8891. Революция. Перестройка. Модернизация.

8891

Архиназаврус: Что-то вспомнился мне славный 1988 годок.
Грюза: По какому такому случаю.
Архиназаврус: Какое-то дежавю.
Все это как будто я уже видел и слышал.
Перестройка/перезагрузка, ускорение/модернизация с инновацией. Гласность. Ухудшение материального положения масс.
Назревающий раскол элиты. Дешевый пиар одного лидера и тупое недоумение другого.
Деятели искусства и науки заверещали о свободе.
Полыхающие окраины. Сытые москвичи, играющие в демократию.
Того и гляди свободные выборы проведут.
А в заключение - трындец.
Крабби: Ну между этими историческими явлениями две большие разницы.
Как заметил недавно один московский остряк: «Горбачев пришел, когда ушел Андропов, а Медведев пришел, когда «Андропов» остался».
Пока все идет по плану: Медведев исправно готовит триумфальное возвращение на первое место Путина.
Грюза: А я вижу системную проблему. Есть повод задуматься об элите, которая должна все же отличаться какими ни какими «выдающимися» интеллектуальными и волевыми качествами, мыслить более стратегически, чем простой народ. По моим же субъективным ощущениям, интеллектуальный и волевой запас современной российской элиты, затеявшей модернизацию, как никогда низкий в истории русских модернизаций. С таким потенциалом нечего рассчитывать на сколько-нибудь значимый успех. Даже судебная реформа 1990 года начиналась куда более креативными, образованными и главное пассионарными людьми. Поэтому у нее была и неоспоримая заслуга – введение суда присяжных. Однако согласимся с тем, что институциональной реформы УСП не произошло. Суд присяжных вещь хорошая, но это не моле чем надстроечный элемент, базовым для уголовного процесса является досудебное производство. Осилить реформу предварительного расследования у реформаторов потенциала не хватило.
Качество элиты, отбор в нее, ротация – вопрос принципиальной важности для жизнеспособности социальной системы. То, что элита такая – низкокачественная – наверное, закономерность последних 20 лет развития России. Мы заслужили того, чтобы нами управляли эти люди. Главная причина моего скепсиса кроется именно в этом: я не верю в дееспособность современной российской элиты, сформированной по блату, по принципу личной преданности, и в связи с этим сервильной, алчной, коррумпированной. Я не верю, что эти люди способны провести так называемую модернизацию, которая в эволюционном режиме приведет к смене формата, уклада жизни страны. Ельцинский период выработал особую породу лизоблюдов. Они легко переходят из бизнеса в госуправление и наоборот. Конвертируя связи в капитал и обратно (покупая должности), наращивая и то и другое. Есть много таких и в правоохранительной системе.
Кстати, низкое качество правящей элиты провоцирует к проведению исторических параллелей: феодальная междоусобица и последовавшее за ним татаро-монгольское иго, перманентная борьба с боярством русских царей, сталинские чистки. Элита всегда была вороватой, косной, склонной к измене, просто беда земли русской. Теперь новая напасть – эффективные менеджеры.
Современные модернизаторы прямые наследники элиты, сформированной Ельциным, и поэтому являются ответственным за последствия 90-х годов. Это они ответственны за современное состояние российского общества и государства. Наследие переходного времени проявляется во всех институтах и функциях российского государства, в том числе на судоустройстве и судопроизводстве.
Мышь: Во-во правильно. И я того же мнения.
С правящей элитой напрямую связан вопрос об устройстве верховной власти и механизме передачи верховной власти. От этого вопроса никуда не уйдешь. Ответ на него известен. Нет настоящей (бутафория есть) системы сдержек и противовесов, нет реальной конкуренции в политической жизни, нет независимой судебной власти. А это значит, что уголовное судопроизводство не является состязательным. Оно может называться состязательным, иметь вторичные внешние признаки состязательности. Но подлинной состязательности нет. Отсюда вытекает и все остальное – технология производства по делу, стандарты установления истины. Сколько не дорабатывай технические детали, если порочна несущая конструкция, то механизм будет неэффективным. И я, например, не вижу никаких признаков того, что судебная власть станет арбитром или рефери между исполнительной властью, уполномоченной на ведение уголовного преследования (обвинительной властью) и обвиняемым. Это коренной вопрос устройства государства, формирования верховной власти. Ортега-и-Гассет писал: «Судьба демократии при любой ее форме и развитости зависит от мелкой технической детали – процедуры выборов. Остальное второстепенно. Если избирательная система хороша и отвечает действительности, все идет хорошо; если нет, то как бы ни радовало остальное, все идет плохо» (Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. – М.: АСТ: СТ МОСКВА, 2008. – С. 142.).
Архиназаврус: Ну, раскудахтались курицы.
Почувствовали свободу.
Вот как начнут такие, тошно становится.
Тогда, в 1988 году я отправился (в который раз) исполнять интернациональный долг - на южные рубежи Отчизны. Уезжал, вроде еще ничего было. Хотя Нагорный Карабах уже тлел. И у нас в отдел уже привезли одного парня инвалида – одна слабая женщина удачно бросила ему в лицо камень. С тех пор я как-то не люблю армян. С них все началось, еще в июле 1986 года. Будь они не ладны, эти фидаины. Потом еще лезут в союзники. Лучше бы мы Азербайджану помогли НК вернуть.
А потом понеслось. Фергана – резня турок месхетинцев. Ош – таджики с киргизами. Сумгаит. Душанбе 13 февраля 1990 г. – вначале армян с евреями резали, а потом за русских взялись.
Хотя, хорошая была тогда игра в ТаджССР. Много порубали гадов.
Червь: А скольких конкретно боевиков завалил, дед?
А хочешь сегодня поймаем пару черных - отомстим за русских.
Архиназаврус: Крабби, вскрякните этого слизняка.
Червь: Не надо. Я все понял. Но все-таки интересно скольких убил? Одного, двух?
Мужик, который не убил ни одного врага, не мужик.
Архиназаврус (как в забытьи): было несколько моментов, когда я стрелял в толпу в упор. Один раз прямо у республиканской прокуратуры, напротив цирка. Видел как двое завертелись на земле ( я стрелял по ногам).
Такой был кайф.
А перед этим видел как линчевали лиц славянской национальности.
И стоял парализованным. Как трус. Но потом не боялся.
Червь: Ну, ничего, и такое бывает.
Даже со мной.
А как вы теперь ко всем этим чертям относитесь?
Архиназаврус: А нормально, я русский интернационалист. Много друзей у меня осталось, которые дрались на стороне красных во главе с Сангаком Сафаровым.
Кого я возненавидел так это своих русских – гребаных демократов-москвичей.
Вот в августе 1991 года позвали бы нас, 201 дивизию, поддержать ГКЧП - зубами бы рвали эту погань.
День 12 июня – день позора. Когда по радио услыхали мы про то, что Верховный Совет РСФСР объявил о независимости, восприняли это как предательство. И так все русские во всех национальных окраинах.
А к тем, с кем дрались, неприязни нет. Они убивали нас, мы их.
Нормальное дело.
Я чувствую даже симпатию и к азиатам и к кавказцам.
Сильные, смелые, решительные. Опять же не интеллигенты (их я также ненавижу).
Грюза: Ты ведь весь красно-коричневый.
Ты неудачный эксперимент истории. Остался в прошлом, у России нет иного выбора кроме демократии и прозападной ориентации. Только из-за того, что в 90-е годы не смогли переломить свою национальную гордость, отказаться от имперских амбиций, у нас и не получилась реформа по восточно-европейскому образцу.
Архиназаврус: Ты так на самом деле думаешь? Я как марксист тебе возражу.
Не надо забывать, что 90-е годы объектом уголовной репрессии были социальные низы. Это, конечно, не новость. Всегда так было и будет: верхни подавляют низы, господствуют. Особенностью того, переходного периода была массовая война за собственность. В нее были втянуты наиболее активные слои общества. Победили единицы, остальные были или физически устранены или выведены из игры правовыми средствами помещены в места лишения свободы (сейчас более 800 тысяч человек находятся там, примерно столько же, сколько в застойные времена СССР). Получается разрыв между благими намерениями перейти на более экономный режим работы карательной системы и реальной социально-экономической ситуацией. Куда девать избыточный, нестабильный социальный элемент несобственников, не имеющих никаких перспектив?
В период первоначального накопления капитала конфигурация отношений власти бизнеса и общества была такова, что систематическое нарушение закона в экономической сфере стало нормой. Для избранных. Образовался круг неприкасаемых.. Именно они отобрались (с 1999 г.) для создания «вертикали власти», под которой были погребены политическая конкуренция, региональная самостоятельность, свободомыслие СМИ, а «откаты» и «заносы» стали нормой управления. Ими укомплектованы управляемые «органы», используемые в клановых схватках за переделы собственности, включая избирательные посадки. Лицемерие в поведении элит возведено в добродетель еще с тех пор, когда на административном ресурсе получали квоты, бюджетные ссуды и целые отрасли. За этими интересными занятиями вне поля зрения осталась проблема создания той самой политической системы, того общества, которое могло бы таким как М. Ходорковский, гарантировать так недостающий сейчас независимый суд и обезопасить от резких движений правоохранителей.
На мой взгляд, последние 15-20 лет назначением уголовного судопроизводства было обеспечить видимую пристойность передела собственности и первоначального накопления капитала. Теперь черный передел собственности позади, подавление недовольных неактуальны. Для выборочных репрессий нужен другой правовой инструмент, а что еще важнее другой менталитет правоприменителя. Ведь право таково, каким оно понимается правоприменителями. А систему же ценностей современного правоприменителя (судьи) возглавляет распоряжение начальника; а не закон, тем более Право.
Крабби: А на мой взгляд, назначение УСП состоит в том, чтобы обеспечить адаптацию социального организма к окружающей среде. Антропоморфный подход. Недавно вычитал.
Архиназаврус: Давай лучше все-таки по-марксистски я продолжу свою мысль.
Как перезагрузить софт в механизме УСП? Люди разуверлись в возможности справедливости. А без веры нельзя что-либо построить. Конфуций говорил о трех составляющих силы государства: экономике, армии, силе духа (вере). Но только утрата веры имеет необратимый характер, и армию и экономику можно восстановить и возродить государство. Наверное, это одна из важнейших предпосылок обреченности реформаторских/модернизаторских усилий. В связи с этим хочу привести сравнение. Почему первоначально советская власть и коммунизм были способны на созидание, на творчество во всех областях, в том числе и в области юриспруденции и конечно, в области родного УСП? Потому что люди верили в проект. Лживый человек сделает ложью истину, искренний человек сделает истиной ложь (Лао-цзы). Пусть коммунистическая идея была ошибкой, но она вдохновила таких людей как Стучка, Пашуканис, Полянский, Люблинский (и даже Вышинского образца 1920-х годов можно поставить в этот ряд) на создание текстов, равных которых по креативности, оригинальности нет до сих пор. И так во всех других науках и искусствах. В СССР был действительно создан свой проект, который конкурировал с другими в мировом масштабе.
Однако, вернемся к нашим баранам. Вот скажем, цели уголовной политики вроде бы выбраны правильно: коррупция, рейдерство, организованная преступность, терроризм. Введение главы 40-1 УПК в совокупности с поправками статьи 210 УК свидетельствуют о том, что уже есть правовой механизм борьбы с наиболее опасными представителями криминалитета. Остается приложить политическую волю, переориентировать правоприменителя (он ждет как в 1941 году приказа из центра). Так что наблюдается одна только болтовня (плохо это или хорошо даже не знаю). Хотя уже можно говорить и об откровенном саботаже исполнителей (такое было во времена позднего Горбачева). Элита просто игнорирует те решения, которые ей в тягость: декларирование своих доходов, например.
Как известно, результаты борьбы с коррупцией, рейдерством демонстрируются скромные. Реализован национальный план по борьбе с коррупцией, принята программа1. Коррупция между тем знай себе растет. Когда же дойдем до операции «Чистые руки», наподобие той, что проводилась в Италии в конце 1980-х годов? Так и заболтали вопрос о необходимости возложения частного бремени доказывания законности происхождения всего имущества на изобличенного коррупционера, наркоторговца, в общем обвиняемого, чья вина по основному обвинению доказана. То же самое касается реабилитации провокации средства изобличения взяточников, без этого оперативный эксперимент лишен активного начала. Все это очень характеризует искренность намерений борцов с коррупцией. Впрочем, это технические моменты, главное опять присутствии, вернее отсутствии воли у тех, кто борется с коррупцией.
Нужны «посадки», как выражается В.В. Путин. И тут возникает вопрос о чистке элиты. Когда первого президента Сингапура спросили о том, как он победил коррупцию, ответ был кратким: «Расстрелял пару друзей». Возможна ли санация элиты у нас? Вряд ли – все повязаны. Есть сомнения, что когда-либо станут подсудными, скажем, люди из окружения Б. Ельцина, и прочие деятели «лихих 90-х», осевшие в Совете Федерации. А ведь их пример другим наука: почему одним можно, а нам нельзя? Этим, кстати, главным образом и подпитывается правовой нигилизм. Руководству страны надо бы с себя начать, а потом требовать с других правовой позитивизм.
Известно, что сепаратизм, расколовший СССР, питался недовольством республиканских, местных элит, которые подверглись гонениям из центра. Сейчас стоит такая же ситуация: лояльность лидеров северо-кавказских республик условна, любая серьезная попытка восстановления «федеральной законности» приведет к взрыву и гражданской войне. Уже этот фактор делает ограниченной модернизацию. Южный регион вообще разлагающе действует на всю страну. Я, например, считаю, что демократические преобразования в 90-е годы не были доведены из-за Чечни. Эта раковая опухоль способствовала мутации правящего режима в антидемократическую сторону. Кстати, это продолжается и сейчас. «Нация всегда или слагается или разлагается. Tetrium non datur. Сплоченность или приобретается, или утрачивается, смотря по тому, насколько жизнеспособен замысел, который воплощает в данную минуту государство»2. Россия сейчас разлагается. Что может предложить Кремль Дагестану, Чечне, Ингушетии? Какой еще объединяющий замысел?
Можно ли в таких условиях модернизировать правовую систему? Очевидно, только избирательно, местами, что и делается (я имею в виду изменение правил о подсудности, сокращение юрисдикции суда присяжных). Надо признать, что такие области как Республика Ингушетия, Чеченская Республика находятся вне уголовно-правового поля РФ. Впрочем, такие шаги законодателя как изменение правил о подсудности, которые ограничивают юрисдикцию суда с участием присяжных заседателей можно признать правильными с большими оговорками. Это открытое отступление от идеи права, как равного масштаба к разным явлениям. А уголовно-процессуальное законодательство в последнее время развивается по принципу умножения частных изъятий из общих правил.
Но не только южный регион обезображивает центральную систему. Криминальная революция, о которой так долго говорили, свершилась. Например, на Дальнем Востоке. Говорить о том, что там центральная власть и верховенство закона может только наивный. Лояльность местных лидеров (лидеров криминальной среды) покупается тем, что регион отдается им в кормление. Не без корыстной выгоды со стороны отдельных кремлевских кураторов.
К лицемерию власть придержащих нам не привыкать, но политическое искусство для того и нужно, чтобы придать ему приемлемый вид. Понятно, что все реформы в пользу верхних слоев. Но только чувством полной безнаказанности, «непуганности» можно объяснить лозунг законодателя «Не трогать бизнес». Почему-то в ходу тезис о том, что если предпринимателям будет хорошо, будет хорошо всему обществу. Эта идея родилась с кооперативным движением в 1980-е годы. Тогда же некоторые утверждали, что невидимая рука рынка все расставит по своим местам, государству просто надо не мешать. Нельзя сказать, что совсем результатов, такая политика не дала, результаты оказались не совсем те, что ожидались. Ведь если смотреть объективно, то положение России во всех сферах, начиная с экономической, научно-технической и заканчивая общим духовным самочувствием общества ухудшилось. Не сложилась нация, народ. Наоборот оно раскололось. Что общего, например, у меня с Р. Абрамовичем. И кто пойдет воевать за Россию? Дети олигархов?
Общество атомонизировано и стремительно деградирует, попросту вымирает физически. Модернизационный проект объединит россиян? Сомневаюсь, очень сомневаюсь. Элита озабочена сохранением своих капиталов в оффшорах и выкачиванием природных ресурсов из своих колониальных (российских то есть) владений, а «быдлу» (народом нас трудно назвать) не до модернизации – прожить бы.
Конечно, надо прямо признать, мы живем в буржуазном обществе, основой которого является частная собственность и движущей силой преумножение ее. Поэтому использование экономических рычагов естественно в уголовной политике. И я, не скрываю, писал: «пусть платит и катится на все четыре стороны». Однако я писал и о том, что у людей должна быть вера в то, что государственно-правовые институты обеспечивают их безопасность, нужны им. И уж никак не ожидал я, что власть так бесхитростно и прямолинейно реализует в самом законе этот лозунг.
Ведь есть такой принцип «равенство перед законом и перед судом». Этот принцип напрямую связан с понятием справедливости, которая в свою очередь цементирует общество. Так вот есть грань, которую не следовало бы переходить. Законодателю совсем не надо было открыто, в законе проводить разграничительные линии между верхами и низами. Все-таки Конституция РФ декларирует равенство всех перед законом и судом.
Что я имел в виду, говоря об избирательности уголовной репрессии? Я призывал к смене образа действий власти в сфере уголовной политики: у власти и общества должно быть общее понимание относительно целей репрессий, оно достигается через диалог, открытость. У российской власти (и у прокуратуры, и у суда) есть проблема в том, чтобы убедить общество в «правости» закона и справедливости его применения в связи с предполагаемыми фактами нарушения его некоторыми лицами. Имеется в виду рассматриваемое сейчас в суде уголовное дело в отношении М. Ходорковского, П. Лебедева. У общества есть осознание того, что порядок надо наводить. Но мнения о том, как это делать, разделились. Эту опасность власть, очевидно, осознает, но почему-то продолжает цепляться за старые схемы общения и обращения с обществом. В условиях интеренета это тупиковый путь, он до добра не доведет. Пока можно с сожалением констатировать, что власть избегает дискусси нет идеологии борьбы с преступностью, которая объединяла бы власть и общество в понимании того, что происходит. Поэтому невозможно и риторическое обеспечение принятия обвинительной властью решений и их реализации. Ведь общество имеет речевое устройство, и пиар является необходимым условием любого общественного проекта, когда люди имеют право принять его или отвергнуть. Важную объяснительную и идеологическую роль имеет наука. Последняя же не соответствует реалиям времени и продолжает использовать концептуальный аппарат, оставшийся по наследству от советской эпохи. В частности, это касается концепта законности. И политики, и юристы понимают под законностью модифицированный вариант “социалистической законности”, который, в свою очередь, неразрывно был связан с концепцией объективной истины, требованием о неотвратимости наказания, всесторонности, полноты и объективности расследования и т.п. фетишей советской научной доктрины. С другой стороны, в юридическом мире продолжает сохраняться негативное отношение к целесообразности и диспозитивности, как возможным принципам деятельности прокурора в уголовном процессе, концепции “судебной истины”.
А введенную в УПК статью 28-1, последовавшие друг за другом поправки в статьи 108, 106 УПК, можно трактовать однозначно: предпринимательские слои добились для себя статуса неприкосновенных. Это слишком неуклюже, не придает «правовости» закону. Аргументация в пользу этих поправок была своеобразной – якобы тем самым предприниматели защищаются от произвола правоохранительной системы. Надо прямо сказать, для государства – это саморазрушительная логика. Почему так близорука «Единая Россия»? Неужели она не боится повторить судьбу КПСС?
Кстати, по поводу беззащитных «белых и пушистых» бизнесменов, о которых так трогательно заботятся единороссы. Кто является заказчиком рейдерских атак, кто, так сказать, вдохновляет «милицейский произвол»? Не сами ли представители предпринимательского сообщества. ОВД, прокуратура, суды только инструмент в руках тех, кто делит собственность. Так что в первую очередь вопрос должен быть обращен к самим предпринимателям. В 90-е годы, во время самого крайнего беспредела, когда в ходу был элементарный отстрел конкурентов, был брошен лозунг «братва не стреляйте друг в друга». Стрелять перестали стали использовать рейдерские схемы, скупать правоохранителей, но суть дела это меняет. Кого же винить в желании захватить чужую собственность? Эта неопределенность в правах на собственность, очень российская черта. Собственность у нас не результат своей удачи и упорного труда, а подачка власти. Отсюда и сращивание чиновничества с олигархатом, т.е. та самая властная элита, о гнилости которой я говорю.
Крабби: Это точно сказано. Ряд недавних изменений, внесенных в уголовное, уголовно-процессуальное и налоговое законодательство Федеральным законом «О внесении изменений в часть первую Налогового кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» от 29 декабря 2009 г. № 383-ФЗ1 существенно изменили правовые условия борьбы с налоговыми преступлениями, изменили практику привлечения к уголовной ответственности за совершение налоговых преступлений. Однако боимся, что изменили не в лучшую сторону. Что с того, что теперь согласно п. 3 ст. 32 НК РФ необходимо ждать более двух месяцев после ознакомления фигурантов с актом, составленном сотрудниками ОВД, или решением налогового органа, где констатируется его виновность в нарушении налогового законодательства? Вряд ли это можно считать большим достижением. Скорее наоборот, возникло противоречие. Срок стадии возбуждения уголовного дела не укладывается в установленный УПК предельный 30-суточный срок. Что же теперь вносить еще поправки в статьи 144-146 УПК для того, чтобы предусмотреть в них специальную процедуру возбуждения уголовных дел в отношении лиц, в чьих деяниях усматриваются признаки налогового преступления? Но может, чтобы быть последовательным вообще отказаться от УПК, предусматривающего единообразную процедуру производства по всем уголовным делам, принять федеральные законы, создающие процессуальную форму производств по каждому виду уголовных дел или персон?
Если серьезно, то можно констатировать, что организации предварительного расследования налоговых преступлений нанесен сокрушительный удар. За первую половину года в Нижегородской области было возбуждено только десять уголовных дел о налоговых преступлений. В виду ожидаемой в конце года передачи родовой подследственности по делам данной категории от следователей органов внутренних следователям СК при прокуратуре произошел сбой в работе правоохранительного механизма. Следователи органов внутренних дел в ожидании передачи дел в СК при прокуратуре просто не хотят возбуждать уголовные дела (число же отказных постановлений возросло в разы). Следователи СКП не умеют расследовать эти дела. Пока научатся... Короче, впереди нас ждет криминальный беспредел в налоговой сфере, с соответствующими последствиями для бюджета государства.
А новое нереабилитрующее основание прекращения уголовного дела, предусмотренное ст. 281 УПК. По своей природе новое основание прекращения уголовного преследования примыкает к деятельному раскаянию (на что указывает и нумерация статьи) того вида, который регламентирован ч. 2 ст. 28 и ч. 2 ст. 75 УПК4. Поскольку статья 281 УПК предусматривает специальную разновидность второго вида деятельного раскаяния, постольку нормы статьи 281 следует толковать в системной связи с нормами, содержащимися в части 2 ст. 28 и части 2 ст. 75 УК РФ5.
Исключительность нового института в первую очередь определяет то, что он создан специально для одной категории уголовных дел – о налоговых преступлениях, предусмотренных статьями 198-1991 УК РФ; соответственно обвиняемым также является специальный субъект и только в отношении этого субъекта может прекращаться уголовное дело по данному основанию.
Из этого вытекает вывод, что следователь обязан прекратить уголовное преследование при наличии обстоятельств указанных в ч. 1 ст. 281 УПК и в примечаниях к статьям 198 и 199 УК, если нет особых обстоятельств, препятствующих прекращению дела (например, если в действиях обвиняемого нет еще иного состава преступления) и если соблюдены процессуальные условия, перечисленные в ч. 2-3 ст. 281 УПК.
Как показывает практика, за первые пол года действия статьи 281 УПК ни одного случая прекращения уголовных дел по данному основанию в Нижегородской области не было. Из этого видно, что предпринимательское сообщество не очень высоко оценило подарок законодателя. Неплательщики налогов демонстрируют отсутствие боязни перед правоохранительными органами и совсем не спешат уплатить сумму налоговой задолженности, начисленные штрафы и пени даже после того, как против них возбуждено уголовное дело.
Архиназаврус: Да много чудес мы видали, но то, как прогибается сейчас политическая верхушка перед буржуями…
Сам образ действий: закрытый, не понятно кто разрабатывает законопроекты, кто их автор, где они обсуждались. Все делается келейно. Единая Россия берет на себя слишком много. Отсутствует дискуссия в парламенте, а значит критика, качество закона. Есть ощущение существования каких анонимных экспертных советов, приближенных к власти, которые выдвигают проекты, которые парламентское большинство фактически без настоящего обсуждения превращает в законы. Сколько уже было таких реализаций, в том числе и в сфере УСП. Все это как-то начинает напрягать.
Опять мы возвращаемся с технологии формирования власти и ее политики. Отсутствие диалога. Боязнь открытого общения, конкуренции. Закрытость центров, где принимаются решения. Анонимность авторов законодательных инициатив, которых прикрывают пиджаки из Единой России.
Я уже указывал на признаки отсутствия стратегии в модернизации. Это проявляется в хаотичности законодательствования в сфере уголовного судопроизводства. Большинство законов – это поправки в только что принятые законы. Свежий пример лихорадочная переделка статей 106, 108 УПК, в течение полугода дважды вносились в них изменения. При том, что Пленум Верховного Суда со своей стороны подвергает их нещадным разъяснениям. Создается негативное впечатление об уровне законодателей.
Еще складывается впечатление, что при наличии модернизаторского зуда у власти нет отчетливого понимания того, что надо менять. Еще один яркий пример этого: неожиданно возникшая тема об апелляционном производстве. Что других проблем нет?
Есть конечно. И вроде бы власть озаботилась реформированием МВД. Реформа МВД, как важнейшего игрока на правовом поле и в уголовном судопроизводстве проводится на крайне неблагоприятном психо-социальном фоне. Система деградировала десятилетиями. Теперь все может свестись к тому, чтобы механически сократить численный состав. Непродуманность. Сделаны громкие заявления, а потом откат назад. Все развивается по известной схеме: хотели как лучше, получилось как всегда.
Атмосфера нездоровая в самих органах. Данные опросов свидетельствуют о том, что «Верхи страшно далеки от народа», такого не было в критикуемые сейчас советские времена. Резкое разделение начальников и подчиненных. Нет боевого товарищества, нет солидарности, без чего дела не делаются. Исполнители, понукаемые как стадо, не способны на продуктивный, инициативный труд.
Можно констатировать и то, что запоздало спохватились модернизировать ОВД – когда они сгнили фактически. Теперь уже точно можно говорить о нулевых годах 21 века как времени упущенных возможностей. Надо было модернизировать ключевые блоки правоохранительной системы, то же МВД, в те годы, пока были деньги. Хотя, наверное, все равно пошло бы так же как всегда.
В нормальном государстве действует презумпция доверия к полиции. И гражданину еще надо будет опровергнуть эту презумпцию, чтобы доказать, что правоохранитель нарушил закон. У нас же наоборот, презюмируется виновность правоохранителя, он должен оправдываться по любому поводу. Если реализуется инициатива президента РФ о законодательном закреплении презумпции большей ответственности работников милиции за совершение преступления, то это можно будет считать показателем глубокого интеллектуального кризиса и потери инстинкта самосохранения у элиты.
Так уже бывало. Вспомним 1988 год.




 

1 РГ. 2010. 07 апреля.
2 Ортега-и-Гассет Х. Указ. Соч. – С. 160.