Следственный комитет - легче не стало
: 12/10/2007
: обсуждаем новое законодательство


Свое мнение о создании Следственного комитета при прокуратуре РФ высказывает профессор Ф.Н. Багаутдинов

Багаутдинов Флер Нуретдинович, доктор юридических наук, профессор, судья Конституционного суда Республики Татарстан, заведующий кафедрой уголовного права и процесса Казанского социально-юридического института.


Выступление на «Круглом столе»
Международной научной конференции
«
Стратегии уголовного судопроизводства».
12 октября 2007 года — г. Санкт-Петербург


Прошло очень мало времени, чтобы можно было всесторонне оценить эффективность деятельности новой структуры при прокуратуре. Создание Следственного комитета сопровождается вполне объяснимыми, объективными трудностями, которые характерны для всех подобных начинаний. Тем не менее, хотелось бы поделиться своими некоторыми сомнениями, донести свою обеспокоенность до коллег и представителей Следственного комитета. Помогут мне в этом собственный достаточно продолжительный опыт работы, как следователем прокуратуры, так и надзирающим прокурором — в общей сложности более 20 лет. Кроме этого, я имею информацию о работе следственного комитета из первых рук, из глубинки, так как мой сын, вчерашний студент, приступил к работе следователем одного из межрайонных отделов Следственного комитета в Татарстане, и он делится со мной возникающими по работе проблемами.

В соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации прокурор является участником уголовного судопроизводства со стороны уголовного преследования (обвинения). Таким образом, его главная задача, основная функция — уголовное преследование (обвинение). Это одно из концептуальных положений нового уголовно-процессуального законодательства. Соответствующий приказ Генерального прокурора РФ говорит о прокуроре как об организаторе, руководителе уголовного преследования.

Как же прокурору сегодня успешно выполнить свое предназначение —  обеспечить эффективное и результативное уголовное преследование, если одновременно у него забрали соответствующие рычаги воздействия? Как прокурору влиять на уголовное преследование, если он не может возбудить уголовное дело, если его указания по делу не являются безусловно обязательными для следователя, если он не может принимать участия в расследовании, не вправе производить отдельные следственные действия и т.д.

Последние изменения закона превратили прокурора в постороннего наблюдателя за ходом расследования. Уголовное дело он сможет увидеть только с обвинительным заключением, то есть в последний момент, когда дело уже надо направлять в суд.

На мой взгляд, лишая прокурора тех или иных полномочий, законодатель действовал сугубо формально, совершенно не учитывая конкретных следственных ситуаций.

Сегодняшняя структура Следственного комитета, когда его межрайонные отделы обслуживают 5-8 районов, когда не во всех районах имеются следователи, способна привести к весьма отрицательным последствиям. Например, если совершено преступление, а на месте нет следователя Следственного комитета, он находится на удалении 100-150 и более километров, почему бы не разрешить прокурору право на производство осмотра места происшествия — в тех случаях, когда отложение осмотра может привести к исчезновению или утрате доказательств.

Далее, нередки случаи, когда обвиняемые, потерпевшие или свидетели желают дать показания, но только в том случае, если их допросит прокурор. И что же, надо лишать их этого права? Такие примеры можно продолжить. Отстранение прокурора от участия в предварительном расследовании  не может быть полным, абсолютным, оно  должно иметь какие-то исключения, предусмотренные в законе.

На мой взгляд, создание Следственного комитета в целом снижает степень контроля за работой каждого следователя.  В обычном межрайонном отделе Следственного комитета — один руководитель, один заместитель, один помощник — 3 человека. Обслуживают они, допустим, 7 районов. Раньше в надзоре принимали участие 7 районных прокуроров. Таким образом, даже чисто арифметически мы потеряли число контрольных, надзорных единиц. Один руководитель, один заместитель, один помощник не смогут осуществить такой же контроль за расследованием, как  ранее осуществляли его 7 районных прокуроров.

А ведь сегодня в Следственном комитете большинство сотрудников составляют молодые, неопытные следователи, вчерашние студенты, которые очень нуждаются в постоянной помощи, в советах, указаниях опытных товарищей.

У человека, не знакомого с реальной кухней расследования преступлений, отстранение прокурора от участия в этой работе, наверное, рождает вполне возможные объяснения таких действий законодателя. Обыватель подумает: видимо, прокурор мешал расследованию, создавал ненужные препятствия, поэтому его и лишили надзорных, процессуальных полномочий.

Как один из вариантов, возможен следующий ход событий: расследуется уголовное дело, прокурор безучастно наблюдает за ходом расследования со стороны, либо дает по делу указания, но они не выполняются следователем. Дело поступает к прокурору с обвинительным заключением. Он изучает его, находит массу ошибок, нарушений и недоработок. Прокурор покажет свою юридическую грамотность, проявит принципиальность и непримиримость, вернет плохо расследованное уголовное дело для дополнительного расследования. И так повторится несколько раз по одному  и тому же делу, либо по разным делам.

По этому поводу с чьей-либо подачи через средства массовой информации поднимается шум и готов образ врага в лице прокурора, который мешает, препятствует доблестным представителям Следственного комитета бороться с преступностью. Я бы искренне не хотел такого варианта событий, но он вполне возможен и реален.

Кстати, такой образ врага в лице прокурора уже появился в отдельных криминальных телевизионных сериалах, действие которых, опять же, кстати, происходит почему-то именно здесь, в Санкт-Петербурге. Если кто смотрел, вспомнит, как в них оперативники борются с преступным элементом, а нехорошие прокуроры этому мешают, проводя бесконечные заслушивания и совещания, либо другим способом вставляя палки в колеса. Это тревожные сигналы, поэтому как прокуратуре, так и Следственному комитету следует среди других важных проблем обратить особое внимание и на создание образа положительного героя, на имидж своей службы и своих сотрудников.

Чем опасно сегодняшнее положение — когда прокурор впервые может увидеть уголовное дело уже с обвинительным заключением? В первую очередь тем, что ошибки и нарушения следователя выявляются слишком поздно, а для их исправления уже не останется времени. Я перед конференцией специально разговаривал с некоторыми прокурорами, уточнял их позицию. Так вот, немалая их часть намерена занять именно позицию постороннего наблюдателя: если нет жалоб, прокурор не будет вмешиваться в расследование (а у него и нет оснований для этого при отсутствии жалоб), и изучит дело только после его завершения, когда оно поступит прокурору для утверждения обвинительного заключения. И если уж при этом будут найдены ошибки и нарушения, прокурор с чистой совестью вернет дело для дополнительного расследования. Кто выиграет от этого? — наверное, проиграем мы все.

Кому мешала существовавшая, сложившееся годами система повседневного прокурорского надзора за расследованием уголовного дела следователем любого ведомства? Ведь  она была достаточно эффективной. Скажу несколько слов о своей методике надзора, которую я использовал, работая прокурором города.

Я впервые изучал материалы или уголовное дело уже при его возбуждении — именно в начале важно не допустить нарушений. Далее, при задержании подозреваемого, при аресте, либо обращении в суд за арестом дело обязательно изучалось, обсуждалось. При поступлении жалоб дело снова изучалось. Кроме этого, все дела я изучал через определенный промежуток времени: простые дела — через месяц, более сложные — через каждые 10-15 дней. Всегда при этом давал указания — как письменные, так и устные. Очень часто следователи приносили дела и сами просили их посмотреть, дать указания. И самое главное — когда дело приходило мне для утверждения обвинительного заключения, я его уже знал в полном объеме, как правило, все ошибки, нарушения закона там были устранены, я его только просматривал и утверждал обвинительное заключение. Таким же образом, естественно, каждый по своей методике надзора, работали подавляющее большинство прокуроров.

Ошибки расследования, нарушения, допущенные при его производстве, важно вовремя выявить и устранить — чем раньше, тем лучше. Потому что одно нарушение влечет следующее; одно недопустимое доказательство способно создать целую цепочку недопустимых доказательств, и так далее. Повседневный, постоянный, систематический прокурорский надзор в целом справлялся с этой задачей, и не было никаких всяких оснований для превращения прокурора в постороннего безучастного наблюдателя.

Причем законодатель непоследователен в своих начинаниях. Лишив прокурора надзорных, процессуальных полномочий в отношении следователей Следственного комитета при прокуратуре, он сохранил эти же полномочия в отношении дел дознания. Как же так? Дознание —  это одна из форм предварительного расследования. И дознание, и предварительное расследование в целом регламентируются одними и теми же нормами, законами. Как мы знаем, дела дознания имеют намного меньшую сложность, чем  дела Следственного комитета прокуратуры. Сегодня получается, что по делам дознания прокурор может участвовать в расследовании, его указания там обязательны для исполнения, и так далее, а по делам Следственного комитета — все наоборот. Это очень серьезное противоречие, которое нарушает общие начала, общие условия производства предварительного расследования. Получается, для дознания действуют одни законы, а для предварительного следствия в прокуратуре — другие. Так не может быть.

И в заключение несколько слов о положении дел в Татарстане. Следственный комитет у нас также создан и работает. При его формировании прокурор Татарстана дал руководителю Следственного комитета карт-бланш в отношении кадров. Таким образом, были отобраны квалифицированные, хорошие кадры. Руководство Следственного комитета в центре и в межрайонных отделах составили опытные прокуроры городов и районов, заместители прокуроров, начальники следственных отделов, отдела криминалистики и так далее. Прокурор Татарстана передал в распоряжение Следственного комитета 22 единицы автотранспорта. Оперативно, доброжелательно были решены все другие вопросы организационного, материально-технического и иного характера.

Хотелось бы надеется, что те опасения, сомнения,  которые здесь высказаны мною и другими участниками круглого стола, конференции, рассеются в ходе работы Следственного комитета прокуратуры.  Будет еще лучше, если законодатель оперативно внесет необходимые изменения в законодательство, и устранит почву для разногласий. Тогда мы будем считать задачу нашей конференции и круглого стола выполненной.

Благодарю за внимание!









MASP/IUAJ/МАСП
https://iuaj.net

URL :
https://iuaj.net/modules.php?name=News&file=article&sid=192