 | |
Вопросы предмета науки судебного права
Вопросы предмета науки судебного права (статья)
2007, http://iuaj.net, , , Евгений Киминчижи, Проблема повышения эффективности правосудия не может быть успешно решена без совершенствования отечественной правовой системы. Одним из направлений юридической науки является изучение соотношения источников судебного законодательства, практическое применение которых не может не влиять на повышение эффективности судебной защиты права. Актуальной в этой связи является разработка единой науки судебного права, основанной на едином судоустройственном и судопроизводственном законодательстве[1].
Стержень концепции «судебного права» (иначе − теории судебной власти) составляет институт судебной защиты прав человека и гражданина, который является определяющим аргументом в том числе в пользу создания единого нормативного судебного права с последующей его кодификацией[2]. Имеющиеся противоречия процессуального законодательства (проблемы подсудности арбитражных и общих судов, унификация институтов доказательственного права[3], расширение принципа диспозитивности в уголовном процессе, несоответствие апелляционного и кассационного порядка пересмотра судебных актов в различных видах судебного процесса и др.) являются мощным стимулом разработки научной доктрины развития судебного права. В рамках настоящей статьи нами будет предпринята попытка сформулировать предмет собственно науки судебного права.
В литературе приводится несколько разнородных по существу определений судебного права[4]. Так, одна из наиболее последовательных сторонников концепции Э.М. Мурадьян, указывая на то, что «судебное право не имеет точной дефиниции», предлагает следующие толкования: 1) интегральная отрасль, в которую входят гражданский, уголовный, административный процессы, конституционное судопроизводство и судоустройственное право; 2) вся система права, применяемая в судебном процессе; 3) право на судебную защиту; 4) право, подтвержденное либо установленное актом правосудия; 5) субъективное право участника судебного процесса; 6) право носителя судебной власти (судейское право); 7) право, устанавливаемое исключительно судом – прерогатива суда; 8) процессуальное право; 9) комплексная учебная дисциплина; 10) специализация юриста[5]. При всем уважении к автору приведенных определений, отметим, что они едва ли могут быть успешными. Внимания заслуживает лишь первое из них, которое наиболее близко отражает существующие воззрения сторонников судебного права. Следует отметить, что выработка понятия о судебном праве в его позитивном значении – один, при этом важнейший, из предметов науки судебного права, без выяснения которого говорить о дальнейших исследованиях бессмысленно.
Проблема судебного права в последнее время действительно все чаще обращает на себя внимание юридического сообщества. Потребность в эффективном правовом регулировании социальных связей, складывающихся в связи с судоустройством и судопроизводством очевидна. На поисках критериев такой эффективности и основана концепция «судебного права».
Признавая за судебным правом характер межотраслевой либо самостоятельной юридической науки, юристы в основном отрицают самостоятельность судебного права в качестве нормативного образования в позитивной системе отечественного права[6]. Надо полагать сложившейся ситуации имеются объективные предпосылки. Прежде всего, неуверенное по своей сути объединение всего процессуального права в рамки права судебного обедняют как теорию судебной власти, так и умаляют значение процесса. При этом на сегодняшний день нет единого мнения даже среди сторонников судебного права о том, входит ли в его состав только процессуальное право, либо наряду с ним – и судоустройство[7]. Неприемлемо сводить судебное право исключительно к властным полномочиям судьи, выносящего акт правосудия. Последнее носит наименование судейского права, проблема которого хотя и входит предметно в науку судебного права (в части пределов судейского усмотрения и юридической природы актов правосудия), но все же не отождествляется с ним.
Ранее нами уже предлагалось включать в содержание науки судебного права такие элементы как: определение понятие судебной власти, адаптированного к сфере правоприменения; определение и обоснование организационной структуры построения судебной власти; выявление и создание классификационных форм отдельных элементов структур, попадающих в сферу исследования теории судебной власти – судебных правовых и властных отношений, форм и методов реализации судебной власти, судебного усмотрения, актов правосудия и др.; определение роли и места судебного права в системе юридической науки; выработка основных направлений развития науки судебного права и политики судебной власти[8]. В связи с выявленными противоречиями относительно предмета судебного права, представляется верным убеждение, что для его характеристики необходимо рассмотреть соотношение таких категорий юридической науки и практики как: правосудие, процесс и судопроизводство.
Правосудие традиционно рассматривается в качестве специфической и одной из важнейших функций государственной власти, основанной на принципах верховенства права. Реализация функции по осуществлению правосудия возлагается на специально создаваемые для этих целей органы – суды, система которых призвана претворять в жизнь идеи законности и справедливости. Деятельность по отправлению правосудия строго регламентирована процессуальным законом. Саму же деятельность судебных органов по отправлению правосудия именуют судопроизводством. Таково краткое изложение соотношения правосудия – функции, процесса – нормативного регламентирования правосудной функции и судопроизводства – непосредственной (фактической) деятельности суда. При этом характер взаимодействия этих понятий не огранивается рассмотренными аспектами. Главная сложность состоит в установлении различий категорий процесса и судопроизводства. Полагаем, что процесс есть, прежде всего, урегулированная законом деятельность сторон, направленная на достижение истины спорного правоотношения с помощью применения предусмотренных законом средств доказывания. Процесс составляет предмет процессуального права. Субъекты процесса – стороны, права и обязанности которых состязательно противопоставлены друг другу. Судопроизводство – предмет позитивного судебного права, определяющий принципиальные основы судебной деятельности, полномочия правоприменительной функции суда в материальном смысле[9].. Субъект судопроизводства – судья. Необходимо учитывать, что процесс регулирует и некоторые досудебные отношения, например, в рамках УПК, а потому возможно говорить и о необходимости закрепить порядок досудебного производства в ГПК и АПК. Такой вывод – единственно возможный в условиях состязательности процесса, где суд выполняет «посреднические» функции. Субъект судебного права – судебная власть в лице ее носителей – судей. Отношения с иными лицами строятся по модели абсолютного правоотношения и основаны на императивных принципах. В уголовном судопроизводстве стороны обвинения и защиты менее свободны в вопросах установления уголовно-процессуальных отношений. Но и для него характерна состязательность. Суд в нем также играет роль посредника[10]. В дальнейшем будем исходить из того, что суд не является субъектом процессуальных отношений. Его вовлечение в процессуальные взаимоотношений спорящих о праве сторон обусловлено задачами процессуального производства[11].
Итак, предметом судебного права, являются отношения судебной власти. В отношении последней необходимо отметить, что судебная власть с юридической точки зрения представляет собой правовой институт, особенности которого до сих пор не выявлены. Имеющиеся работы посвящены преимущественно государствоведческим аспектам судебной власти. Ее подлинное юридическое значение в таких работах не рассматривается. Рамки настоящего повествования также не позволяют затронуть этот вопрос, которому будет специально уделено наше внимание в последующих работах.
Уместным является выяснение места правового института судебной власти в системе права: носит ли он межотраслевой либо отраслевой характер, со всей вероятностью позволяющего говорить о самостоятельности судебного права.
Затронутые выше, хотя и не в полной мере, аспекты соотношения категорий судебного процесса и судопроизводства, позволяют прийти к выводу о том, что правовой институт судебной власти нормативно носит межотраслевой характер по отношению к процессуальному праву. То взаимопроникновение функций судебной власти, которое мы можем наблюдать в регулировании процесса, является комплексным нормативным регулированием, что не исключает, однако, самостоятельного отраслевого значения судебного права. Нормативное регулирование судебной власти процессуальным законодательством осуществляется опосредованно, что связано в том числе, с отсутствием единого системобразующего кодифицированного акта судебного права. С известной условностью можно говорить и о межотраслевом характере института судебной власти по отношению к конституционным нормам. Судебная власть и сопутствующая ей наука судебного права обнаруживают себя в условиях становления конституционной законности и правопорядка в системе общественных отношений, где правовая политика ориентирует на признание и обеспечение примата подлинных прав и свобод человека, верховенство конституции по отношению к публичной власти, должностным лицам, всем субъектам права. Таким состоянием является государственно-правовой режим конституционализма[12]. В свете озвученных идей об особом правовом режиме Конституции, не сводимом к отрасли конституционного права, рассматривающих его как ядро правовой системы, но не как отрасль права[13], правовой институт судебной власти также носит по отношению к конституционным нормам опосредованный нормативный межотраслевой характер. Более того, система правовых положений, составляющих в совокупности конституционное право, выражает интегрирующую функцию по отношению ко всем без исключения отраслям права[14]. При разработке проблемы судебного права методологически верным будет отступить от позитивистских подходов, не позволяющих предметно разграничить процессуальную функцию суда по отправлению правосудия и собственно судебное право.
[1] «Знания о судебной власти… остро нуждаются в обобщенном изложении в рамках единой фундаментальной науки, тем не менее до сих пор они разбросаны по целой группе гуманитарных наук». См.: Колоколов Н.А. Судебная власть: о сущем феномена в логосе: Монография. – М., 2005. − С. 6. Что же касается нормативного аспекта судебного права, то необходимо отметить, что вопрос о предмете позитивного судебного права является частью более общего вопроса − о системе российского права вообще. Исследования о предмете судебного права (как самостоятельной отрасли в системе права), превратившись в самостоятельную научную дискуссию, не затрагивают общенаучные и методологические вопросы самой концепции «судебного права» как теории судебной власти. Некоторые из обозначенных аспектов предмета затронуты в настоящей работе. При этом отрицать существование судебного законодательства (позитивного судебного права) − не имеет смысла. См.: Киминчижи Е.Н. К вопросу о самостоятельности судебного права как науки и отрасли законодательства. – Белгород, 2006. − С. 27 сл. [2] См.: Гуськова А.П. Возрождение концепции судебного права в России // Вестник ОГУ. − № 3. − 2005. Гуськова А.П., Муратова Н.Г. Взаимосвязь судопроизводств: формирование правовых идей о судебном праве в XIX – XX веках // Актуальные проблемы гражданского права и процесса: Сб-к материалов Международной науч.-прак. конф. Вып. 1. − М., 2006. − С. 373. [3] См.: Решетникова И.В. Курс доказательственного права в российском гражданском судопроизводстве. – М., 2000. [4] Преимущественно к нормативному содержанию самого концепта судебного права. [5] Мурадьян Э.М. Истина как проблема судебного права. – 2-е изд. – М., 2004. – С. 16. [6] Широко известно, например, следующее высказывание: «Да, судебное право – комплексная отрасль, но означает ли это, что на единстве «трех ее составляющих» возможна постановка проблемы создания «Судебного кодекса России»? Если вопрос так не ставится, то какой практический смысл теории «судебного права»? См.: Гражданский процесс / Под ред. В.А. Мусина, Н.А. Чечиной, Д.М. Чечота. – М., 1996. – С. 26. [7] Мурадьян Э.М. Истина как проблема судебного права. – С. 16. Попова Ю.А. Совершенствование судебной системы защиты прав человека // Вестник Саратовской государственной академии права. – 1999. – № 1 (16). [8] Киминчижи Е.Н. К вопросу о самостоятельности судебного права как науки и отрасли законодательства. – Белгород, 2006. − С. 24 – 25. [9] Следует отметить, что в отечественной юриспруденции категории судебного процесса и судопроизводства не разделяются, в том числе и сторонниками судебного права, в связи с чем они и сталкиваются с проблемой определения предмета судебного права. Единственной известной нам работой, автор которой разделяет указанные категории является: Рожкова М.А. Основные понятия арбитражного процессуального права. – М., 2003. – С. 9 сл. [10] Для стран обычной системы права (Великобритания, США) такой вывод наиболее справедлив. [11] Например, в сфере частного права сторонами сделки с недвижимостью являются стороны (продавец и покупатель). Органы регистрации же в данной ситуации субъектом возникших отношений не являются, а лишь придают фактическим отношениям сторон надлежащую правовую форму. В судебном процессе такой надлежащей формой является акт правосудия, который закрепляет фактические отношения сторон, наделяет их преюдициальным свойством, придает им должное правовое обоснование, т.е. оценивает на соответствие требованиям права (в результате чего возможно вести речь и о судебной практике как источнике права по формуле: данному фактическому отношению соответствует такое-то нормативное опосредование). Рассмотренные особенности правового регулирования отношений по государственной регистрации прав на недвижимое имущество наглядно иллюстрируют нашу позицию. Так, закон о государственной регистрации прав на недвижимость, являясь актом гражданского законодательства, определяет функции регистрирующего органа (по аналогии: суд – в актах процессуального законодательства), который в то же время не является субъектом тех отношений собственности и обязательств, регистрацию которых этот орган осуществляет. Также, например, непосредственно в предмет семейного права входят алиментные отношения, все остальные отношения, регулируемые семейным законодательством, являются по существу гражданско-правовыми. Однако такое положение нисколько не умаляет самостоятельности семейного права, а наоборот такое комплексное нормативное регулирование способствует нормализации отношений в сфере семейного быта. Подробнее см.: Слепакова А.В. Правоотношения собственности супругов. – М., 2005. – С. 11 – 35. С другой стороны, «чистых» с точки зрения понятия отрасли права правовых отношений не существует. Каждое правовое отношение в определенной степени испытывает на себе воздействие со стороны нескольких отраслей права, – положение широко известное современной теории права. [12] Киминчижи Е.Н. Судебное право: основные направления и тенденции развития // Актуальные проблемы эффективного правосудия: статьи, комментарии, практика. Сборник научных работ. – Белгорода, 2006. – С. 26. [13] Подробнее см.: Страшун Б.А. К вопросу о понятии конституционного права // Журнал российского права. – 2006. – № 10. [14] Но при этом ведь не утверждается, например, о межотраслевом характере права собственности либо обязанности платить налоги.
: 07/04/2007
: 2010
:
Преступность как объект научных исследований: проблемы и перспективы.
Вещественные доказательства: дары волхвов.
Основания для производства повторных и дополнительных следственных действий в российском уголовном судопроизводстве
Гилинский Я.И. «Все действительное разумно»
Отдельные вопросы предварительного расследования по делам частного обвинения
РЕЗНИК Г. ПРАВА ЧЕЛОВЕКА И ДОСТОИНСТВО ЛИЧНОСТИ – ОСНОВА МИРОВОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ
Основные этапы законодательного регулирования дознания в Республике Узбекистан
Калиновский К.Б. Меры по защите участников уголовного процесса как общее условие предварительного расследования в российском уголовном процессе
Пирамида судебной власти
Особенности прекращения полномочий судьи по законодательству Республики Казахстан
|
|
| |
|
