:  
 
You are on the old site. Go to the new website linknew website link
Вы находитесь на старом сайте. Перейдите на новый по ссылке.

 
 Архив новостей
 Новости сайта
 Поиск
 Проекты
 Статьи






. .

? !



Конституционно-правовые проблемы уголовного права и процесса
Доклады и сообщения на конференции 30-31 октября 2009 года, г. Санкт-Петербург

Смирнов А.В. Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве

Конференция "Конституционно-правовые проблемы уголовного права и процесса"





2009, Санкт-Петербург, , , Смирнов Александр Витальевич, 

Смирнов Александр Витальевич, председатель Совета МАСП, советник Конституционного Суда РФ, государственный советник юстиции РФ 1 класса, профессор Северо-Западного филиала российской академии правосудия, доктор юридических наук, профессор


ОСОБЫЙ ПОРЯДОК ПРИНЯТИЯ СУДЕБНОГО РЕШЕНИЯ ПРИ
ЗАКЛЮЧЕНИИ ДОСУДЕБНОГО СОГЛАШЕНИЯ О СОТРУДНИЧЕСТВЕ



  Все видеозаписи докладов на конференции см.: http://www.iuaj.net/node/384


В главе 40.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации <1>, веденной Федеральным законом от 29.06.2009 N 141-ФЗ "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации" <2>, предусмотрен новый для нашего процесса институт - досудебное соглашение о сотрудничестве. Согласно определению, данному в п. 61 ст. 5 УПК РФ, оно представляет собой договор между сторонами обвинения и защиты, в котором они согласовывают условия ответственности подозреваемого или обвиняемого в зависимости от его действий после возбуждения уголовного дела или предъявления обвинения. Сущность такого соглашения состоит в том, что подозреваемый или обвиняемый берет на себя обязательства оказать содействие следствию в раскрытии и расследовании преступления, изобличении и уголовном преследовании других соучастников преступления, розыске имущества, добытого в результате преступления, в обмен на существенное снижение наказания в соответствии с положениями ч. 2 и ч. 4 ст. 62 УК РФ. По смыслу норм гл. 40.1 УПК РФ заключение досудебного соглашения о сотрудничестве допускается только на предварительном следствии и невозможно при проведении расследования в форме дознания.
Под особым порядком судопроизводства в УПК РФ понимается ускоренное и упрощенное судопроизводство при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением (раздел X УПК РФ). В общетеоретическом плане ускоренное и упрощенное судопроизводство - это такие формы уголовного процесса, которые предназначены для разрешения уголовных дел в сокращенные сроки и по упрощенным правилам. Особый порядок принятия судебного решения по УПК РФ следует отличать от сделок о признании виновности. Такого рода сделки, по сути, представляют собой соглашения между представителями обвинения и защиты, в соответствии с которыми обвиняемый признает себя виновным в совершении преступления, а обвинитель в обмен на это вносит поправки в обвинение в сторону, благоприятную для обвиняемого (исключает часть обвинений, обязуется снизить требования относительно наказания и т.п.). Наибольшее распространение сделки о признании (англ. - plea bargaining) получили в уголовном процессе США. Сделки обычно заключаются на переговорах между обвинителем и адвокатом, но обычно без участия потерпевшего. В дальнейшем суд на основе такой сделки выносит приговор. Главная цель сделок о признании утилитарна - это быстрейшее снятие конфликта ради процессуальной экономии, а также (со стороны обвиняемого) смягчение грозящего наказания. И то и другое может быть весьма далеко от интересов достижения истины по делу. С относительно недавнего времени в уголовном судопроизводстве Испании и Италии и некоторых других европейских государств стали применяться сделки, объектом которых является не сама виновность, а формальное согласие обвиняемого с обвинительным заключением (конформидад - ст. ст. 655, 689.2 УПК Испании) или "обозначение наказания", или так называемое "паттеджаменто" (ст. ст. 444 - 448 УПК Италии). В обоих случаях обвиняемый, вступая в такую сделку, может и не признавать себя виновным. В обмен на эти действия законом предусмотрено ограничение меры наказания (не более 6 лет лишения свободы в Испании) либо определенная скидка (снижение срока лишения свободы на 1/3 в Италии). Судебное следствие при этом не производится. Другой разновидностью сделок являются сделки об упрощении процедуры. Так, например, в Италии по окончании предварительного следствия обвиняемый, по согласованию с прокурором, ходатайствует о сокращенном рассмотрении дела в суде уже на этапе предварительного слушания, которое проводится в основном по письменным материалам предварительного следствия. Если по делу выносится обвинительный приговор, применяется скидка с наказания в размере 1/3 срока лишения свободы.
В УПК РФ 2001 г. также с самого начала была предусмотрена возможность разрешения дела по ходатайству обвиняемого с помощью соглашения об упрощении судебной процедуры - особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением (гл. 40). Обвиняемый вправе заявить о согласии с обвинением и ходатайствовать о постановлении приговора без проведения в общем порядке судебного разбирательства. Взамен закон устанавливает ограничение на максимальный размер наказания, которое может быть назначено обвиняемому, - оно в этом случае не может превышать две трети максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершение данного преступления.
Иное дело - при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве. Здесь речь идет не просто о согласии обвиняемого с обвинением, а о более значительной степени его взаимодействия с органами предварительного следствия и правосудия, которая носит характер активного сотрудничества. Вместе с тем необходимо отметить ряд проблем, которые могут возникнуть при практическом применении данной новации.
Прежде всего бросается в глаза определенное противоречие между содержанием норм главы 40.1 УПК РФ и понятием досудебного соглашения о сотрудничестве, данным в Основных положениях Кодекса (п. 61 ст. 5 УПК РФ). Как отмечалось выше, под ним понимается соглашение между сторонами обвинения и защиты. Между тем к стороне обвинения закон относит не только прокурора, следователя, руководителя следственного органа и т.д., но также и потерпевшего, его законного представителя и представителя, гражданского истца и его представителя (п. 47 ст. 5 УПК РФ). Сторона защиты - это не только обвиняемый и его защитник, но также и гражданский ответчик, его законный представитель и представитель и т.д. (п. 46 ст. 5 УПК РФ). Тем не менее ч. 3 ст. 317.3 гл. 40.1 УПК РФ сама по себе не требует, чтобы досудебное соглашение о сотрудничестве подписывалось не всеми участниками процесса со стороны обвинения и защиты, а упоминает о его подписании лишь прокурором, подозреваемым или обвиняемым и его защитником. Что это, пробел в регулировании гл. 40.1 УПК РФ или действительная позиция права?
Посмотрим, насколько принципы равенства сторон (ч. 4 ст. 15 УПК РФ), в том числе потерпевшего, а также справедливости гарантированы той процедурой, которая предусмотрена данной главой. Законный материально-правовой интерес потерпевшего обычно состоит в назначении виновному справедливого наказания и полном возмещении вреда, причиненного преступлением. В свою очередь, справедливость назначаемого наказания зависит от его соответствия характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам дела и личности виновного (ч. 1 ст. 6 УК РФ). Явка с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, изобличению и уголовному преследованию других соучастников преступления, розыску имущества, добытого в результате преступления, - т.е. все то, что составляет предмет сотрудничества обвиняемого с органами предварительного следствия, - рассматриваются как смягчающие наказание обстоятельства (п. "и" ч. 1 ст. 61, ч. 2 ст. 62 УК РФ). Можно было бы предположить, что эти действия свидетельствуют о реальном (моральном) раскаянии обвиняемого и, как результат, ведут к действительному снижению степени его общественной опасности вплоть до полной ее утраты. Однако обращает на себя внимание то обстоятельство, что закон вовсе не требует от обвиняемого, с которым заключается сделка о сотрудничестве, обязательного признания себя виновным, раскаяния и т.д., а удовлетворяется лишь его готовностью сотрудничать. Поэтому другое, более реалистичное объяснение возможности снижения наказания, по-видимому, состоит в том, что государство в обмен на оказанное содействие просто прощает виновного (по аналогии с судом присяжных проявляет к нему снисхождение) - частично или полностью, - что и служит основанием либо для существенного уменьшения наказания (от половины до двух третей санкции, максимальной для соответствующей статьи УК), либо для вынесения приговора с освобождением осужденного от отбывания наказания (ч. 5 ст. 317.7 УПК РФ, ст. 80.1 УК РФ). Однако нельзя не учитывать, что среди целей (назначения) уголовного судопроизводства закон называет в первую очередь защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений (ч. 1 ст. 6 УПК РФ). Данное положение отнюдь не случайно - оно вытекает из приоритета прав человека над интересами государства, провозглашенного Конституцией РФ (статьи 1, 2, 17 и 18). Согласно ст. 52 Конституции РФ права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом; государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба. Данное право относится к числу неотчуждаемых конституционных прав человека и гражданина, а в Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина (ст. ст. 17, 55 Конституции РФ), в том числе, очевидно, и права потерпевших. При этом понятие доступа к правосудию не формально, что означает для потерпевшего не просто право присутствовать при осуществлении судебных процедур, но возможность заявлять и отстаивать свою позицию и защищать собственные права и интересы на основе полного равенства и с наибольшей эффективностью как в суде, так и в ходе досудебной подготовки дела.
Конституционный Суд РФ указывал, что реализация общеправовых принципов справедливости и юридического равенства при осуществлении судебной защиты в уголовном судопроизводстве предполагает предоставление сторонам - как стороне обвинения, так и стороне защиты - равных процессуальных возможностей по отстаиванию своих прав и законных интересов. В судебном разбирательстве сторону обвинения, согласно п. 47 ст. 5 УПК РФ, помимо прокурора, представляет, в частности, потерпевший. Необходимой гарантией судебной защиты и справедливого разбирательства дела является равно предоставляемая сторонам реальная возможность довести до сведения суда свою позицию относительно всех аспектов дела. Причем данная правовая позиция в полной мере относится к обеспечению права на судебную защиту потерпевших от преступлений <3>. Такой подход отвечает и положениям Декларации основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью (утверждена Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 40/34 от 29.11.1985), предусматривающей, что жертвам преступлений должна обеспечиваться возможность "изложения и рассмотрения мнений и пожеланий на соответствующих этапах судебного разбирательства в тех случаях, когда затрагиваются их личные интересы, без ущерба для обвиняемых и согласно соответствующей национальной системе уголовного правосудия", и предоставляться "надлежащая помощь на протяжении всего судебного разбирательства" (подпункты "b", "c" пункта 6). Эти требования соответствуют и Рекомендации Комитета Министров Совета Европы NR (85) 11 "О положении потерпевшего в рамках уголовного права и процесса", в которой подчеркивается необходимость в большей степени учитывать запросы потерпевшего на всех стадиях уголовного процесса в соответствии с принципом предоставления ему права просить о пересмотре компетентным органом решения о непреследовании или права возбуждать частное разбирательство (преамбула, пункт 7 раздела I.A.). Изложенное позволяет сделать вывод, что правомерность заключения соглашения о сотрудничестве с подозреваемым или обвиняемым без участия и волеизъявления потерпевшего, предоставления ему возможности активно отстаивать свою позицию по делу в судебном разбирательстве, в том числе путем участия в исследовании доказательств, с точки зрения соблюдения конституционных требований и норм международного права весьма сомнительна. Принимая во внимание конституционное право на доступ потерпевшего к правосудию, условием заключения соглашения о сотрудничестве с подозреваемым или обвиняемым должно быть, на наш взгляд, согласие потерпевших от преступления, что также прямо вытекает и из законодательного определения данного соглашения, предполагающего участие в нем всех сторон (п. 61 ст. 5 УПК РФ).
Из содержания ст. ст. 317.6, 317.7 УПК РФ, регулирующих основания и порядок проведения судебного разбирательства, не вполне ясно, требуется ли согласие самого обвиняемого с предъявленным обвинением при применении особого порядка принятия судебного решения в случае заключения соглашения о сотрудничестве. Примечательно, что в первоначальном Проекте Федерального закона "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации" содержалось положение о том, что описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, с обвинением в совершении которого согласился подсудимый, однако в тексте принятого Федерального закона от 29.06.2009 N 141-ФЗ оно отсутствует. Тем не менее представляется, что получение согласия обвиняемого с предъявленным обвинением для вынесения судебного решения в особом порядке требуется и в этом случае, поскольку ч. 1 ст. 317.7 предусматривает, что судебное заседание и постановление приговора в отношении подсудимого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, в целом проводится в порядке, установленном ст. 316, которая, в свою очередь, предусматривает наличие такого согласия (ч. 4 ст. 316 УПК РФ).
Анализ норм УПК РФ и УК РФ показывает, что применение института соглашения о сотрудничестве при том правовом регулировании, которое дано Федеральным законом от 29.06.2009 N 141-ФЗ, может встретиться с серьезными юридическими трудностями, если вообще будет возможно без внесения изменений в закон. Дело в том, что в соответствии с ч. 5 ст. 317.7 УПК РФ судья постановляет обвинительный приговор и с учетом положений ч. 2 и ч. 4 ст. 62 УК РФ. В свою очередь, ч. 2 ст. 62 УК РФ предусматривает, что в случае заключения досудебного соглашения о сотрудничестве срок или размер наказания не могут превышать половины максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, лишь при отсутствии отягчающих обстоятельств. Однако согласно ст. 63 УК РФ к числу отягчающих обстоятельств относятся, например, и такие, как: наступление тяжких последствий в результате совершения преступления; совершение преступления в составе группы лиц, группы лиц по предварительному сговору, организованной группы или преступного сообщества; особо активная роль в совершении преступления; совершение преступления по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы; совершение преступления из мести за правомерные действия других лиц; совершение преступления в отношении лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга; совершение преступления с использованием оружия, боевых припасов, взрывчатых веществ, специально изготовленных технических средств; с применением физического или психического принуждения и др. Принимая во внимание концептуальную направленность института соглашения о сотрудничестве на противодействие организованным формам преступности, на раскрытие и расследования "заказных" убийств, бандитизма, наркопреступлений, коррупционных проявлений <4>, подобные отягчающие обстоятельства типичны и встречаются практически по всем делам, в которых предполагается применять данную новацию. Таким образом, сохранение в ч. 2 ст. 62 УК РФ такого условия для заключения соглашения и назначения сокращенного наказания, как отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, практически блокирует применение норм гл. 40.1 УПК РФ в той мере, которая касается наибольшего количества преступлений, а именно тех, за которые уголовным законом не предусмотрено пожизненное лишение свободы или смертная казнь.
Причем парадокс состоит в том, что если за преступление могут быть назначены пожизненное лишение свободы или смертная казнь, то для заключения соглашения о сотрудничестве и соответственно неприменения этих видов наказания действующим законом почему-то не предусмотрено такое условие, как отсутствие отягчающих обстоятельств (ч. 4 ст. 62 УК РФ). Более того, для лиц, совершивших эти особо тяжкие преступления, формально не исключается даже возможность полного освобождения от отбывания наказания (ч. 5 ст. 317.7 УПК РФ, ст. 80.1 УК РФ). Подобное положение не согласуется с требованиями справедливости, правовой соразмерности и определенности. По нашему мнению, в ч. 4 ст. 62 УК РФ следует срочно внести изменение по аналогии с ч. 4 ст. 65 УК РФ, указав, что в случаях вынесения приговора с учетом исполненного обвиняемым соглашения о сотрудничестве отягчающие наказание обстоятельства судом не учитываются либо по крайней мере могут не учитываться.
Основания для отказа следователем в удовлетворении ходатайства о заключении соглашения о сотрудничестве в законе не указаны. При этом такой отказ, в отличие от решения об удовлетворении ходатайства, не требует его предварительного согласования следователем с руководителем следственного органа. Однако представляется, что дискреционное усмотрение следственных органов не может определяться одними лишь их представлениями о целесообразности или нецелесообразности заключения названного соглашения. На наш взгляд, в силу публичного характера соглашения о сотрудничестве обещание со стороны подозреваемого или обвиняемого оказать содействие следствию в раскрытии и расследовании преступления может быть отвергнуто лишь по мотивам его очевидной ложности или недостоверности либо ввиду явной запоздалости, когда преступление уже полностью раскрыто, все соучастники выявлены, полностью изобличены и т.д. Другими словами, заключение соглашения о сотрудничестве, в отсутствие сведений о наличии указанных выше препятствий, следует рассматривать как право обвиняемого (подозреваемого) и, соответственно, обязанность следователя и прокурора, усмотрение которых носит, таким образом, не совершенно свободный, а дискреционный характер.
При практическом применении института досудебного соглашения о сотрудничестве может возникнуть и вопрос о его соотношении с институтом прекращения уголовного преследования ввиду деятельного раскаяния подозреваемого или обвиняемого. Так, в ч. 2 ст. 28 УПК РФ установлено, что прекращение уголовного преследования лица по уголовным делам о тяжких или особо тяжких преступлениях при наличии деятельного раскаяния лица осуществляется в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части УК. К преступлениям рассматриваемой категории относятся главным образом такие, которые характерны именно для организованной преступности, в том числе: похищение человека (ст. 126 УК); терроризм (ст. 205 УК), содействие террористической деятельности (ст. 205.1 УК); захват заложника (ст. 206), участие в незаконном вооруженном формировании (ч. 2 ст. 208); организация преступного сообщества (преступной организации) (ст. 210 УК); преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков (ст. 228 УК), участие в экстремистском сообществе (ст. 282.1 УК); организация деятельности экстремистской организации (ст. 282.2 УК) и др. Однако прекращение уголовного преследования в отношении подозреваемых или обвиняемых согласно условиям, названным в примечаниях к указанным статьям, является безусловной обязанностью органов предварительного расследования и суда, причем это может иметь место независимо от фактического (морального) раскаяния лица или его содействия раскрытию и расследованию преступления, изобличению других соучастников, розыску похищенного имущества и т.д. Так, например, лицо, добровольно или по требованию властей освободившее заложника, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления (прим. к ст. 206 УК). В то же время при совершении действий в порядке выполнения соглашения о сотрудничестве (которые в большей степени указывают именно на вероятность фактического раскаяния) обвиняемый обычно может рассчитывать лишь на уменьшение наказания. Представляется, что при наличии оснований, подразумеваемых в ст. 28 УПК РФ и названных в примечаниях к соответствующим статьям УК РФ, соглашение о сотрудничестве заключаться не должно, а следует принимать решение о прекращении уголовного преследования.
Согласно ч. 2 ст. 317.1 УПК РФ подозреваемый или обвиняемый вправе заявить ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве с момента начала уголовного преследования до объявления об окончании предварительного следствия. Однако ознакомление обвиняемого с материалами оконченного расследования в полном объеме производится лишь после объявления об окончании расследования (п. 12 ч. 4 ст. 47, ст. ст. 215, 217 УПК РФ). Отсюда следует, что заключение соглашения о сотрудничестве не предполагает обязанность следователя или прокурора предварительно знакомить подозреваемого или обвиняемого со всеми собранными по делу доказательствами. Таким образом, на практике возможна ситуация "допущения легенды", когда у подозреваемого искусственно создается впечатление о наличии против него серьезных обвинительных доказательств, которых на самом деле пока нет, и он соглашается на сотрудничество, на которое в ином случае, возможно, и не пошел бы. Представляется, что следователь все же вправе предъявить подозреваемому и тем более обвиняемому, с которым он хотел бы иметь соглашение о сотрудничестве, те или иные доказательства, изобличающие его в совершении преступления, в любой момент проведения расследования. С учетом принципа законности "допущение легенды" не должно осуществляться путем обмана подозреваемого со стороны следователя или прокурора (заявления ими о том, что имеются изобличающие его доказательства, в то время как их еще не существует).
Постановление следователя об отказе в удовлетворении ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве может быть обжаловано подозреваемым или обвиняемым, его защитником руководителю следственного органа (ч. 4 ст. 317.1 УПК РФ). Это, однако, не может отменить право подозреваемого или обвиняемого и его защитника на обжалование решения следователя в суд в порядке ст. 125 УПК РФ, согласно которой все решения и действия (бездействие) следователя, руководителя следственного органа и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в районный суд по месту производства предварительного расследования. В качестве объекта нарушения здесь может считаться конституционное право каждого на то, чтобы свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом, в том числе и таким способом, как реализация заключенного соглашения о сотрудничестве; право на государственную защиту прав и свобод и право каждого защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (ч. 4 ст. 29, ст. 45 Конституции РФ). Кроме того, Конституционный Суд РФ в Постановлении от 23.03.1999 N 5-П по делу о проверке конституционности положений статьи 133, части первой статьи 218 и статьи 220 УПК РФ РСФСР <5> признал необходимым обеспечивать заинтересованным лицам еще в ходе предварительного расследования по уголовному делу возможность обратиться в суд с жалобой на действия и решения дознавателя, следователя или прокурора, если они не только затрагивают собственно уголовно-процессуальные отношения, но и порождают последствия, выходящие за их рамки, существенно ограничивая при этом конституционные права и свободы личности. Конституционный Суд РФ при этом исходил из того, что отложение проверки законности и обоснованности таких действий и решений до завершения предварительного расследования по уголовному делу и до его направления в суд с обвинительным заключением - с тем, чтобы такая проверка была осуществлена в ходе судебного разбирательства по делу - может причинить правам и свободам граждан ущерб, восполнение которого в дальнейшем окажется невозможным. Учитывая, что соглашение о сотрудничестве является досудебным и может быть заключено лишь до объявления об окончании предварительного следствия, восполнение вреда интересам обвиняемого, причиненного неправомерным отказом в заключении такого соглашения, когда дело уже находится в суде, действительно невозможно.
Другая важная проблема, возникающая здесь при проведении предварительного следствия, состоит в том, всегда ли должно выделяться в отдельное производство дело в отношении подозреваемого или обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве? Необходимо иметь в виду, что ч. 1 ст. 154 УПК РФ также была дополнена пунктом 4 о праве следователя выделить в отдельное производство уголовное дело в отношении обвиняемого, подозреваемого, с которым прокурором заключено досудебное соглашение о сотрудничестве. В случае отказа от выделения дела в отдельное производство для решившегося на сотрудничество обвиняемого во многом терялся бы смысл заключения самой сделки, ибо он, как правило, кровно заинтересован в соблюдении конфиденциальности и изоляции от других соучастников преступления для предотвращения мести со стороны последних. Следовательно, чтобы особый порядок судебного разбирательства мог быть реализован, в этих случаях выделение дела весьма желательно. Тем не менее выделение дела в отдельное производство будет невозможно, если это нанесет ущерб всесторонности и объективности расследования и разрешения дела (ч. 2 ст. 154 УПК РФ), поэтому в подобных случаях для обеспечения безопасности подозреваемого или обвиняемого, с которым заключено соглашение о сотрудничестве, вместо выделения дела в отдельное производство должны быть применены меры безопасности, предусмотренные ч. 3 ст. 11, ч. 9 ст. 166, ч. 2 ст. 186 и ч. 5 ст. 278 УПК РФ, а также ст. 6 Федерального закона от 20.08.2004 N 119-ФЗ "О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства".
Прокурор, приняв постановление об удовлетворении ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, приглашает следователя, подозреваемого или обвиняемого и его защитника. С их участием он составляет досудебное соглашение о сотрудничестве (ст. 317.3 УПК РФ). То есть именно на прокурора возлагаются полномочия по разрешению ходатайства о заключении соглашения о сотрудничестве, составлению досудебного соглашения о сотрудничестве, а также вынесению представления о соблюдении обвиняемым условий и обязательств, предусмотренных указанным соглашением. На первый взгляд может показаться, что эти новации не согласуются с изменениями, внесенными в УПК РФ Федеральным законом от 5 июня 2007 г. N 87-ФЗ "О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон "О прокуратуре Российской Федерации", которыми прокурор лишен процессуальных полномочий по руководству предварительным следствием. Однако следует учитывать, что, заключая соглашение о сотрудничестве, прокурор, по сути, формирует позицию государственного обвинения в суде, а это, безусловно, должно охватываться его компетенцией.
По смыслу ст. 317.2 УПК РФ, регулирующей порядок рассмотрения ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, прокурор фактически рассматривает два ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве: первое, заявленное подозреваемым или обвиняемым, и второе, исходящее от следователя и оформленное в виде постановления. Отсутствие единого ходатайства названных участников процесса означает, что следователь на данном этапе не обязан согласовывать содержание своего ходатайства с ходатайством обвиняемого (подозреваемого) и может настаивать на включение в соглашение иных либо дополнительных условий сотрудничества, нежели предлагает сторона защиты. Может возникнуть вопрос, вправе ли прокурор вопреки отрицательному мнению следователя, выраженному в постановлении об отказе в удовлетворении ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, самостоятельно принять решение о заключении с обвиняемым такого соглашения? В этой связи обращает на себя внимание, что согласно ч. 3 ст. 317.1 УПК РФ ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве представляется подозреваемым или обвиняемым, его защитником прокурору, хотя бы и через следователя, а в ч. 5 ст. 21 УПК РФ говорится, что прокурор вправе после возбуждения уголовного дела заключить с подозреваемым или обвиняемым досудебное соглашение о сотрудничестве. Значит, именно прокурор назван в качестве главного субъекта принятия решения по данному вопросу. Правда, данная позиция не выдерживается в законе с достаточной последовательностью. Так, изначально следователь, а не прокурор вправе отказать стороне защиты в ходатайстве о заключении соглашения о сотрудничестве, причем постановление следователя о таком отказе фактически имеет для прокурора преклюзивную силу, ибо для того, чтобы настоять на необходимости заключения соглашения о сотрудничестве, прокурору придется сначала добиться отмены постановления следователя об отказе в удовлетворении ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве. Но сам прокурор вправе отменять незаконные или необоснованные постановления только нижестоящего прокурора, а также дознавателя (п. 6 ч. 2 ст. 37 УПК РФ); постановления же следователя, за исключением постановления о возбуждении уголовного дела (ч. 4 ст. 146 УПК РФ), может аннулировать только руководитель следственного органа (п. 2 ч. 1 ст. 39 УПК РФ).
Представляется, что, давая в соглашении о сотрудничестве описание преступления, других обстоятельств, подлежащих доказыванию, квалификацию преступления и смягчающие обстоятельства, прокурор не вправе отступать от тех фактов, которые либо уже объективно установлены по делу либо которые, как уверены или надеются стороны, будут реально установлены. То есть прокурор не может указывать в соглашении заведомо менее тяжкое преступление с целью добиться таким путем содействия со стороны подозреваемого или обвиняемого в расследовании преступления. Нормативным основанием для такого утверждения является фраза, использованная в п. 4 ч. 2 названной статьи, о том, что в соглашение приводятся именно "обстоятельства, подлежащие доказыванию". Как отмечалось выше, соглашение о сотрудничестве не есть полный аналог англо-американской сделки о признании (plea-bargaining, англ.), где стороны договариваются об установлении содержания обвинения, независимо от того, что имело место на самом деле. В континентальном процессе, к которому относится и российское уголовное судопроизводство, исторически более приверженном достижению объективной истины по уголовному делу, это невозможно. Следует учитывать, что приговор, который противоречит доказательствам, имеющимся в деле, в любом случае считается незаконным и подлежит отмене (ст. 380 УПК РФ). Поэтому, если на предварительном расследовании возникнет объективная необходимость изменить обвинение в сторону, менее благоприятную для обвиняемого, следователь и прокурор должны предложить ему внести соответствующие изменения в ранее заключенное соглашение о сотрудничестве. В случае отказа обвиняемого от изменения соглашения уже оказанное им активное содействие расследованию должно рассматриваться как смягчающее наказание обстоятельство либо - по делам о преступлениях небольшой или средней тяжести - как основание для прекращения уголовного преследования ввиду деятельного раскаяния (ч. 1 ст. 28 УПК РФ).
Статья 317.7 УПК РФ предусматривает возможность рассмотрения уголовного дела в отношении обвиняемого, выполнившего условия соглашения о сотрудничестве, по правилам ст. 316 УПК РФ, т.е. в особом, упрощенном порядке, без проведения судебного разбирательства в общем порядке. При этом по смыслу гл. 40.1 УПК РФ с учетом положений ч. 4 ст. 62 УК РФ о возможности заключения досудебного соглашения о сотрудничестве, особый порядок принятия судебного решения может применяться независимо от тяжести совершенного преступления, т.е. не только по делам о преступлениях, за которые максимальное наказание не превышает 10 лет лишения свободы, как это имеет место по правилам гл. 40 УПК РФ, но и в тех случаях, когда соответствующей статьей УК РФ предусмотрено более суровое наказание, в том числе пожизненное лишение свободы или смертная казнь.
Если обвиняемый, с которым заключалось соглашение о сотрудничестве, не ходатайствует о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства в связи с согласием с предъявленным обвинением или отказывается от ранее заявленного об этом ходатайства, либо обнаруживается, что он заявил это ходатайство не добровольно, без консультации с защитником, либо не осознает последствия постановления приговора без проведения судебного разбирательства, то суд, в соответствии с ч. 4 и ч. 6 ст. 316 РФ, принимает решение о назначении судебного разбирательства по выделенному в отношении обвиняемого делу в общем порядке. Представляется, однако, что и при проведении судебного разбирательства в общем порядке суд при наличии реализованного соглашения о сотрудничестве и представления прокурора, вынесенного в порядке ст. 317.5 УПК РФ, обязан назначить наказание, смягченное по правилам, установленным ч. 2 и ч. 4 ст. 62 УК РФ.
В ч. 5 ст. 317.7 УПК РФ установлена возможность с учетом положений ст. 80.1 УК РФ освобождения судом от отбывания наказания лица, которым были соблюдены все условия и выполнены все обязательства, предусмотренные заключенным с ним досудебным соглашением о сотрудничестве. В свою очередь, ст. 80.1 УК РФ предусматривает освобождение от наказания в связи с изменением обстановки, но только для лиц, впервые совершивших (не имеющих судимости, т.е. ранее не осуждавшихся, либо судимость которых погашена или снята в соответствии со ст. 86 УК РФ) преступление небольшой или средней тяжести, если будет установлено, что вследствие изменения обстановки эти лица или совершенные ими преступления перестали быть общественно опасными. Однако данное основание вряд ли может в полной мере соответствовать цели введения института досудебного соглашения о сотрудничестве, которая состоит в эффективном противодействии организованным формам преступной деятельности, следовательно, совершению в первую очередь тяжких и особо тяжких преступлений, причем нередко лицами, уже совершавшими ранее преступления и имеющими судимость. Кроме того, изменение обстановки, состоящее в утрате самим преступлением общественной опасности, вовсе не соответствует ситуации, складывающейся в связи с выполнением обвиняемым соглашения о сотрудничестве. Утрата деянием общественной опасности в смысле ст. 80.1 УК РФ означает наступление существенных перемен, связанных с событиями государственного или местного значения, т.е. с изменением ситуации вокруг личности виновного (объективным изменением обстановки). Изменение ситуации не следует из изменения поведения самого лица, совершившего преступное деяние <6>. Поэтому в данной части ст. 80.1 УК РФ неприменима для освобождения от наказания лица, выполнившего условия соглашения о сотрудничестве. Что же касается утраты общественной опасности лицом, совершившим преступление, то в случае соглашения о сотрудничестве речь скорее должна идти об утрате этим лицом опасности не вследствие изменения обычного (т.е. за рамками уголовного судопроизводства) поведения лица, что характерно для условий применения ст. 80.1 УК РФ <7>, а особого, спец

: 23/11/2009
: 19500
:
Белкин А.Р. Независимость суда и отказ прокурора от обвинения
Мартышкин В.Н., Кузьмичев О.П. Проблемы реализации в федеральных судах общей юрисдикции процессуальных требований безопасности о производстве допроса «скрытых» участников уголовного судопроизводства
Рагулин А.В. Проблемы обеспечения реализации права на рассмотрение дела беспристрастным судом в российском уголовном судопроизводстве
Рыжаков А.П. Расширение круга лиц, которые вправе ходатайствовать о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, посредством использования идеи, изложенной в постановлении Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 года № 11-П
Вандышев В.В. Нормы Конституции России и деятельность Конституционного Суда Российской Федерации по их защите и реализации
Чечетин А.Е. Конституционно-правовые проблемы задержания лиц, подлежащих экстрадиции
Якимович Ю.К. Роль Конституционного Суда в становлении и развитии современного уголовно-процессуального законодательства России
Кудрявцев В.Л. Проблемы оказания квалифицированной юридической помощи в уголовном судопроизводстве в контексте правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации
Зайцева Е.А. О влиянии решений Конституционного Суда Российской Федерации на нормативное регулирование уголовно-процессуальной деятельности
Карякин Е.А. Функциональное содержание принципа языка уголовного судопроизводства

| |


.:  ::   ::  :.

RusNuke2003 theme by PHP-Nuke -
IUAJ

(function(w, d, n, s, t) { w[n] = w[n] || []; w[n].push(function() { Ya.Direct.insertInto(66602, "yandex_ad", { ad_format: "direct", font_size: 1, type: "horizontal", limit: 3, title_font_size: 2, site_bg_color: "FFFFFF", header_bg_color: "FEEAC7", title_color: "0000CC", url_color: "006600", text_color: "000000", hover_color: "0066FF", favicon: true, n
PHP Nuke CMS.
2005-2008. Поддержка cайта