Смирнов Г. К. Основные научные школы уголовного процесса: становление и перспективы // Школы и направления уголовного-процессуальной науки. Доклады и сообщения на учредительной конференции Международной ассоциации содействия правосудию. СПб., 2005.
iuaj.net Международная ассоциация содействия правосудию
(МАСП)
iuaj.net
ГлавнаяО насАнкетаПроектыБиблиотекаКонтактыДобавить в избранное

Новости МАСП

RSS импорт: www.rss-script.ru

 

 

Школы и направления уголовного-процессуальной науки.
Доклады и сообщения на учредительной конференции Международной ассоциации содействия правосудию. Санкт-Петербург, 5-6 октября 2005 г. / Под ред. А.В. Смирнова. СПб., 2005. 192 с.

К оглавлению.


 

 

Ссылки по теме:

  • Общая информация о конференции
  • резолюция по итогам конференции;
  • Сборник докладов и сообщений
  • список участников конференции и тем их выступлений;
  • программа конференции.
  • Фотоотчет об участии представителей Уральской школы уголовно-процессуального права в конференции.

Смирнов Г.К.

научный сотрудник НИИ проблем укрепления законности и правопорядка Генеральной прокуратуры РФ, аспирант Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова

Основные научные школы уголовного процесса: становление и перспективы

Научное исследование любой проблемы характеризуется особым предметом, задачами и методологией. Предметом научного исследования является познаваемая область объективной действительности. Методологию исследования составляет совокупность научно- обоснованных методов ее познания. Задачи исследования определяются исходя из ожидаемого результата познавательной деятельности. Объективность исследованию придает плюрализм взглядов различных ученных на исследуемую проблематику. Совокупность аналогичных по своей логической сути научных взглядов, в зависимости от масштаба их распространения в кругах научной общественности, образует научную школу либо течение.

Как показывает исторический анализ, в Российской уголовно- процессуальной науке традиционно сложились две относительно самостоятельные школы- позитивная и социологическая, поочередно преобладающие на разных исторических этапах развития Российского государства. Такие школы существенно отличаются используемыми подходами к познанию процессуально- правовых проблем.

Исторически, позитивизм, как теоретико- правовое течение возник в связи с необходимостью обоснования и толкования позитивного права(действующего законодательства). Суть позитивного(легислативного) подхода заключается в ограничении предмета исследования конкретно- правовой областью. При таком подходе диалектические связи права с внеправовой действительностью, например социальной, политической или философской выходят за рамки правого научного исследования. И хотя концепцией позитивного права такие связи не отрицаются, однако их исследование объявляется предметом иных наук- социологии, политологии, философии, психологии и т.д.. Соответственно такой позиции, методология исследования конкретных правовых проблем ограничивается системой обще- и частно- правовых научных методов. Следствием такого познания является т.н. теория "чистого права"1, т.е. некая конкретно- правовая материя, включающая в себя законодательство и обосновывающую его теорию, которая, по мнению позитивистов лишена всяческих внеправовых "примесей". В рамках исторического анализа развития Российского уголовного процесса, следует особо выделить такую разновидность правового позитивизма, как догматический позитивизм2, который фактически преобладал в научном правосознании советского периода его развития. Данное явление характеризуется тем, что позитивистская концепция зиждется на определенной идеологической базе, имеющей непререкаемую истинность и абсолютную ценность. В советской науке такой идеологической базой являлась марксистко-ленинская философская теория, фактически возведенная в догму. Жесткая идеологическая цензура и подавление научного плюрализма обусловили долгое развитие науки советского уголовного процесса в духе догматического позитивизма. Особо жесткой цензуре подвергались исследования надправовой плоскости уголовно-процессуальных явлений, так как они неизбежно приводили к критическому анализу их идеологической основы. Именно поэтому к таким исследованиям допускались только идеологически подкованные ученные- процессуалисты. Длительное развитие теории уголовного процесса в духе позитивистского догматизма привело к возникновению множества заблуждений. Например, такие видные советские ученные, как М.С. Строгович, И. Д. Перлов, Р. Д. Рахунов, Н. Н. Полянский, Н. В. Крыленко, П. И. Стучка3 научно обосновывали позицию о том, что советский уголовный процесс по своей организационной форме является полностью состязательным и самым демократичным.

Произошедшие на последующем - постсоветском этапе развития Российского государства процессы дедогматизации права и уголовного процесса в частности, показали, что в нем не может быть абсолютного единства взглядов по всем проблемным вопросам, а научная дискуссия является важным импульсом, обеспечивающим развитие научных знаний и их объективность.

Вместе с тем, следует признать, что российский уголовно- процессуальный позитивизм, очищенный на постсоветском этапе развития от идеологического догматизма, до сих пор ни сколько не утратил своих позиций. На мой взгляд, это в первую очередь связано со спецификой уголовного процесса, как процессуальной отрасли права, в котором преобладающее значение приобретает принцип формализма, т.е. такая организация явления при которой его форма имеет не менее важное, а возможно и первичное значение по отношению к содержанию. Возможно, также в этом процессе особую роль сыграл и консерватизм правового мышления некоторых ученных, воспитанных на позитивистских традициях. Кроме того, многие ученные - правоведы, кстати говоря, в том числе и родоначальник концепции "чистого права" Г. Кельзен, обосновывают ценность позитивистского подхода тем, что он призван деидеологизировать право, выводя его чистую материю за рамки философской, политической и иной идеологической плоскости. На мой взгляд такая позиция не совсем точна. Право, будучи особым регулятором социальных отношений, или выражаясь более точными категориями марксистско-ленинской теории- "выражением воли господствующего класса", по своей сути, неизбежно является носителем и средством объективации в социальной сфере господствующей в государстве и обществе идеологии. И с этих позиций оно никогда не может быть деидеологизировано. В контексте сказанного, более точным представляется следующая формулировка проблемы- реформирование постсвоетского российского уголовно-процессуального права на качественно новой идеологической основе, в частности идеях: либерализма, демократизма, приоритета и высшей ценности прав и интересов личности, гарантий и защите частной собственности.

К сожалению, длительное развитие теории российского уголовного процесса в позитивистском духе привело к возникновению неразрешимых остро дискуссионных проблем, а порой и заблуждений, обусловленных в первую очередь тем, что многие уголовно- процессуальные процессы и явления имеют более глубокие- надправовые корни, познание которых посредством позитивной методологии представляется невозможным. С этих позиций, важным шагом на пути к преодолению указанных пробелов, является начавшиеся в последние годы процессы возрождения социологической школы российского уголовного процесса, которая своими корнями уходит в дореволюционную Россию4. Разработанный ей социологический подход познания проблем уголовно- процессуального права исходит из необходимости теоретического осмысления не только участка конкретно- правовой действительности, составляющей предмет исследуемой проблематики, но и познания ее диалектических связей и обусловленности социальными процессами и явлениями. Такой подход несколько расширяет предмет исследования областью исследуемой социально- правовой действительности. Соответственно этому, в обще и частно- правовую методологию исследования интегрируются ряд социологических методов.

Наиболее удачные попытки теоретического осмысления отдельных феноменов уголовного судопроизводства в контексте их диалектических связей с социальными процессами были предприняты Питерским ученными, в частности Смирновым А.В., Калиновским К.Б., Шестаковой С.Д.5. Указанный подход позволил им также решать прогностические задачи, в частности Смирновым А.В. была разработана качественно новая модель организации состязательного процесса будущего, названная им термином "дискурсивная состязательность6". Данная модель зиждется на идее дискурса, т.е. диалога между участниками процесса.

Вместе с тем, как показывает анализ, глубинные сущностные (субстанциональные) основы некоторых уголовно- процессуальных явлений лежат на более высоком, нежели социальная плоскость уровне,- в пласте философии. Исследование таких основ, предполагает познание уголовно- процессуальных проблем на предельно высоком уровне абстракции, в том числе, абстрагируясь от ее конкретно- правового и социального содержания. Именно на таком уровне представляется возможным более полное исследование ее логических, субстанциональных, гносеологических, аксеологических и иных сущностных основ. Соответственно, философский подход предельно расширяет предмет и методологию исследования. К сожалению, философский подход исследования в российской уголовно- процессуальной науке не нашел должного распространения. Процессы осмысления теоретической материи с позиции философской методологии уже давно происходят в сфере материального права. Исследованиям проблем общей теории права и отдельных его материальных отраслей посвящены работы многих видных российских ученных, например таких как Алексеев С.С., Нерсесянц В.С. и др.. Такие исследования позволили их авторам на качественно новом уровне осмыслить исследуемые правовые феномены, закономерности и причины их развития и проявления в правовой и внеправовой действительности, решать прогностические задачи, т.е. определять вектор их дальнейшего развития. Необходимость исследования накопленного в науке уголовного процесса теоретического конкретно- правового материала в философской плоскости также обусловлена тем, что уголовный процесс, фактически зиждется на таких чисто философских категориях как: гуманизм, справедливость, истина, познание и др., сущностная основа которых, безусловно, лежит именно в философской плоскости.

Необходимо признать, что разрозненные попытки философского анализа отдельных проблем теории уголовного процесса ранее предпринимались многими ученными - процессуалистами, однако до комплексного (системного) исследования, дающего основание для утверждения о становлении в науке российского уголовного процесса относительно самостоятельной философской школы, или даже течения, дело не дошло. Вместе с тем, уже сейчас очевидно, что полнота исследования многих современных проблем уголовного процесса предполагает их анализ в том числе и на предельно высоком- философском уровне.

Например, к числу таких проблем относятся вопросы формы организации уголовного судопроизводства и особенно- такая ее разновидность как состязательная. Как показывает исторический анализ, на протяжении всего развития формы организации уголовного процесса, четко прослеживается ее подверженность принципу периодизации. Так, в ходе исторического развития, розыскной процесс сменяется смешанным, смешанный состязательным и т.д.. В этой связи закономерно встает вопрос: Чем же обусловлена такая периодизация, и почему практически все национальные уголовно-процессуальные правопорядки в своем историческом развитии стремятся к состязательности, преодолевая при этом розыскные рудименты, может этот процесс и есть движение научной мысли ученных от заблуждения, каковым является розыскной процесс, к истине- состязательности, через промежуточные- смешанные формы?

К сожалению, как показывает суммарный анализ, многочисленные исследования данной проблематики посредством позитивистского подхода, при достаточно основательной разработке конкретно-правовых признаков (идейных элементов) состязательности, могут лишь констатировать факт развития формы организации процессов от розыскных к состязательным, но не объяснить, а тем более обосновать причины и предпосылки такого развития, так как такие причины коренятся во внеправовом пласте. С учетом этой позиции, представителями указанной выше Питерской социологической школы была предпринята достаточно успешная попытка научного обоснования обусловленности форм организации уголовного процесса степенью и уровнем социальной свободы индивида в обществе7.

Анализ же данной проблематики на еще более высоком - философском уровне, предполагающем абстрагирование не только от правовой, но и социально-политической действительности, показывает высокую степень подверженности влиянию господствующего в обществе философского мировоззрения, и в первую очередь, такой его категории как познание на конкретные формы организации уголовного судопроизводства. Так например, обвинительной форме процесса с его поединками и ордалиями соответствует господствовавшее в ту эпоху ненаучное (сакральное) мировоззрение, в основу познания которого положена вера в сакральные силы, розыскной модели - теоцентристское, частно-исковой- индивидуалистическое мировоззрение и т.д.. С логико-гносеологической точки зрения, состязательный порядок уголовного судопроизводства можно охарактеризовать как модель познания истины события преступления, основанную на конструкции, суть которой точно высказал еще древнегреческий философ Сократ одной фразой: "Истина познается в споре". Так, в рамках состязательного судопроизводства, искусственно создается логический конфликт между двумя вероятностными взаимоисключающими суждениями, при котором тезису о невиновности субъекта8 противопоставляется антитезис о его виновности. При этом логическая борьба указанных противоположных тезисов становится возможной вследствие того, что они имеют логическую форму вероятностного- условного, а не категорического суждения. Эти суждения в рамках производства по уголовному делу подвергаются логическому обоснованию сторонами процесса, после чего, судья принимает в качестве истинной наиболее обоснованную с логической точки зрения позицию- защиты либо обвинения. Вместе с тем, в наступившей относительно недавно (10-20 лет назад) информационной эпохе, четко прослеживаются тенденции развития материи от идеальной (или субъективной) к материальной (объективной) субстанции. Применительно к уголовному судопроизводству, такая тенденция проявляется в существенном расширении использования научно- технических средств и методов познания и доказывания события преступления. Такая тенденция приводит к постепенному уменьшению роли и объема в уголовном процессе субъективного доказывания, основанного на познании события преступления субъективной доказательственной информацией (например, такой как показания, опознания и т.д.) и увеличению объема объективного доказывания, основанного на такой объективной доказательственной информации как видеозапись или иная материальная следовая информация. Логико- гносеологический анализ показывает, что полученная вследствие такого доказывания объективная доказательственная информация носит логическую форму категорического- безусловного умозаключения. Вследствие того, что логический конфликт безусловного- категорического умозаключения с условным- вероятностным, с позиции логической обоснованности и рационализма9, неизбежно приводит к презумпции правоты первого, практически все лица, изобличенные такой доказательственной информацией признаются в содеянном. В этих условиях, состязательность, как форма познания события преступления посредством логического конфликта вероятностных суждений лишается всякого смысла. Таким образом, наступившая информационная эпоха априорно включает в себя предпосылки, которые неизбежно приведут к перерождения состязательности в иную- более развитую форму организации уголовного судопроизводства, возможно- в информационно- розыскную.

Как наглядно показывает вышеприведенный пример, исследование проблем состязательности и формы организации на различных уровнях абстракции (позитивном, социологическом, философском) позволяет получить различные по своей логической и гносеологической сущности научные данные. И только комплексный подход к изучению поставленной проблемы, предполагающий синтез таких данных позволяет получить на выходе наиболее полное и объективное представление не только о конкретно- правовой структуре, но и о глубинной надправовой- социально- политической и философско- мировоззренческой сущности исследуемой процессуально- правовой проблемы.

В заключении хотелось бы сделать ряд оговорок, призванных способствовать правильному пониманию и применению описанных выше подходов познания отдельных проблем уголовно- процессуального права.

Во-первых, было бы ошибочным противопоставлять указанные надправовые подходы познания, позитивному. Понятие надправовой предполагает не приоритет или познавательную ценность надправовых подходов по отношению к конкретно- правовым, скорее наоборот, философская и социологическая методология является лишь вспомогательным элементом, направленным на познание сущности того или иного правового явления, выходящей за пределы конкретно- правовой действительности. Таким образом, понятие "надправовой" означает лишь уровень абстракции проводимой исследовательской деятельности и поэтому, надправовые и конкретно- правовой уровни не могут быть противопоставлены друг другу, точно также, как нельзя противопоставить друг другу различные логические уровни абстракции. Надправовой и правовой уровни познания неразрывно связаны друг с другом и соотносятся как категории общего и частного, абстрактного и конкретного, формы и содержания. Конкретно- правовой(позитивный) уровень позволяет исследователю накопить конкретный эмпирический материал, который пройдя сквозь призму философской и социологической методологии приобретает качественно новое сущностное содержание и возвращается в правовую действительность в виде новых концептуальных положений, объективируемых(воплощаемых) впоследствии в системе позитивного права.

Во-вторых, неизбежное расширение предмета и методологии исследования в надправовых уровнях должно быть обосновано общими задачами исследования, которые остаются неизменными при любом исследовательском подходе(позитивном, социологическом или философском) и полностью лежат в процессуально- правовой научной плоскости. Именно такое понимание надправовых исследовательских подходов познания проблем уголовного процесса не позволит ученному- процессуалисту- правоведу превратится в социолога или философа, оперирующего отвлеченными категориями, не имеющими практической ценности для науки уголовного процесса.


1 Данный термин был разработан и введен в оборот Австрийским ученным- правоведом Г. Кельзеном.

2 См. подробнее В.Г. Графский. История политических и правовых учений. Учебник. М.2005.

3 См. например Строгович М.С.. О состязательности и процессуальных функциях в советском уголовном судопроизводстве. См. также "Революция права", 1928, № 1, С. 103, 104, 121; № 2, С. 67.

4 См. например И.Я. Фойницкий "Курс уголовного судопроизводства" в 2-х томах.

5 Работы этих, а также многих других ученных можно найти на сайте kalinovsky-k.narod.ru

6 Подробнее см. Смирнов А.В. Реформы уголовной юстиции конца XX века и дискурсивная состязательность // Журнал российского права. 2001. № 12.

7 См. Смирнов В.П. Противоборство сторон как сущность принципа состязательности уголовного судопроизводства. // Гос-во и право. 1998. № 3.

8 С учетом презумпции невиновности первичным является тезис о невиновности.

9 Например, было бы бессмысленным опровергать видеозапись, отразившую участие лица в совершении преступления, подлинность которой установлена показаниями свидетелей о его алиби.

 


Электронный адрес проекта: http://iuaj.net. Для отправки сообщения по электронной почте воспользуйтесь этой ссылкой.


 

 

 

Рейтинг@Mail.ru

 


Юридическая баннерная сеть LLE.ru
Rambler's Top100