Ильмалиев Ж.Б., научный сотрудник Института государства и права Казахского национального университета имени аль-Фараби, кандидат юридических наук

Посткриминальный контроль: прошлое и настоящее
(правовой анализ)

Официальным документом, провозгласившим государственную независимость Казахстана, был Конституционный закон о государственной независимости, принятый 16 декабря 1991 г. Верховным Советом Республики Казахстан. В нем говорилось о том, что Республика Казахстан как независимое государство имеет свою территорию и обладает на ней всей полнотой власти. Именно обретение независимости послужило отправной точкой для процесса политического реформирования в Казахстане.

С тех пор в стране произошли значительные крупномасштабные государственные преобразования. Был учрежден 2-х палатный Парламент, создана судебная система, объявлена новая столица. Появились Вооруженные силы, Республиканская гвардия, пограничные войска, военно-морской флот и т.п.

Не осталась в стороне и законодательная база Республики Казахстан, которая подверглась обновлению в ответ на изменение социально-экономической системы государства. Важным этапом проводимых реформ стало принятие нормативных правовых актов криминального цикла (Уголовный, Уголовно-исполнительный, Уголовно-процессуальный кодексы). Следует отметить, что с момента обретения суверенитета и до 1998 г. в Казахстане действовали Уголовный кодекс 1959 года и Исправительно-трудовой кодекс 1971 года, основу которого, в свою очередь, составляло Уголовное и Исправительно-трудовое законодательство Союза Советских Социалистических республик.

Основы уголовного законодательства Союза Советских Социалистических республик (далее – СССР) и союзных республик, утвержденных Президиумом Верховного Совета СССР 25 декабря 1958 года, и уголовные кодексы союзных республик воплотили в себя идею гуманизации уголовной политики путем расширения сферы использования таких предупредительных мер, применение которых могло бы заменить наиболее суровое наказание – лишение свободы. Отчасти это происходило за счет расширения сферы применения посткриминального контроля[1].

Основы уголовного законодательства СССР предоставляли суду право при применении отсрочки исполнения наказания, условного осуждения, условно-досрочного освобождения или замене неотбытой части наказания более мягким наказанием возлагать на определенный трудовой коллектив или лицо (с их согласия) обязанность по наблюдению за лицами, к которым эти меры применены (ст. 45).

Кроме того, ст. 45-2 УК КазССР от 22 июля 1959 года предусматривала возможность освобождения от уголовной ответственности лица, совершившего преступление небольшой общественной опасности, с передачей его на поруки для исправления и перевоспитания общественной организации или трудовому коллективу, возбудившему соответствующее ходатайство. Сущность поручительства заключалась в том, что определенный коллектив или лицо брало на себя обязательство осуществлять наблюдение за известным лицом и проводить с ним воспитательную работу. При этом закон предусматривал возможность отказа от поручительства и направления решения об этом в прокуратуру или суд для рассмотрения вопроса о привлечении лица к уголовной ответственности за совершенное преступление, если лицо, переданное на поруки, в течение года не оправдало доверия коллектива, нарушило обещание примерным поведением и честным трудом доказать свое исправление, не подчинялось нормам социалистического общежития или оставило трудовой коллектив с целью уклонения от общественного воздействия.

Названные условия поручительства придавали наблюдению за лицами, переданными на поруки, более конкретный и вместе с тем более серьезный характер по сравнению с наблюдением за лицами, осужденными условно и условно-досрочно освобожденными, для которых единственным условием являлось общее для всех граждан требование не совершать преступлений.

Кроме того, в советском уголовном законодательстве существовала мера уголовно-правового воздействия, как условное освобождение из мест лишения свободы осужденных, вставших на путь исправления, для работы на строительстве предприятий народного хозяйства и условное осуждение с обязательным привлечением к труду. Общей чертой этих институтов было то, что они применялись к тем лицам, исправление и перевоспитание которых было возможно без изоляции от общества, но в условиях осуществления за ними надзора.

11 июля 1969 года Верховный Совет СССР утвердил Основы исправительно-трудового законодательства СССР (далее – Основ) и союзных республик, в которых нормы уголовного права о посткриминальном контроле получили свое дальнейшее развитие. Например, ст. 48 Основ была посвящена наблюдению за лицами, условно-досрочно освобожденными от отбывания наказания, ст. 39 – надзору за лицами, условно осужденными и условно освобожденными с обязательным привлечением к труду. В ст. 43 было указано на необходимость контроля за поведением осужденных к исправительным работам со стороны трудовых коллективов предприятий, учреждений и организаций по месту работы отбывания наказания.

В советском уголовном праве существовали три разновидности условного осуждения: условное осуждение, предусмотренное ст. 38 Основ; отсрочка исполнения приговора (ст. 39 Основ) и условное осуждение с обязательным привлечением к труду (ст. 23 Основ). Суть всех этих мер заключалась в том, что исполнение уже назначенного наказания откладывалось на определенных условиях, с назначением испытательного срока. В то же время каждый из названных институтов имел свою специфику, которая оправдывала их раздельное существование. Эта специфика в значительной степени определялась характером контроля, предусмотренного для осужденного при применении данных мер.

Так, если ст. 38 Основ предусматривала контроль за условно осужденными только в форме наблюдения, причем субъекты, его осуществляющие, не наделялись никакими правами по отношению к осужденному, то отсрочка исполнения приговора подразумевала значительно более строгий контроль со стороны органов внутренних дел и общества.

Современный Уголовный кодекс Республики Казахстан 1997 года (далее – УК РК) претерпел значительные изменения. Из него были исключены такие виды наказаний как общественное порицание и увольнение от должности, а также условное осуждение и условное освобождение с обязательным привлечением к труду на стройках народного хозяйства. В то же время система наказаний была дополнена такими видами, как привлечение к общественным работам, ограничение свободы, ограничение по воинской службе, арест.

Значительное изменение претерпело содержание института условно-досрочного освобождения. Действовавший ранее УК КазССР в ст. 46 предусматривал в качестве условий досрочного освобождения лишь несовершение условно-досрочно освобожденным в течение неотбытой части срока наказания нового однородного или не менее тяжкого преступления. В противном случае он, помимо нового наказания, мог быть привлечен к полному или частичному отбыванию оставшейся части первого наказания.

Аналогичное правило сохранено и в новом уголовном законодательстве, где в п. «в» ч. 7 ст. 70 УК РК сказано, что если в течение неотбытой части наказания осужденный совершил умышленное преступление, суд назначает ему наказание по правилам, предусмотренным ст. 60 УК РК, то есть по совокупности приговоров. В ст. 60 УК РК предусмотрено правило: «если осужденный после вынесения приговора, но до полного отбытия наказания совершил новое преступление, суд к наказанию, назначенному по последнему приговору суда, полностью или частично присоединяет неотбытую часть наказания по предыдущему приговору суда»[2].

Между тем последствия нарушения условий досрочного освобождения по новому УК РК более серьезные, чем по УК КазССР 1959 г., поскольку распространяют свое действие и на совершение освобожденным условно-досрочно нового неосторожного преступления, а также на неоднократно допущенные административные правонарушения, за которое на него было наложено административное взыскание, или злостно уклонялось от исполнения обязанностей, возложенных на него судом.

Подобное законодательное решение появилось отнюдь не случайно, а как следствие сравнительно продолжительного обсуждения этой проблемы на страницах специальной литературы. Задолго до принятия УК РК 1997 г. было высказано сомнение в целесообразности предъявления только одного требования к освобожденному – несовершение в течение неотбытого срока нового преступления. По мнению ряда авторов, этого требования было явно не достаточно для оказания необходимого воздействия на процесс регулирования поведения условно-досрочно освобожденного на постпенитенциарной стадии. Отсутствие других предписаний относительно поведения условно-досрочно освобожденных вызвало совершенно справедливое замечание A.M. Яковлева о том, что условно-досрочное освобождение воспринимается подчас как простое освобождение, ибо они не ощущают «условности» освобождения наказания[3]. Именно поэтому было предложено закрепить в уголовном законодательстве более жесткие требования к поведению этой категории освобожденных и правовые последствия их несоблюдения[4].

Согласно ст. 178-2 УИК РК на лицо, условно-досрочно освобождаемое, судом возлагаются следующие обязанности, которые можно разделить на основные и дополнительные:

а) основные обязанности:

- в установленном порядке пройти регистрацию в органах внутренних дел по месту жительства;

-  не покидать место жительства в определенное органами внутренних дел время;

- не менять постоянное место жительства, работы и учебы без письменного уведомления органов внутренних дел;

- не посещать определенные органами внутренних дел места в свободное от работы и учебы время;

- не выезжать в другие местности без письменного разрешения органов внутренних дел;

- принимать меры по возмещению ущерба, причиненного здоровью, имуществу потерпевшего, или материального ущерба государству;

- по требованию органов внутренних дел представлять объяснения и иные документы, необходимые для осуществления контроля за поведением условно-досрочно освобожденного;

- являться по вызову в органы внутренних дел. При неявке без уважительных причин условно-досрочно освобожденный может быть подвергнут приводу;

- в установленном законодательством Республики Казахстан порядке ежегодно представлять в налоговый орган по месту жительства декларацию о доходах и иные сведения об имуществе, являющемся объектом налогообложения, в том числе находящемся за пределами Республики Казахстан, о чем представляется справка в орган внутренних дел.

Б) дополнительные обязанности:

- пройти курс лечения от алкоголизма, наркомании, токсикомании;

- пройти курс лечения заболеваний, передающихся половым путем;

- осуществлять материальную поддержку семьи.

Суд по своему усмотрению устанавливает эти требования, если он придет к выводу, что наложение той или иной обязанности или нескольких обязанностей сразу является целесообразным, сделает применение условно-досрочного освобождения более эффективным и способствует достижению полного исправления в условиях свободы.

Очевидно, что приведенные правоограничения направлены на обеспечение контроля за осужденными. Запрет посещения определенных мест (баров, ресторанов, ночных клубов, дискотек и т.п.) затрагивает сферу личности, профилактирует возможности социально-опасного поведения в результате нахождения в названных местах. Нетрудно заметить также более строгий характер требования не оставлять район проживания без письменного разрешения органов внутренних дел.

Представляется, что подобное ужесточение контроля справедливо и полностью соответствует рекомендациям и оценкам, выработанным ранее в уголовно-правовой науке. Юридическое предписание не менять место работы или учебы без уведомления органа, осуществляющего контроль, имеет выраженный социальный контекст, обусловленный значимостью трудовой адаптации осужденного[5].

Однако не понятно, с какой целью вводится требование о представлении лицами, освобожденными условно-досрочно от отбывания наказании налоговых деклараций о доходе и имуществе, в том числе, находящемся за пределами Республики Казахстан. Вместе с тем вызывает вопросы требование к условно-досрочно освобожденным представлять органам внутренних дел объяснения и иные документы, необходимые для контроля за поведением условно-досрочно освобожденного. Право получать такую общую информацию органами внутренних дел без достаточных процессуальных гарантий может привести к необоснованному ограничению прав граждан, включая право не свидетельствовать против себя и др.[6].

Дополнительные обязанности возлагаются при необходимости и наличии соответствующих оснований (курс лечения от алкоголизма, наркомании, токсикомании, венерического заболевания, оказания материальной помощи семье). Помощь близким со стороны лица, отбывающего наказание, не только способствует защите их законных интересов, но и обладает потенциалом воспитательного воздействия на преступника.

С принятием 13 декабря 1997 года нового Уголовно-исполнительного кодекса Республики Казахстан (далее – УИК РК) кардинально изменилась система общественного посткриминального контроля. В новом УИК РК были отменены все положения, регулирующие общественный контроль. Отмена всех полномочий органов общественного контроля значительно затруднило работу общественных организаций в местах лишения свободы. Если Исправительно-трудовой кодекс КазССР содержал целый раздел, статьи которого регулировали участие в этой деятельности наблюдательных комиссий, комиссий по делам несовершеннолетних, шефство трудовых коллективов и общественных организаций над исправительно-трудовыми учреждениями и др., то УИК РК таких статей не включает. Он содержит два положения. Одно из них предусматривает, что на основании и в порядке, предусмотренном законодательством Республики Казахстан, общественные объединения могут осуществлять общественный контроль за деятельностью учреждений и органов, исполняющих наказание. Другое положение устанавливает полномочия общественной наблюдательной комиссии, которое сводит применение мониторинга к единственной форме деятельности наблюдательных комиссий[7]. Сейчас в стране действуют 15 общественных наблюдательных комиссий (далее - ОНК), куда входят 93 представителя общественных и религиозных объединений, государственных органов, юристов правозащитных организаций, медицинских работников, студентов высших учебных заведений. С начала 2009 года Комитетом уголовно-исполнительной системы МЮ РК зафиксировано более 530 посещений колоний участниками ОНК[8]. Этими посещениями все и ограничивается.

Как видно, статьи 19-1, 19-2 УИК РК предусматривают только одну форму общественного контроля – общественные наблюдательные комиссии.

Мы полагаем, что УИК РК должен гарантировать право общественных институтов на контроль за пенитенциарными учреждениями и не должен ограничивать его узким перечнем форм и методов контроля. Нормы закона должны давать широкие возможности для возникновения и развития многообразных форм общественного контроля не только за пенитенциарными учреждениями, но и за отдельными лицами в целях закрепления результатов исправления.

Например, система посткриминального контроля в бывшем Советском государстве включало возможность воздействия на индивида по партийной, комсомольской и профсоюзной линиям, по линии непосредственного начальства, через трудовой коллектив и по месту жительства. Однако, несмотря на обилие возможностей для посткриминального контроля, система указанных отношений в связи с распадом Советского Союза рухнула.

Поэтому сегодня необходимо активизировать деятельность по возрождению (в модифицированном виде) прежней системы посткриминального контроля: возобновлении деятельности Советов по профилактике правонарушений на предприятиях, по месту жительства, молодежных отрядов в учебных заведениях и т.д. Эти общественные институты, существовавшие в недалеком прошлом, как показала практика, были действенным и эффективным механизмом профилактики преступности.

В настоящее время, вряд ли каждая общественная организация согласиться взять на воспитание и осуществлять контроль за ранее судимыми лицами. Опрос представителей общественных организаций показал, что более 60% организаций могли бы взять под наблюдение осужденного, если им предоставили бы, например, налоговые льготы, льготное кредитование, либо социальный заказ. Остальные опрошенные отмечают, что ни при каких условиях не взялись бы осуществлять контроль за осужденными, так как вряд ли им удастся справиться с данной функцией. По их мнению, контроль должен осуществляться  специальными государственными органами.

На наш взгляд, не может быть единого механизма воздействия на осужденных к лишению свободы, к наказаниям не связанным с изоляцией от общества и в отношении освобожденных из мест заключения. Здесь должно практиковаться многообразие форм. Нельзя было лишать трудовые коллективы и общественные организации этой функции. Государственный специализированный орган должен был дополнять их. Поэтому наряду с действующими традиционными формами участия общественности, представляется целесообразным поэтапный переход к общественной форме воспитательной работы с осужденными - создание общественных ассоциаций, социальных патронатов, групп верующих и духовных лиц целью которых является неформальное участие в воспитательной работе, подготовка осужденных к освобождению, контроль, а также содействие их социальной адаптации после отбытия наказания.

Таким образом, как показывает правовой анализ прошлого и настоящего, институт посткриминального контроля претерпел существенные изменения. Эти изменения в основном связаны с переходом страны от социализма к рыночной экономике. Иначе говоря, от коллективистской культуры, где человеку приходят на помощь, когда окружающие ощущают потребность в его участии мы перешли к индивидуалистической культуре, где окажут помощь лишь в том случае, когда их об этом попросят и оплачивают услуги.