лишение свободы

На сайте Института проблем правоприменения Европейского университета в Санкт-Петербурге опубликован аналитический обзор, который на основании данных Судебного департамента при Верховном суде РФ показывает разрывы между тем размером наказания, который суды могли бы назначить за различные преступления и теми, которые они назначают на практике.

Федеральным законом от 03.07.2018 № 186-ФЗ внесены поправки в ст. 72 Уголовного кодекса РФ, устанавливающие новые правила зачета времени содержания лица под стражей до вступления приговора суда в законную силу, а также времени нахождения лица под домашним арестом в срок содержания лица под стражей до судебного разбирательства и в срок лишения свободы, что самым непосредственным образом улучшает положение осужденного. Однако, как показала практика применения указанного закона, возникли коллизии, которые требуют незамедлительного разрешения.

 Уважаемые коллеги, выложены в открытый доступ материалы круглого стола "Применение меры пресечения в виде заключения под стражу: соблюдение прав и свобод человека и гражданина", проведенного по инициативе уполномоченного по правам человека в Санкт-Пе

В статье рассматриваются спорные вопросы назначения уголовного наказания и возможные пути решения этих проблем в проектах постановлений Пленумов Верховного Суда Российской Федерации.

Процессуально-хитрое поведение органов следствия создало идеальную схему, для обхода требований части 3 ст. 109 УПК РФ, устанавливающей максимально возможный срок содержания под стражей по делам с обвинением в совершении тяжких и особо тяжких преступлений в размере 18 месяцев. Главное не соединять дела в одно производство даже при наличии нескольких эпизодов преступной деятельности одного фигуранта обвинения, и тогда можно эпизод за эпизодом выбирать положенные по закону 18 месяцев сроков содержания под стражей, ссылаясь на то обстоятельство, что дела в одно производство не соединены, а значит, правовых оснований говорить об ОБЩЕМ сроке содержания под стражей у обвиняемого не имеется.

Почему влиятельные президенты, премьер-министры, министры юстиции, генеральные прокуроры и председатели верховных судов приходят и уходят, а судьи все так же поддерживают государственных обвинителей в посткоммунистической системе уголовного судопроизводства? Почему посткоммунистические судьи считаются с государственным обвинением в уголовных делах точно так же, как они делали это в эпоху позднего социализма, но при этом часто выносят решения против властей по всем другим видам дел, что было немыслимо в 1980-х годах?

Калиновский К.Б. Актуальные проблемы применения мер пресечения в свете правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации. // Новгородский судебный вестник. 2011. № 2. С. 5-8. Материалы конференции «Соблюдение прав человека и гражданина при применении мер пресечения в уголовном судопроизводстве», 1 апреля 2011 года

 Право лица на личную свободу гарантированно как российским, так и международным законодательством. Исходя из этого, российский законодатель, принимая новый УПК РФ, продублировал установленные в ст. 22 Конституции РФ положения, и установил, что избрание и продление меры пресечения в виде содержания под стражей возможно только по судебному решению. Тем самым, по мнению законодателя, должно было уйти в прошлое необоснованные задержания и аресты, когда прокурор давал санкцию на избрание меры пресечения в виде заключения под стражу, а также продление срока содержания под стражей.

Самарин, Вадим Игоревич, доцент кафедры уголовного процесса и прокурорского надзора Белорусского государственного университета, кандидат юридических наук

Василий Николаевич Мартышкин, заместитель председателя Верховного Суда Республики Мордовия, Почетный работник судебной системы Российской Федерации, Заслуженный юрист Республики Мордовия