного судопроизводства, что нашло свое закрепление в статье 49 УПК Российской Федерации …; в качестве защитников допускаются адвокаты»[17].

     Итак, перечисленные правовые позиции Конституционного Суда РФ однозначно свидетельствуют о том, что с точки зрения ч.2 ст. 48 Конституции РФ, подозреваемые (обви­няемые) вправе поль­зо­ваться по­мощью только адвоката, участвующего в качестве за­щитника в до­судебном производстве и это положение в пол­ной мере нашло своё отражение в ст. 49 УПК РФ. Из этого следует, чтобы произвести изменения в отрасле­вом (уголовно-процессу­аль­ном) законодательстве – ст. 49 УПК РФ, как указывалось выше в одной из пере­численных правовых позиций Конституционного Суда РФ в абз.4 п.2 Определения Конститу­ционного Суда РФ от 10 ап­реля 2002 г. № 105-О, необходимо вначале внести изменения в положения ч. 2 ст. 48 Конститу­ции РФ, а уже по­том и вносить изменения в отраслевом (уголовно-процессу­аль­ном) законодательстве.

     Изменить же положения ч. 2 ст. 48 Конституции РФ, входящих в Главу 2 Конститу­ции РФ, можно бу­дет, только пе­ресмотрев саму Конституцию, раз­работав и приняв проект новой Консти­туции РФ в порядке особой проце­дуры, предусмот­ренной ст. 135 Конститу­ции РФ. На это, безус­ловно, никто сегодня не пойдёт. Да, и время принятия новой Кон­ституции РФ ещё не на­ступило. А раз нет изменений в Конституции РФ, значит, нет изме­нений и в УПК РФ.

     Таким образом, возможность допуска в качестве защитников иных, по­мимо адвока­тов, из­бранных самим обвиняемым лиц или иначе, лиц, не яв­ляющихся профессио­наль­ными адво­катами при  условии обеспечения каж­дому обви­няемому (подоз­реваемому) права на по­луче­ние квалифи­цирован­ной юридиче­ской по­мощи и в ин­тересах правосудия в целом путём изме­не­ний в законода­тельстве пока носит дек­лара­тивный ха­рактер. Хотя со време­нем, воз­можно, ситуация измениться, но до этих пор од­нозначно только ад­вокат бу­дет участвовать на досу­дебном производстве в каче­стве защитника.

     Сама же по себе, приведённая выше правовая позиция Конституционного Суда РФ в абз. 4 п. 4 Поста­новления Конституционного Суда РФ от 28 января 1997 г. № 2-П, с возможностью допуска в качестве за­щит­ников иных, помимо адво­катов, избранных самим обви­няе­мым лиц будет означать, что государство тем са­мым, по существу, не предъявляет особых требований к качеству предоставляемой юридической помощи и, следовательно, не видит необходимости защиты соответствующих публичных интересов и, соответственно, не гарантирует ее надлежащий уровень, а потому не вправе возлагать обязанность выбирать в качестве за­щитников только адвокатов.

     Тем не менее и это является превалирующим сегодня, «участие в качестве защитника в ходе пред­вари­тельного рас­следо­вания дела любого лица по выбору подозреваемого или обви­няемого, согласно п. 3 По­становления Конституционного Суда РФ от 28 января 1997 г. № 2-П, может привести к тому, что защит­ником окажется лицо, не обладающее необходимыми профессиональными навы­ками, что несовмес­тимо с задачами правосудия и обязанностью госу­дарства гарантиро­вать каж­дому квалифицированную юридиче­скую помощь»[18].

     То, что только адвокат выступает в качестве защитника подозреваемого (обвиняемого) в ходе предварительного расследования закономерно, потому что «гарантируя подозреваемому и обвиняемому указан­ные права (права, предусмотренные ст. 2; ч. 1ст. 45 и ст. 48 Конституции РФ – разн. моя В.К.), Конституция Российской Федерации исходит из особого статуса данных субъектов уголовно-процессуальных отношений и необ­ходимости установления дополнительных гарантий защиты их прав и законных интересов» [19], как раз в качестве одной из подобных гарантий защиты прав и законных интересов подозреваемых (обвиняемых) выступает, согласно ч.2 ст. 48 Конституции РФ, адвокат (защитник). И это правильно, поскольку «.. критерии (критерии, соблюдение которых свидетельствует о должном уровне квалификации лиц, оказывающих гражданам юридическую помощь – разн. моя В.К.) установлены в Федеральном законе "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федера­ции"…»[20], то есть имеют непосредственное отношение только к адвокату.

     Существующая правоприменитель­ная практика, в том числе и Верхов­ного Суда РФ, исхо­дит из того положения, что с одной стороны, на досудебном судо­производстве может участвовать в каче­стве защитника только адвокат, уча­стие же иного лица в качестве защитника признаётся нарушением права об­виняемого на защиту. А с другой – наоборот, не допуск на досудебном судо­производстве иного лица или близкого родст­венника в качестве защитника не признаётся нарушением права на защиту. Вот и примеры тому.

     Так, прокурор по делу Жаковой посчитал, что её право на защиту не нарушено, так как её защитни­ком был П., которого к участию в деле просила допустить сама обвиняемая, не желая иметь в качестве за­щит­ников адвокатов из юридической консультации. Судебная коллегия по уго­ловным делам Верховного Суда РФ  указала, что лицо, не являющееся адво­катом, может быть допущено в качестве защитника лишь по определению суда или постановлению судьи. Таким образом, суд обоснованно сделал вы­вод о наруше­нии права обвиняемого на защиту на предварительном следст­вии в связи с тем, что для защиты было при­влечено ненадлежащее лицо[21].

     В постановлении Президиума Верховного Суда  РФ № 17-П07 отмечено, что отказ в удовлетворении ходатайства обвиняемого  о допуске его жены к участию в деле в качестве адвоката не признан нарушением права на защиту.

                По данному делу адвокат осуществлял защиту Р. с момента предъявления обвинения. Участие в деле иного лица или близкого родственника в качестве защитника в стадии досудебного производства законом не предусмотрено.

     По смыслу ст. 47 УПК РСФСР и ст. 49 УПК РФ указанные лица могут быть допущены наряду с адво­катом в качестве защитников лишь по определению и постановлению суда, т.е. в стадии судебного произ­водства[22].

                В связи с изложенным нельзя согласиться с позицией, что трудно усмот­реть гаран­тию прав обвиняе­мого на защиту в том, что на предвари­тельном следствии в качестве за­щитника допускаются лишь адво­каты[23].

                Таким образом, с точки зрения положений Конституции РФ, УПК РФ, ряда правовых позиций Консти­туционного Суда и судебной правоприменительной практики однозначно следует сделать вывод, что на предварительном след­ствии только адвокат может участвовать в качестве защитника подозревае­мого (обвиняемого).

     Исходя из подобного вывода вытекает, что  не может идти и речи о том, как считают в литературе, что наряду с адвокатами на предварительном следствии могут участвовать в качестве защитников один из близких родст­венников обвиняе­мого или иное лицо, о допуске кото­рого ходатайствует об­виняемый[24].

     Итак, на досудебном производстве в качестве защитника подозреваемого, обвиняемого может участ­вовать только адвокат.

                 Но, если на досудебном производстве в качестве защитника подозревае­мого (обвиняемого) может быть только адвокат, то в судебном разбирательстве по опре­деле­нию или постановле­нию суда в качестве защит­ника могут быть допущены  наряду с адвокатом один из близ­ких родствен­ников обвиняе­мого или иное лицо, о до­пуске которого ходатайствует обви­няе­мый / ч.2 ст. 49 УПК РФ/.

     При этом адвокатам участвующим в ходе судебного разбирательства следует помнить, что  участие в судебном заседании лица, допущенного в качестве защитника вместе (наряду – разн. моя В.К.) с адвокатами, не может заменить собой участия в деле самих адвокатов и не свидетельствует об обеспечении права на по­лучение квалифицированной юридической помощи[25].

     Кроме того, вопрос о допуске наряду с адвокатом одного из близ­ких родственников обвиняе­мого или иного лица, о до­пуске которого ходатайствует обви­няе­мый, возможен только судом,  в производстве кото­рого находится уголовное дело.

                Так, по приговору суда Липатов, Котин, Ладон­кин и другие осуждены по ч. 2 ст. 209, п. "а" ч. 3 ст. 162 УК РФ.

     После вынесения приговора в адрес предсе­дателя суда поступили хода­тайства осужденных Липа­това, Котина и Ладонкина о допуске в каче­стве за­щитников при рассмотрении дела в касса­ционной инстан­ции своих матерей, соответст­венно Липатовой, Котиной и Егоркиной.

     Судья, под председательством которого было рассмотрено уголовное дело, постановлениями от 26 января 2004 г. эти ходатайства удовлетворил и допустил Липатову, Котину, Егоркину в каче­стве защитников вышеназван­ных осужденных при рассмотрении дела в кассационной инстан­ции - Вер­ховном Суде РФ.

     Судебная коллегия по уголовным делам Вер­ховного Суда РФ указан­ные постановления от­менила, поскольку по смыслу ст. 49 УПК РФ во­прос о допуске защитников разрешает суд, в про­изводстве которого находится дело.

     Таким образом, вынося постановления о до­пуске в качестве защитни­ков матерей осужден­ных при рассмотрении дела в кассационной ин­станции - Верховном Суде Российской Федера­ции, судья областного суда вышел за пределы своих полномочий[26].

     При производстве у мирового судьи, согласно ч.2 ст. 49 УПК РФ,  указанное лицо (один из близких родст­вен­ников обвиняе­мого или иное лицо, о допуске кото­рого ходатайствует об­виняемый – разн. моя В.К.) допускается и вместо адвоката.

     Действительно, когда у «адвоката нет пре­имуществ, закреплённых законом, то в остальных случаях лицу, которому необходима квалифицированная юридическая помощь, должна быть предос­тавлена свобода выбора своего представителя (или защитника – разн. моя В.К.), будет ли это адвокат, иное лицо, обладающее или не обла­дающее специальными познаниями в области права»[27].

     Несмотря на то, что законодатель не предъявляет ка­ких-либо особых требований к «иным лицам», например, не обязательно нали­чие юридического образования, тем не менее, по мнению обратившегося, именно это –  иное лицо должно быть способно, оказать ему квалифициро­ванную юридическую помощь[28].

      Вместе с тем то, что с точки зрения законодательства, в том числе и уголовно-процессуального, «иное лицо», допущенное для оказания квалифицированной юридической помощи, может и не иметь юридического образования находится в противоречии, во-первых, с Концепцией судебной реформы в РСФСР, согласно которой квалифицированную юридическую помощь могут оказывать только юристы, от­вечающие определённым повышенным требованиям, то есть имеющие статус адвоката (к ним, предъявля­ются самые высокие требования) либо юристы, получившие лицензию на оказание  юридической помощи / часть 8 «Адвокатура и оказание юридической помощи» Раздел 4 Основные идеи и мероприятия судебной реформы/[29]; во-вторых, с этимологической характеристикой категории «квалифицированная», предполагаю­щей субъектов, имеющих высокую квалификацию, опыт либо труд, которых требует специ­альных знаний[30]. Это означает, что квалифицированную юридическую помощь, на что неоднократно указы­вали в литературе,  могут оказывать только лица, имеющие специальные знания в области права, то есть юристы и, соответственно, как минимум обязательно имеющие высшее юридическое образование[31]. Но и, наконец, в-третьих, оказание юридических услуг любыми лицами, вне каких бы то ни было профессио­нальных стандартов, нарушает конституционные нормы о правовом государстве, равенстве граждан и ква­лифицированной юридической помощи[32].

      В ответ на подобные противоречия можно указать на то, что в ряде своих правовых позиций Кон­ституционный Суд РФ фактически объясняет позицию законодателя в вопросе о допуске для оказания ква­лифицированной юридической помощи «иных лиц», в том числе и не имеющих юридическое образование. Так,  «лише­ние лиц права обратиться по­мимо адвоката к дру­гим лицам, способным, как они полагают, ока­зать квалифици­рованную юри­дическую помощь, фактически привело бы к по­нуж­дению их ис­пользо­вать только один способ защиты, что не со­гласуется со статьей 45 (часть 2) Конституции Российской Федерации; такое ог­раниче­ние во­преки статье 48 (часть 1) Конституции Российской Федерации значи­тельно сузило бы воз­можности свободно выбирать спо­соб защиты своих интере­сов, а также право на доступ к правосудию, что гарантировано статьей 46 (часть 1) Кон­ституции Рос­сийской Федерации»[33].   И это закономерно ведь необходимо « обеспечивать баланс публичных интере­сов и прав и законных инте­ресов лица при выборе представителя для судеб­ной за­щиты, не допуская не­соразмерного ограничения как права на судебную за­щиту, так и права на по­лучение квалифицированной юридической помощи» и далее:  « зако­нодатель вправе предусмотреть пре­иму­щества для адвокатов при допуске их в каче­стве представителей в суде, если необходимость таких пре­имуществ обусловлена публичными интере­сами, что, например, имеет место в уголовном су­допроиз­водстве в отноше­нии представителей обвиняемого (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 28 января 1997 года)» [34].

     Таким образом, с точки зрения Конституционного Суда РФ допуск законодателем для оказания ква­лифицированной юридической помощи «иных лиц», в том числе и не имеющих юридическое образование объясняется  возможностью обеспечивать баланс публичных интере­сов и прав и законных инте­ресов лица при выборе представителя для судеб­ной за­щиты, не допуская не­соразмерного ограничения как права на судебную за­щиту, так и права на по­лучение квалифицированной юридической помощи, если нет публич­ных интересов обуславливающих преимущества для адвокатов.

     И всё же именно адвокату законодатель отводит особую роль и место среди субъектов, выступающих в ка­честве защитников в уголовном судопроизводстве[35], что определяется  его статусом, обусловленным  тем, что:

     адвокат (защитник) является субъектом  конституционной  обязанности по оказанию доверителю ква­лифицированной юридической помощи /ст. 48 Конституции РФ, ч.1 ст.1 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»/ в уголовном судопроизводстве, что наклады­вает на него дополнительные обязанности по сравнению с иными субъектами. Дополнительные обязанности устанавливает не только УПК РФ, но и ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»,  Кодекс профессиональной этики адвоката. Так,  например,  адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты подозреваемого, обвиняемого / ч. 7 ст. 49 УПК РФ; п.6 ч.4 ст. 6 ФЗ «Об адвокатской   деятельности и ад­вока­туре в Российской Федерации»; ч.2 ст. 13 Кодекса профессиональной этики адвоката/. Кроме того, согласно ФЗ «Об адвокатской   деятельности и ад­вока­туре в Российской Федерации» адвокат не вправе: а) зани­мать по делу позицию вопреки воле до­верителя, за исключением случаев, когда адвокат убеждён в нали­чии самоого­вора довери­теля /п.3 ч.4 ст. 6/; б) делать пуб­лич­ные заявления о дока­занности вины доверителя, если тот её отрицает /п.4 ч. 4 ст. 6/. Данным положе­ниям корреспондируются соответственно п.2 и 3 ч.1 ст. 9 Кодекса профес­сио­нальной этики адвоката;

     адвокат (защитник) является единственным субъектом оказания квалифицированной юридической помощи на досудебном производстве по уголовному делу,  а в ходе судебного разбирательства ос­новным /ч.2 ст. 48 Конституции, ч.2 ст. 49 УПК РФ/. Тем самым он находится в привилегированном положении по сравнению с иными субъектами. Так,  адвокат допускается к участию в уголовном деле в качестве защитника в упрощённом порядке, согласно  ч. 4 ст. 49 УПК РФ, по предъявлении удостоверения адвоката и ордера.

 

 

Пристатейный библиографический список

 

1. Бозров В.М. Действующий УПК ограничивает право обвиняемого на защиту // Российская юсти­ция. – 1999. – № 12.

2. Громов Н.А., Курушин С.А.  Гарантии права на защиту обвиняемого в досудебных стадиях по УПК РФ: Учебно-практическое пособие. – М., 2005.

3. Гуляев А., Купрейченко С. Обретение статуса защитника на стадии предварительного рас­следования // Уголовное право. 2007. –  № 2.

4. Козлов А.М. Конституционное право на защиту в уголов­ном судопро­изводстве: спорные вопросы практики // Журнал Российского права. – 2004. –  № 5.

5. Концепция Судебной реформы в РСФСР /Сост. С.А. Пашин. М.: Республика, 1992.

6. Кручинин Ю.С.  Страхование профес­сиональной имущественной ответствен­ности адвока­тов // Орга­низация оказания юридиче­ской помощи адвокатом // Адвокатская дея­тельность и адвокатура в России. Введение в специальность. Часть 1: учебник / под ред. И.Л. Трунова. – М.: Эксмо, 2006.

7. Кудрявцев В.Л. Адвокат-за­щитник или просто защитник? // Адвокат. – 2006. – № 2

8. Кудрявцев В.Л. Роль и место адвоката среди субъектов, выступающих в качестве защитников в уголов­ном судопроизводстве // Адвокатская практика. – 2008. – № 3.

9. Кудрявцев В.Л. Реализация конституционно-правового института квали­фицированной юридической помощи в деятельности адвоката (за­щитника) в уголовном судопроизводстве. / Под науч. ред. В.Н. Григорь­ева. – М.: Изд-во «Юрлитинформ», 2008.

10. Кудрявцев В.Л. Реализация конституционно-правового института квалифицированной юридической помощи в деятельности адвоката (защитника) в российском уголовном судопроизводстве: теоретические основы и проблемы обеспечения: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. – М., 2008.

11. Кудрявцев В.Л. Проблемы оказания квалифицированной юридической помощи в уголовном судопроизводстве в контексте правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации // Конституционно-правовые проблемы уголовного права и процесса: Сб. материалов международной науч­ной конференции. Санкт-Петербург, 30-31 октября 2009 г. / Сост. К.Б. Калиновский. – Санкт-Петербург: Се­веро-Западный филиал Российской академии правосудия, 2010.

12. Кучерена А.Г. Роль адвокатуры в становлении гражданского общества в России: Дис. …докт. юрид. наук. – М., 2002.

13. Леви А.А., Игнатьева М.В., Капица Е.И.  Особенности предварительного расследова­ния преступле­ний, осуществляемого с участием адвоката. – М.: «Юрлитин­форм», 2003.

14. Мельниченко Р. Г. Конституционное право на юридическую помощь: Дис. …канд. юрид. наук. – Вол­гоград, 2001.

15. Невская О. В. Что такое квалифицированная юридическая помощь // Адвокат. – 2004. – № 11.

16. Ожегов С.И.  Словарь русского языка: ОК. 57 000 слов / Под ред. докт. филол. наук, проф. Н.Ю. Шве­довой. 14-е изд., стереотип. – М.: Рус. Яз., 1982.

17. Резник Г.М. К вопросу о конституционном содержании понятия «квалифицированная юридическая помощь» // Адвокат. – 2007. – № 4.

18. Словарь синонимов русского языка  / ИЛИ  РАН; Под ред. А.П. Евгеньевой. – М.: ООО «Изд-во Аст­рица»: ООО «Изд-во АСТ», 2004.

19. Смагин Г.А. Конституционно-правовые во­просы оказания юридической помощи  в Российской Фе­дерации: Дис. …канд. юрид. наук. – М., 2003.

20. Стецовский Ю.И. Адвокатура и госу­дар­ство. М.: Юристъ, 2007.

21. Теория государства и права. Ч.2. – Екатеринбург, 1994.

22. Ша­ров Г.К. К вопросу об особенностях договора на оказание юридической помощи //  Вест­ник Феде­ральной палаты адвокатов РФ. – 2007. – № 2 (16).

23. Школьный словарь синонимов русского языка / Сост. А.А. Медведева. – М.: ЗАО Изд-во Центр поли­граф, 2003.

24. Шухардин В.В. Сравнительный анализ  правового положения защитника-адвоката и непрофессио­нального защитника в уголовном процессе // Охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном су­допроизводстве. Материалы международной научно-практической конференции. – М.: МАЭП, 2011.

 

 

КУДРЯВЦЕВ Владислав Леонидович – доктор юридических наук, ведущий научный сотрудник Научно-исследовательского центра Московской академии экономики и права

 

KUDRYAVTSEV Vladislav Leonidovich – doctor of juridical sciences, the leading research assistant The Research center The Moscow academy of economy and the right

SOME PROBLEM QUESTIONS OF THE ADMISSION IN QUALITY

DEFENDERS OF THE LAWYER AND OTHER PERSONS IN THE CRIMINAL

LEGAL PROCEEDINGS OF THE RUSSIAN FEDERATION

In article a number of problem questions of the admission as defenders of the lawyer and other persons in criminal legal proceedings of the Russian Federation through a legislation prism, legal positions of the Constitu­tional Court of the Russian Federation, judiciary practice and the theory is considered.

Keywords: criminal legal proceedings, the admission as the defender, the lawyer, the defender, other per­sons.