В действующем УПК РФ нарушения уголовно-процессуального закона упоминаются в ряде норм, а именно, в ст. ст. 37, 75, 221. 235, 237,258, 379,381, 409 УПК РФ. Данные нормы в большинстве своем лишь фиксируют нарушения уголовно-процессуального закона как основание для наступления тех или иных негативных правовых последствий по уголовному делу. Редкие из них, как-то, ст. 381 УПК РФ, определяют понятие нарушений уголовно-процессуального закона в качестве основания для отмены или изменения судебного решения в апелляционном, кассационном, надзорном порядке. В некоторых из них содержится перечень таких нарушений уголовно-процессуального закона, обнаружение которых в безусловном порядке влечет за собой наступление определенных в законе правовых последствий (ст. 237, ч. 2 ст. 381 УПК РФ).
Учитывая специальную предупредительную направленность норм о нарушениях уголовно-процессуальтного закона на обеспечение их соблюдения,  представляется необходимым в УПК РФ   предусмотреть четкий правой механизм определения нарушений уголовно-процессуального закона, их видов, квалификации характера и тяжести каждого обнаруженного нарушения уголовно-процессуального закона, установления правовых последствий тех или иных видов нарушений уголовно-процессуального закона, их выявления, средства их устранения и нейтрализации наступивших негативных правовых последствий с определением особенностей порядка  восстановления законного режима и законного состояния в ходе повторного производства по уголовному делу.
Принципиальным нам видится дифференцированный подход к оценке характера и степени тяжести нарушений уголовно-процессуального закона, обуславливаемым учетом различий характера, роли и предназначения  нарушаемых уголовно-процессуальных норм для уголовно-процессуальной деятельности. При этом, конечно же, необходимо исходить из обязательности соблюдения при производстве по уголовному делу каждой и всякой уголовно-процессуальной нормы, что диктуется принципом  законности в уголовном судопроизводстве, как требования осуществления уголовно-процессуальной деятельности в точном соответствии с предписаниям норм материального и процессуального права.
Учет разнохарактерных роли, содержания и предназначения уголовно-процессуальных норм при оценке нарушений уголовно-процессуального закона особенно необходим для определения того, нарушения каких норм могут и должны приводит к таким негативным правовым последствиям, устранение которых безусловно необходимо, поскольку без их соблюдения  не может признаваться в силе состоявшее судебное решение. Анализируя пересмотр судебных решений в уголовном судопроизводстве, по Уставу уголовного судопроизводства 1864 г , И.Я.Фойницкий отмечал, что «вопрос о существенности или несущественности нарушения определяется значением правила, нарушенного судом, в системе процесса; если правило это  или, как выражается закон, установленные им обряды и формы таковы, что без соблюдения невозможно признать приговор в силе судебного решения (п.2 ст. 912 УУС), то нарушение представляется достаточным поводом кассации».[i]  
Подобный подход требует не только восстановления института существенных нарушений уголовно-процессуального закона, но и определения в рамках данного института перечней безусловно существенных нарушений уголовно-процессуального закона применительно к каждой стадии, форме уголовного судопроизводства. В рамках данных перечней должны быть обозначены нарушения таких норм уголовно-процессуального закона, фундаментальный характер значения которых для уголовного судопроизводств произрастает из принципиальных начал для производства по уголовным делам.
Так, назначение уголовного судопроизводства как защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений; защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод (ч. 1 ст. 6 УПК РФ) определяет основополагающий характер уголовно-процессуальных норм, закрепляющих права, как потерпевшим, так и обвиняемым, гражданским истцам гражданским ответчикам.  Принципиальны для обеспечения законности в уголовном судопроизводстве являются также и нормы о содержании итоговых уголовно-процессуальных актов, правила, определяющие условия судебного разбирательстве. За время действия прежнего УПК РСФСР и нового УПК РФ в практике судов кассационной и надзорной инстанций сложилось обыкновение по оценке тех или иных нарушений уголовно-процессуальтного закона в качестве существенных, влекущих обязательную отмену состоявшегося судебного решения по уголовному делу. В частности, безусловно существенными нарушениями уголовно-процессуального закона по данным изучения опубликованной судебной практики признавались:  постановление обвинительного приговора на предположениях в нарушение требований ч. 4 ст. 302 УПК РФ;[ii] не разъяснение подсудимому его права пользоваться  в судебном заседании профессиональной юридической помощью, не принятие мер  к обеспечению участия защитника в судебном заседании в нарушение требований ст.ст. 47, 51,52 , 267 УПК РФ;[iii]  неисполнение судом первой инстанции в ходе судебного разбирательства указаний суда кассационной инстанции, обязательных для исполнения при новом рассмотрении уголовного дела в нарушение требований ч. 6 ст. 388 УПК РФ;[iv] неуказание в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора оснований оправдания подсудимого, доказательства, их подтверждающие; мотивы, по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения в нарушение ст. 305 УПК РФ;[v] неуказание в описательно-мотивировочной части обвинительного приговора мотивы, почему суд одни доказательства признал достоверными, а другие отверг в нарушение требований ст.ст.299, 307 УПК РФ;[vi] защита одним и тем же лицом двух подсудимых, интересы которых противоречат друг другу в нарушение ч. 6 ст. 49, п.3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ;[vii] и др
Конкретизация с помощью таких перечней оценочного понятия  существенного нарушений уголовно-процессуального закона не только облегчит процесс квалификации характера и степени тяжести того или иного нарушения, но и будет служить мощным предупредительным фактором недопущения нарушения фундаментальных, основополагающих норм УПК РФ.
Чтобы убедиться в различном характере, роли и назначении уголовно-процессуальных норм, достаточно обратиться к разным их видам.  Некоторые из них призваны обеспечивать исключительно «обрядность» уголовного судопроизводства. Таковыми, в частности, являются правила, определяющие регламент судебного заседания: при входе судей все присутствующие в зале судебного заседания встают, все участники судебного разбирательства обращаются к суду, дают показания и делают заявления стоя, участники судебного разбирательства, а также иные лица, присутствующие в зале судебного заседания, обращаются к суду со словами «уважаемый суд», а к судье — «Ваша честь» (ч. 1–3 ст. 257 УПК РФ).
Аналогичными соображениями продиктовано правило ч. 1 ст. 310 УПК РФ, согласно которому все присутствующие в зале судебного заседания, включая состав суда, выслушивают приговор стоя. Вряд ли несоблюдение таких уголовно-процессуальных норм когда-либо может и должно приводить к неправосудности решений, служить преградой, препятствием на пути производства по уголовному делу.
В уголовно-процессуальном законодательстве немало норм, которые служат гарантией своевременности производства тех или иных следственных, судебных и иных процессуальных действий, обеспечивают  осуществление законодательно определенный нужный момент судебного контроля, прокурорского надзора. Таковыми, например, являются правила о том, что прокурор рассматривает жалобу в течение трех суток со дня ее получения (ч. 1 ст. 124 УПК РФ), а судья проверяет законность и обоснованность действий (бездействия) и решений дознавателя, следователя, прокурора не позднее чем через 5 суток со дня поступления жалобы (ч.3 ст. 125 УПК РФ). Достижению задачи производства того или иного процессуального действия, той или иной стадии уголовного судопроизводства в установленный законом срок служат и правила ст. 233 УПК РФ о сроке начала разбирательства уголовного дела в судебном заседании – не позднее 14 суток со дня вынесения судьей постановления о назначении судебного заседания, а по уголовным делам, рассматриваемым судом с участием присяжных заседателей, - не позднее 30 суток. Ту же задачу преследует и норма, содержащаяся в ч. 1 ст. 144 УПК РФ, закрепляющая требование о принятии и проверке сообщения о любом совершенном или готовящемся преступлении в срок не позднее 3 суток со дня поступления указанного сообщения.
В УПК РФ немало норм, устанавливающих подобные сроки. Среди них и  правила ч. 1 ст. 226 и др. Никогда и ни при каких условиях нарушение указанных предписаний не влечет применение правовосстановительных санкций, санкций ничтожности или недействительности в виде отмены принятых по уголовному делу решений.
Обеспечению должной процедуры при производстве по уголовному делу должна служить и законодательно закрепленная возможность прокурора возвратить уголовное дело для производства дополнительного расследования  дознавателю, следователю со своими письменными указаниями для устранения выявленных недостатков (п.15 ч. 1 ст. 37 , п.2 ч. 1 ст. 221, п. 2 ч. 1 ст. 226 УПК РФ). УПК РФ при этом не указывает, что такими недостатками могут быть и нарушения уголовно-процессуального закона, как существенного, так и несущественного характера.
Между тем, возвращение прокурором уголовного дела для производства нового или дополнительного дознания или предварительного следствия является одним из немногих процессуальных средств восстановления законного порядка производства предварительного расследования, обеспечения прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства и сохранения полученной доказательственной информации по уголовному делу.
С учетом этого, в УПК РФ следует предусмотреть основания для принятия прокурором решения, как о возвращении уголовного дела для производства дополнительного, так и нового дознания и предварительного следствия с определением перечня случаев, когда такое решение прокурором должно приниматься во всяком случае. Их наличие в уголовно-процессуальном законе, несомненно, будет помогать  прокурорам принимать правильные и единообразные решения о повторении предварительного расследования в той или иной форме и в той или иной части.
Законодательно закрепленный процессуальный механизм возвращения прокурором уголовного дела для производства нового или дополнительного дознания или предварительного следствия  позволит избежать  прокурорского произвола при принятии им решений об этом, а также устранить факты  необоснованного ограничения прокурорами самостоятельности лиц, производящих дознание и предварительное следствие. Характер допущенных по делу нарушений уголовно-процессуального закона предопределяет и принятие прокурором решения о возвращении уголовного дела или на новое расследование, или для производства дополнительного расследования.
Новое расследование – это повторное  производство дознания или предварительного следствия в полном объеме, в связи с чем прокурорское решение об этом должно исключать какой-либо произвол. При такой форме расследования возникают  вопросы не только об основаниях для его производства, но и вопросы о его процессуальных сроках, отличных от сроков дополнительного расследования. Анализ порядка производства нового расследования требует ответа и  на вопрос о том, как относиться к результатам производства первоначального дознания и предварительного следствия. Должны ли они оставаться в материалах уголовного дела, можно ли ими руководствоваться при принятии решений в ходе повторного дознания или предварительного следствия, необходимо ли сведения, полученные в ходе указанного производства, исключать из числа доказательств, если да, то в каком порядке это делать?
Представляется, что разрешение указанных проблем следует искать в основаниях для возвращения прокурором уголовного дела для производства нового расследования, поскольку сам характер данных оснований будет подсказывать ответы на все возникающие при этом вопросы. К числу таких оснований, на наш взгляд, должны относиться: производство дознания или предварительного следствия неуполномоченным на то субъектом или лицом, подлежащим отводу;  отсутствие постановления о возбуждении уголовного дела; случаи, когда вместо предварительного следствия проведено дознание; нарушение правил о подследственности; нарушение процессуального порядка возбуждения уголовного дела.
Что же касается дополнительного расследования, то решение о нем прокурору диктуется тогда, когда возникает необходимость дополнить результаты первоначального дознания или предварительного следствия, восполнить его пробелы  в какой- либо части или в каком-либо объеме в связи с односторонностью и неполнотой первоначального дознания или предварительного следствия  или устранить либо нейтрализовать  негативные правовые последствия допущенных нарушений уголовно-процессуального закона.
Взамен института возвращения судом уголовного дела прокурору для производства дополнительного расследования в статье 237 УПК РФ предусматривается возможность  возвращения уголовного дела прокурору  для устранения  препятствий его рассмотрения судом.
Исходя из законодательно установленного ограниченного круга существенных нарушений уголовно-процессуального закона, как препятствий для рассмотрения уголовного дела судом, а также сокращения срока для их устранения, возвращение судом уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ представляет собой усеченную форму дополнительного расследования, призванного «во всяком случае» устранить предусмотренные в УПК РФ существенные нарушения уголовно-процессуального закона.
Каждое из предусмотренных в ст. 237 УПК РФ препятствий  для рассмотрения уголовного дела судом представляет собой существенное нарушение требований УПК РФ. Эти нарушения касаются структуры, содержания, порядка вручения участникам уголовного судопроизводства  итоговых обвинительных документов в ходе предварительного расследования – обвинительного заключения или обвинительного акта, составляемых  в соответствии  с требованиями ст.220 УПК РФ и ст. 225 УПК РФ, а также правил о соединении уголовных дел и нарушения права обвиняемого  на защиту. Данный институт отличен  от прежней формы и содержания института возвращения уголовного дела для производства дополнительного расследования. Отличия проявляются в законодательных ограничениях круга оснований для принятия решения о возвращении прокурору уголовного дела. Различно и наименование оснований для таких решений. Законодатель именует их как «препятствия для рассмотрения уголовного дела судом», что подчеркивает бесспорно непреодолимый  их характер в ходе судебного разбирательства, а также крайнюю необходимость устранить указанные в законе нарушения, преодолевая тем самым процессуальную преграду для  рассмотрения уголовного дела в суде и постановления законного, обоснованного и справедливого судебного решения. Особенности  заключены также в сроках устранения предусмотренных в законе препятствий.
Данные отличия и дают возможность рассматривать указанный институт  как усеченную форму прежнего института возвращения уголовного дела для производства дополнительного расследования.  Достаточна ли его форма для достижения назначения уголовного судопроизводства, для защиты прав и законных интересов, в первую очередь, лиц, пострадавших от преступления. Если в ряде случаев нет, то, исходя из назначения уголовного судопроизводства данный институт должен быть усовершенствован. В него должны быть внесены изменения на законодательном уровне, которые бы расширяли возможности исправления всякого неустранимого в ходе судебного разбирательства существенного нарушения уголовно-процессуального закона, поскольку все они есть препятствия для рассмотрения дела судом и препятствуют постановлению законного и обоснованного судебного решения. Единственным условием для этого должна быть лишь неустранимость допущенного нарушения в ходе судебного производства.
      Характер, тяжесть предусмотренных в УПК РФ оснований для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 свидетельствуют о том, что не всякое нарушение уголовно-процессуального закона,  а  лишь существенное и неустранимое является препятствием для рассмотрения уголовного дела судом. Из этого исходит и Пленум Верховного суда РФ в постановлении от 05.03.2004 г. «О применении судами норм уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» в котором не только подчеркивается существенный характер препятствия, но и фактически устанавливается их перечень в виде конкретных существенных нарушений уголовно-процессуального закона. В частности, таковыми названы: несоответствие обвинения, изложенного в обвинительном заключении постановлению о привлечению в качестве обвиняемого; не подписание обвинительного заключения или обвинительного акта следователем, дознавателем; их не утверждение прокурором; когда в обвинительном заключении или обвинительном акте отсутствуют  указание на прошлые судимости обвиняемого, данные о месте нахождения обвиняемого, данные о потерпевшем, если он был установлен по делу  и др.
     По нашему мнению, перечень всех оснований, расцениваемых в качестве препятствий для рассмотрения уголовного дела судом и влекущих в безусловном порядке возвращение уголовного дела прокурору для их устранения, должны устанавливаться не Пленумом Верховного Суда РФ в процессе разъяснения действующих норм уголовно-процессуального законодательства. Они должны быть закреплены в УПК РФ, в частности законодатель их место определил в статье 237.
     На наш взгляд, препятствовать дальнейшему движению уголовного дела из одной стадии  в другую – из досудебного производства в судебное производство должны все существенные нарушения уголовно-процессуального закона, а не только те, которые ограничено, указаны в ст. 237 УПК РФ. При этом существенность  нарушений уголовно-процессуального закона зависит от характера и роли  нарушаемой уголовно-процессуальной нормы для достижения назначения уголовного судопроизводства, от способа нарушения, от его наступивших последствий для участников уголовного судопроизводства, для уголовного дела в целом, для вынесения уголовно-процессуальных документов.