Султанов А. Р. Очерк о применении норм Конституции Российской Федерации и исполнении решений Конституционного Суда Российской Федерации в арбитражных судах и судах общей юрисдикции. // Вестник гражданского процесса. 2012. № 2. С. 283-313.

 

                В данном очерке мы рассмотрим лишь некоторые проблемные моменты, существующие в практике судов и не будем касаться вопросов исполнения Постановлений КС РФ (далее «КС РФ») законодателем и исполнительными органами власти. Нас интересовали, прежде всего, практические аспекты восстановления нарушенных конституционных прав заявителей по чьим обращениям было вынесено Постановление КС РФ, поскольку именно практика показывает насколько идеи верховенства права, заложенные в Конституции РФ, Европейской Конвенции о правах человека и защите основных свобод человека, реализуются в жизни и служат реальной защитой для законных прав и интересов. Данный очерк был порожден желанием не просто проанализировать эффективность решений КС РФ, как средства защиты конституционных прав, но и обнаружить, как можно повысить их эффективность.  

«… неисполненные решения суда нельзя считать состоявшимися…» Из доклада Уполномоченного по правам человека в РФ за 2007 год.

                Безусловно, неисполнение решений КС РФ, направленных на восстановление конституционной законности приносит не только ущерб в качестве потери доверия конкретному судье, проигнорировавшему решение КС РФ, а ко всей российской судебной системе. Не можем не согласиться с Председателем ВАС РФ Ивановым А.А., который отметил, что «…отношение общества к судебной системе давно находится на опасной грани делегитимизации и десакрализации судебной системы как государственного и социального института»[1]. Руководитель ВЦИОМ Валерий Федоров, представляя подробные данные социологических опросов о доверии граждан к судебной системе в феврале 2012, указал, что «в то, что суды могут защитить права граждан, верят в среднем 40% и не верят 49%. Наименьшее доверие выражают жители малых городов – 34% верят и 52% не верят…»[2].

Тот факт, что Россия лидирует по количеству обращений в Европейский Суд по правам человека (далее ЕСПЧ), на наш взгляд, также свидетельствует о том, что нам следует поработать над тем, чтобы вернуть доверие к российской судебной системе. Наше утверждение о том, что нам следует поработать для возврата доверия к российской судебной системе, основано на том, что каждый юрист несет определенную ответственность за то, что наше правосудие является таким, каким оно является. Когда мы проходим мимо грубых нарушений, опускаем руки и не выносим на суд общества неправосудные судебные акты, когда видим в несправедливых судебных решениях только коррупционность и не видим своих ошибок, мы получаем то правосудие, которое имеем.

                С нашей стороны было бы неправильно, рассматривая существующие проблемы исполнения Постановлений КС РФ, не указать, что с каждым годом ссылок на правовые позиции КС РФ в решениях арбитражных судов и судов общей юрисдикции становится все больше и больше.

                Но удивительное дело, к сожалению, не редки случаи, когда мы видим, что последующая судебная практика воспринимает правовые позиции КС РФ, а лицо, обращавшееся в КС РФ, не получает восстановления его прав, нарушенным применением неконституционной нормы и/или неконституционным толкованием нормы закона. В условиях, когда правоприменители легко игнорируют конституционные принципы и общепризнанные принципы международного права и даже не задумываются о конституционно-правовом толковании норм, подлежащих применению, вера в справедливость у заявителя, дошедшего до КС РФ, бывает «несколько подорвана», и некоторые заявители склонны оценивать акт КС РФ как наличие вообще возможности отыскать правду и справедливости в РФ. Соответственно, Постановление КС РФ может возродить такую веру.

                Мы всегда полагали, что обращение в КС РФ является способом защиты нарушенных конституционных прав.

Соответственно, в случае установления неконституционности нормы либо выявления КС РФ  конституционно-правового смысла нормы нельзя лишать лицо, инициировавшее производство в КС РФ, награды, обещанной законодателем в ст. 100 ФКЗ "О КС РФ", за правовую активность в виде возможности пересмотра дела. Поскольку именно благодаря этим лицам стало возможным исключение из правового поля России неконституционных норм и/или применения норм в противоречии с конституционно-правовым смыслом.

Ранее, анализируя причины неисполнения решений КС РФ[3], мы указывали, что иногда, неисполнение решений КС РФ  вызвано тем, что суды полагают, что обязанность пересмотреть судебный акт возникает только в случаях, когда он основан на актах, признанных неконституционными (ч. 3 ст. 79 ФКЗ "О КС РФ"), а не в тех случаях, когда КС РФ, не признавая нормы неконституционными, дает им конституционно-правое толкование.

В настоящее время, мы склонны полагать, что это всего лишь, выдвигаемый повод, для неисполнения решений КС РФ. Повод, который выдвигается лишь как содержащий в себе видимость правового подхода. Однако, все же настоящая причина гораздо глубже – это желание настоять на правильности своего решения и непринятия чужого толкования, как более правильного.

Очевидность данной причины нам стала видна после тщательного анализа ряда гражданских дел, связанных с исполнением решений КС РФ.

Впервые, мы столкнулись при попытке пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам судебных актов, послуживших основанием для вынесения Постановления КС РФ №1-П от 20.02.2006[4]. При рассмотрении заявлений о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам, было очевидно, что суд хотел найти повод для неисполнения решения КС РФ, настаивая на правильности своего решения. Соответственно, такой мотив, как отсутствие в ГПК РФ обязанности пересмотреть судебный при непризнании норм конституционными,  был лишь средством, а не причиной отказа в пересмотре судебных актов. То есть, основными вопросами на чаше весов для суда при рассмотрении вопроса о пересмотре судебных актов в связи с Постановлением КС РФ были вопросы признания собственной неправоты или настаивание на собственной правоте. Вопросы восстановления конституционных прав на данную чашу весов даже не попали.

Однако, не нужно забывать, что само обращение в Конституционный Суд является следствием нарушения конституционных прав и попыткой их защитить.

Надо отметить, что до того, как ОАО «Нижнекамскнефтехим» обратилось в КС РФ о нарушении его прав ст. 336 ГПК РФ в части не допускающей обжалования судебного решения лицами, не привлеченными к рассмотрению дела, были предприняты все возможные усилия для того, чтобы суд общей юрисдикции сам восстановил нарушенные права.

В своей кассационной жалобе и ходатайстве о восстановлении сроков для подачи кассационной жалобы были приведены аргументы, основанные на Конституции РФ, правовых позициях КС РФ, положениях Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод ( далее «Конвенции») и правовых позициях ЕСПЧ[5]. Судья, ознакомившись с данным обоснованием права на обжалование судебного решения лицом, не привлеченным к рассмотрению дела, согласилась с изложенными аргументами, но предложила их направить в КС РФ, указав на свою связанность толкованиями кассационной инстанции положений ГПК РФ.

К сожалению, тот факт, что мнение вышестоящей инстанции более значимо для суда[6], нежели положения Конституции РФ и/или Конвенции, был замечен не только в этом деле. Безусловно, суд при вынесении решения должен руководствоваться только Конституцией и законом (ст.120 Конституции РФ), но ни один из судей не может себе позволить игнорировать сложившуюся судебную практику вышестоящих судов.  Но это не новая проблема, еще в конце 19 века проф. Г.Ф. Шершеневич писал: «Судебная практика рабски ловит каждое замечание кассационного департамента, старается согласовать свою деятельность со взглядом сената. Эта масса решений, нарастающая с каждым годом все крепче и крепче, опутывает наш суд, который, как лев, запутавшийся в сетях, бессильно подчиняется своей участи, отказывается от борьбы и живет разумом высшей судебной инстанции… Борьба перед судом ведется не силой логики, не знанием соотношения конструкции института и системы права, не искусством тонкого  толкования, а исключительно ссылкой на кассационные решения…»[7].

Впрочем, в нашей практике был случай, когда вопрос о применении Конституции РФ и Конвенции был поставлен перед Президиумом Верховного Суда РФ ( далее «ВС РФ»). Президиум ВС РФ имел возможность и сам применить нормы Конституции РФ и Конвенции с учетом уже сформированных правовых позиций КС РФ и ЕСПЧ, либо обратиться в КС РФ[8]. Даже на таком высоком уровне вопрос прямого применения норм Конституции РФ и Конвенции вызвал затруднения, слушание дела неоднократно откладывалось. В конечном итоге производство по делу было приостановлено в связи с принятием КС РФ к рассмотрению заявления ОАО «Нижнекамскнефтехим» о проверке конституционности ст. 389 ГПК  РФ, предусматривающей, что Председатель ВС  РФ или заместитель Председателя ВС РФ вправе внести в Президиум ВС РФ   мотивированное представление о пересмотре судебных постановлений в порядке надзора в целях обеспечения единства судебной практики и законности.

Полагаем уместным в данной статье опустить процедуру рассмотрения данного обращения в КC РФ[9] и значение Постановления, вынесенного по результатам рассмотрения данного обращения[10] и ограничиться вопросами его исполнения в судах общей юрисдикции.

Исполнение Постановления КС РФ №2-П от 05.02.2007.

 

После того, как было оглашено Постановление КС РФ №2-П от 05.02.2007, котором было также дано конституционно-правовое толкование норм без их признания неконституционными, нам пришлось потратить значительное время на составление стратегии исполнения данного Постановления.

Исполнение Постановления №2-П с одной стороны было облегчено тем, что судебного акта в делах с участием ОАО «Нижнекамскнефтехим» не было вынесено – Президиум ВС определениями от 17 марта 2007 года приостановил рассмотрение надзорного производства, возбужденного на основании представления заместителя Председателя ВС РФ. С другой стороны не было судебного акта о пересмотре которого можно было бы просить. Это несколько ослабляло возможность применения п. 10 Постановления КС РФ, в котором было указано, что «правоприменительные решения по делам открытых акционерных обществ "Нижнекамскнефтехим" и "Хакасэнерго", а также по делам граждан … И.Ж. Гафиятуллина, Н.Р. Гильмутдинова, С.П. Савельева, Р.П. Савельевой,  основанные на положениях … ст. 389 ГПК  РФ   в истолковании, расходящемся с их конституционно-правовым смыслом, выявленным КС РФ  в настоящем Постановлении, подлежат пересмотру в установленном порядке, если для этого нет иных препятствий».

 В результате рассмотрения различных процессуальных средств было принято решение подготовки ходатайства о возобновлении производства и его прекращении в связи с конституционно-правовыми толкованиями КС РФ, а также письменного обращения к Заместителю Председателя ВС РФ, внесшему представление на основании ст. 389 ГПК в Президиум ВС РФ. Конечно же, подача такого обращения к должностному лицу с точки зрения процессуальной не порождала никаких правовых последствий, но с точки зрения, что основным препятствием в исполнении решений КС РФ являлось настаивание на собственной правоте, шансов на подачу ходатайства об отзыве представления и положительного рассмотрения такого ходатайства было больше чем на удовлетворение процессуального ходатайства.

Жизнь подсказала правоту такого расчета. Заседание Президиума ВС РФ, на котором должны были быть рассмотрены надзорные производства по делам с участием ОАО «Нижнекамскнефтехим» было назначено на 23 мая 2007 года, впрочем, уведомления о данном заседании в адрес лиц, участвующих в деле не направлялись. О судебных заседаниях стало известно, благодаря повышению транспарентности судов и размещению информации на сайтах.

Несмотря на то, что мы уведомили о намерении принять участие в данных заседаниях и заблаговременно явились в ВС РФ, участия в заседании Президиума ВС РФ нам принять не удалось. Даже на оглашение резолютивной части судебного акта мы не были приглашены, уже после того, как заседание было окончено, нам было поведано, что удовлетворено ходатайство заместителя Председателя ВC РФ и надзорное производство по делам с участием ОАО «Нижнекамскнефтехим» было прекращено. В Постановлениях ВС РФ от 23.05.2007. никакого упоминания о Постановлении КС РФ не было. Таким образом, фактически реализация Постановления КС РФ все же имела место и возможно, лишь потому, что был способ сделать без упоминания Постановления КС РФ… .

Другим участникам разбирательства в КC РФ повезло гораздо меньше – о неисполнении Постановления КС РФ в части ряда граждан стало лишь в результате их повторного и безуспешного обращения в КС РФ[11].

Более интересной была судьба исполнения Постановления КС РФ в отношении ОАО «Хакасэнерго», точнее его неисполнения. ОАО «Хакасэнерго» после вынесения Постановления КС РФ обратилось с заявлением о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам ранее вынесенного Постановления Президиума ВС РФ. Президиум ВС РФ рассмотрел данное заявление, но отказался пересмотреть ранее вынесенные им судебные акты по делам с участием ОАО "Хакасэнерго".

Постановлением Президиума ВС РФ N 8ПВ07 от 20 июня 2007 г. было отказано в пересмотре Постановления Президиума ВС РФ от 30 ноября 2005 г. по вновь открывшимся обстоятельствам со ссылкой на то, что "…положения Постановления КС РФ от 5 февраля 2007 г. объективно не могли быть учтены ко времени внесения представления по данному делу заместителем Председателя ВС РФ и рассмотрения этого представления Президиумом ВС РФ 30 ноября 2005 г., в связи с чем доводы о наличии оснований для пересмотра Постановления Президиума ВС РФ от 30 ноября 2005 г. по вновь открывшимся обстоятельствам нельзя признать убедительными". В этом же Постановлении Президиум ВС РФ указал, что «положение о конкретизации порядка осуществления правомочия, предусмотренного ст.389 ГПК РФ, названы в Постановлении КС РФ в качестве задачи федеральному законодателю при реформировании надзорного производства…».

Надо отметить, что КС РФ крайне редко осуществляет разъяснения своих решений, но толкование, данное ВС РФ резолютивной части и превратившее указание о пересмотре правоприменительных решений в указание федеральному законодателю, на наш взгляд, представляло хороший повод для обращения в КС РФ.

В дальнейшем КС РФ принял к рассмотрению ходатайство и провел слушание по данному вопросу. В ноябре 2008 г. КС РФ  огласил Определение N 556-О-Р "О разъяснении Постановления КС РФ от 5 февраля 2007 г. N 2-П по делу о проверке конституционности положений статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380, 381, 382, 383, 387, 388 и 389 ГПК  РФ ".

В данном Определении было подчеркнуто, что КС РФ при установлении того факта, что  норме придается неконституционный смысл в результате не адекватного Конституции  РФ   ее истолкования правоприменителем, КС РФ вправе, не устраняя саму норму из правовой системы, - поскольку это может существенно повлиять на функционирование правовой системы в целом и создать трудности в правоприменении, в частности обусловленные возникшей пробельностью в правовом регулировании и необходимостью ее устранения, - восстановить ее конституционно-правовую интерпретацию, признав не противоречащей Конституции  РФ   в выявленном в результате конституционного судопроизводства конституционно-правовом смысле.

Решение КС РФ, которым подтверждается конституционность нормы именно в данном им истолковании и тем самым исключается любое иное, т.е. неконституционное, ее истолкование, а, следовательно, и применение в неконституционной интерпретации имеет в этой части такие же последствия, как и признание нормы не соответствующей Конституции  РФ.

КС РФ, разъяснил, что по смыслу ст. 118 и 125 (части 4 и 6) Конституции  РФ, п. 3 ч.1 ст. 3, ст. 6, ч. 2 ст. 74, ч. 2 и 3 ст. 79 ФКЗ "О КС  РФ", норма, признанная не противоречащей Конституции  РФ   в конституционно-правовом смысле, выявленном КС РФ, сохраняет юридическую силу и действует (а значит, и подлежит применению) именно в пределах ее конституционно-правовой интерпретации. Иное понимание последствий конституционно-правового истолкования нормы означало бы возможность ее применения в противоречие Конституции РФ и не соответствовало бы правовой природе и юридической силе решений КС  РФ, которые обязательны на всей территории  РФ   для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, действуют непосредственно и не требуют подтверждения другими органами и должностными лицами. Исходя из этого норма, конституционно-правовой смысл которой выявлен КС РФ, может действовать и применяться только в нормативном единстве с подтвердившим ее конституционность решением КС  РФ.

Было также обращено внимание на то, что поскольку требования о прямом действии и строгом соблюдении Конституции  РФ, закрепленные ее ст. 15 (части 1 и 2), обращены не только к законодателю, но и ко всем другим органам публичной власти и их должностным лицам, КС РФ, к исключительной компетенции которого относится признание нормативных актов неконституционными, утрачивающими силу и, следовательно, недействующими и не подлежащими применению (ст. 125 Конституции  РФ), не может быть лишен возможности устанавливать конституционный режим применения нормы, которая сама по себе признана им не противоречащей Конституции РФ с тем чтобы исключить неконституционное истолкование этой нормы в правоприменении.

КС РФ в данном Определении сделал вывод, что  из ч. 2 ст. 100 ФКЗ "О КС РФ" вытекает обязательность последующего пересмотра по результатам конституционного судопроизводства решений судов общей юрисдикции и арбитражных судов по делам заявителей, основанных на применении нормы в ее неконституционном истолковании, повлекшем нарушение конституционных прав и свобод граждан, а также публичных интересов.

КС РФ также отметил, что правоприменительные решения, основанные на акте, которому в ходе применения по конкретному делу суд общей юрисдикции или арбитражный суд придал не соответствующее Конституции  РФ   истолкование, т.е. расходящееся с его конституционно-правовым смыслом, впоследствии выявленным КС РФ, подлежат пересмотру в соответствии с правовой позицией КС РФ в установленном законом порядке. Отказывая в таком пересмотре, суды общей юрисдикции и арбитражные суды фактически настаивали бы на истолковании акта, придающем ему другой смысл, нежели выявленный в результате проверки в конституционном судопроизводстве, т.е. не соответствующий Конституции  РФ, и тем самым преодолевали бы решение КС  РФ, чего они в силу ст. 118, 125, 126, 127 и 128 Конституции  РФ   делать не вправе (Постановление от 25 января 2001 года N 1-П, определения от 6 февраля 2003 года N 34-О, от 5 февраля 2004 года N 78-О, от 27 мая 2004 года N 211-О, от 9 июля 2004 года N 242-О, от 12 мая 2006 года N 135-О, от 3 апреля 2007 года N 171-О-П, от 1 ноября 2007 года N 827-О-П и др.).

Было разъяснено, что из положений ч. 4 и 6 ст. 125 Конституции  РФ, ч. 3 ст. 79 и ч. 2 ст. 100 ФКЗ "О КС РФ" и основанных на них правовых позиций, выраженных в Определении КС РФ от 5 февраля 2004 года N 78-О, следует, что решение КС РФ, которым в результате выявления конституционно-правового смысла нормы устраняется ее действие в неконституционном истолковании, обладает обратной силой в отношении дел заявителей, обратившихся в КС  РФ, т.е. имеет те же последствия, что и решение, которым норма признается не соответствующей Конституции РФ. Дела этих заявителей во всяком случае подлежат пересмотру компетентными органами безотносительно к истечению пресекательных сроков обращения в эти органы и независимо от того, предусмотрены ли соответствующие основания для пересмотра дела в иных, помимо ФКЗ "О КС  РФ ", актах.

                Данное Определение КС РФ было весьма значимо, поскольку оно разъяснило большое количество вопросов, возникающих при исполнении Постановлений КС РФ, причем не только прикладных, но и доктринальных[12]. Хотя надо отметить, что не всеми данное Определение было воспринято как положительное[13]. Но существовала большая надежда, что после данного разъяснения суды общей юрисдикции станут более «внимательны» к обращениям заявителей о пересмотре судебных актов на основании решений КС РФ и данное разъяснение наконец-то разрешит проблемы восстановления нарушенных конституционных прав заявителей.

                Безусловно, сам факт существования толкований актов КС РФ, допускающих невосстановление нарушенных конституционных прав, в то время как КС РФ полагает, что сделал для этого все, подрывал доверие к суду и веру в справедливость. Такая ситуация говорила о неэффективности правосудия, ведь эффективность правосудия следует определять исходя из его целей, задач суда и по отношению к конкретным субъектам - адресатам целей правосудия[14].

Отказ в восстановлении нарушенных конституционных прав подрывает не только веру в справедливость и в правосудие - утрата  уважения к судьям разрушает государство (Sublata veneration magistratuum, res publica ruit).

Конечно же, рассматриваемое Определение КС РФ должно было защитить лицо, обращавшееся в КС РФ. Правопреемник ОАО «Хакасэнерго» обратился на основании данного Определения КС РФ в ВС РФ.

Надо отметить, что ВС РФ в нарушение требований ГПК РФ даже не возбудил производства о пересмотре дела по вновь открывшимся обстоятельствам и не рассмотрел заявление о пересмотре судебных постановлений по вновь открывшимся обстоятельствам в судебном заседании.  

ВС РФ письмом от 06.02.2009 возвратил заявление и материалы, причем письмо о возврате поступило лишь 12 марта 2009 года[15].  Такой довольно таки неформальный (вне предусмотренной процессуальной форме) подход ВС РФ был мотивирован тем, что в заявлении о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам правопреемник ОАО «Хакасэнерго» просил пересмотреть Постановления Президиума ВС РФ, вынесенные  30 ноября 2005 года, и не указал в своем заявлении никаких просьб в отношении Постановления Президиума ВС РФ от 20 июня 2007 года, которым было отказано в пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам после Постановления КС РФ. В данном письме также было указано, что Постановление Президиума ВС РФ от 20 июня 2007 года препятствует в рассмотрении заявления о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам Постановления Президиума ВС РФ от  30 ноября 2005 года.

При внешней логичности такого мотива, он не выдерживает никакой критики и становится очевидно, что это просто попытка переложить бремя виновности в неисполнении Постановления и Определения КС РФ на самого заявителя – правопреемника ОАО «Хакасэнерго».

В ГПК РФ процедура пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам описана весьма поверхностно и проигрывает по сравнению с порядком, определенном в АПК РФ, но даже из этого порядка видно, что предметом заявления о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам являются вступившие в законную силу судебные постановления, которыми изменено или принято новое судебное постановление ( ст. 393 ГПК РФ).

Соответственно, рассмотрение заявление о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам производится судом, изменившим судебное постановление или принявшим новое судебное постановление вне зависимости от наличия других судебных постановлений. Порядок пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам это самостоятельный[16] внеинстанционный[17] порядок пересмотра и для его осуществления наличие других судебных постановлений, вынесенных по делу не является правопрепятствующим фактом. Производство по пересмотру по вновь открывшимся обстоятельствам не является производством по проверке судебного акта[18].

Тем не менее, в письме ВС РФ был использован другой подход, который можно и, наверное, нужно было опровергать, но порой торжество справедливости зависит даже, не от правовой позиции, а от настойчивости субъектов права. В данном случае, у правопреемника ОАО «Хакасэнерго» не хватило именно настойчивости и Постановление КС РФ в отношении данного заявителя даже несмотря на Определение КС РФ, которым было разъяснено право на пересмотр Постановлений Президиума ВС РФ по делам с участием ОАО «Хакасэнерго», не было исполнено.

 

Пример настойчивости

«…упорство и терпение есть качества положительные и вполне заслуживают вознаграждения».

Зорькин В.Д. День Конституции[19]

 

Действительно, порой упорство и терпение приносят плоды достойные уважения. Одним из таких примеров может быть действия по защите интересов гражданки Федотовой Елены Юрьевны.

Не согласившись с решением Таганрогского городского суда Ростовской области от 16 октября 2000 года по ее иску об истребовании имущества из чужого незаконного владения и о взыскании убытков, полагая, что решение постановлено в незаконном составе она обратилась в ЕСПЧ.

13 апреля 2006 года ЕСПЧ вынес Постановление по ее жалобе, в котором установил, что была нарушена ст. 6 Конвенции, поскольку судебное решение было принято незаконным составом суда.

На основании Постановления ЕСПЧ она обратилась с заявлением о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам, но суд не нашел таких оснований в ГПК РФ для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам. Не согласившись с таким подходом, она обратилась в КС РФ с требованием признать часть вторую статьи 392 ГПК РФ, содержащую перечень оснований для пересмотра вступивших в законную силу судебных актов, противоречащей ст. 46 (ч.1) Конституции  РФ, поскольку она препятствует пересмотру решения суда общей юрисдикции по вновь открывшимся обстоятельствам в случае, когда таким обстоятельством является судебная ошибка, установленная решением ЕСПЧ, вынесенным по жалобе заявителя. Одновременно, было инициировано новое обращение в ЕСПЧ теперь уже о не только о нарушении ст. 6, но и ст. 13 Конвенции, в связи с отсутствием эффективных средств для защиты права защищаемого Конвенцией[20].

КС РФ Определением от 15 ноября 2007 г. N 757-О-О отказал в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Федотовой Е.Ю. на нарушение ее конституционных прав частью второй статьи 392 ГПК РФ.

КС РФ счел, что коль скоро, судебное решение, о пересмотре которого по вновь открывшимся обстоятельствам просила заявительница, было вынесено с существенным нарушением норм процессуального права (незаконным составом суда), то заявительница должна была обратиться для восстановления нарушенного права в суд надзорной инстанции с соответствующей жалобой.

Заявительница 23 января 2008 немедленно по получении копии Определения КС РФ обратилась в Таганрогский городской суд с ходатайством о восстановлении срока на подачу надзорных жалоб на состоявшиеся судебные акты.

 Определениями Таганрогского городского суда от 13.02.2008, оставленными без изменения Определениями Судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 27.03.2008, в удовлетворении заявлений отказано на том основании, что срок на надзорное обжалование установлен в 1 год с момента вступления судебного акта в законную силу, тогда как с момента вступления в законную силу оспариваемых актов прошло порядка 7 лет.

Таким образом, сложилась ситуация, при которой достоверно установлено, что определение и решение Таганрогского городского суда от 02.10.2000 и 16.10.2000 соответственно, являются явно незаконными, но отсутствуют доступные эффективные средства правовой процедуры, в которой заявительница могла добиться их пересмотра. Безусловно, ситуация абсурдная и можно было понять причину ее повторного обращения в ЕСПЧ, но уже о нарушении  права, гарантированного статьей 13 Конвенции.

Письмом от 07.07. 2008 ЕСПЧ уведомил заявительницу о том, что начато предварительное изучение жалобы. Но надо отдать должное заявительнице и/или адвокатам, которые осуществляли защиту ее права, они не стали ждать рассмотрения дела ЕСПЧ и инициировали новое обращение в КС РФ.

Новое обращение заслуживает отдельного комментария, но мы здесь лишь ограничимся указанием, что предметом нового обращения в КС РФ была уже не ст. 392 ГПК РФ, а весь раздел  IV ГПК  РФ «Пересмотр вступивших в законную силу судебных постановлений», как не соответствующий части 4 статьи 15, статье 18 и частям 1 и 2 статьи 46 Конституции  РФ. То есть фактически в жалобе была уже обжалована не буква закона, а его дух, позволяющий оставлять в силе незаконные решения и не предоставляющей возможности исправить судебную ошибку ни в надзорном порядке, ни в порядке пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам.

Ее жалоба была принята к рассмотрению, к моменту судебного разбирательства она была объединена с жалобами еще двух граждан, оспаривавших ст. 392 ГПК РФ в той части, в которой она препятствует пересмотру вступивших в законную силу судебных решений по вновь открывшимся обстоятельствам на основании Постановлений ЕСПЧ.

  При рассмотрении дела КС РФ предмет рассмотрения ее жалобы сузил до рассмотрения вопроса о конституционности только части второй его статьи 392 ГПК РФ, указав, что представленными материалами подтверждается применение в ее деле только данной статьи… . Комментарии как говорится излишни – конечно же, КС РФ  произвольно сузил предмет жалобы, поскольку … его решения не подлежат пересмотру. По всей видимости, КС РФ просто сам выбрал себе наиболее удобный предмет для рассмотрения жалобы, полагая, что в любом случае защитит права заявителей. Отчасти такая возможность существует в связи с тем, что широкой общественности не доступны ни обращения в КС РФ, ни другие материалы дела об оспаривании неконституционности норм законов. Соответственно, риск того, что столь вольное обращение с предметом жалобы предстанет на суде общественного мнения невелик. Однако, если подобное допускает КС РФ, то что ожидать от остальных  судов? Полагаем, что мы вправе рассчитывать на то, что КС РФ будет образцом процессуального поведения и уважения к заявителям. Возможно, это сторицей вернется в виде неискажения правовых позиций КС РФ арбитражными судами и судами общей юрисдикции и полным исполнением его решений.

По всей видимости, заявительница, удивившись сужению предмета жалобы, решила указать, что в деле были материалы, свидетельствующие о применении положений и главы 41 ГПК РФ, иначе появление Определения КС РФ от 22 апреля 2010 г. N 611-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Федотовой  на нарушение ее конституционных прав разделом IV ГПК РФ" мы себе объяснить не можем.

Однако, этот  не совсем понятный момент, не может снизить значения Постановления КС РФ от 26 февраля 2010 г. N 4-П "По делу о проверке конституционности части второй статьи 392 Гражданского процессуального кодекса  РФ   в связи с жалобами граждан А.А. Дорошка, А.Е. Кота и Е.Ю. Федотовой".

 Данное Постановление действительно является новой вехой в исполнении постановлений ЕСПЧ[21]. В данном Постановлении КС РФ  не только указал путь для разрешения практической проблемы исполнения решений ЕСПЧ, но задал определенный вектор для развития гражданского судопроизводства:

 «Поскольку права и свободы человека и гражданина, признанные Конвенцией…, - это те же по своему существу права и свободы, что закреплены в Конституции РФ, подтверждение их нарушения соответственно ЕСПЧ и КС РФ  - в силу общей природы правового статуса этих органов и их предназначения - предполагает возможность использования в целях полного восстановления нарушенных прав единого институционального механизма исполнения принимаемых ими решений».

Важность данного Постановления трудно переоценить, пользуясь случаем, не можем не выразить благодарность за очередной шаг в становлении российского правосудия более справедливым.

К сожалению, данный очерк мы решили посвятить проблеме исполнения Постановлений КС РФ, а не анализу правовых позиций КС РФ.

В Постановлении КС РФ от 26 февраля 2010 года N 4-П, часть вторая статьи 392 ГПК РФ была признана не противоречащей Конституции  РФ, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования, в том числе с учетом провозглашенного ст.15 (ч.4) Конституции  РФ   приоритета правил международного договора  РФ, она не может рассматриваться как позволяющая суду общей юрисдикции отказывать в пересмотре по заявлению гражданина вынесенного им судебного постановления по вновь открывшимся обстоятельствам в случае, если ЕСПЧ установлено нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении конкретного дела, по которому было вынесено данное судебное постановление, послужившее поводом для обращения заявителя в ЕСПЧ.

В Постановлении КС РФ было также указано на необходимость пересмотра судебных постановлений по делам заявителей, принятых на основании статьи 392 ГПК  РФ в истолковании, расходящемся с ее конституционно-правовым смыслом, выявленным КС РФ.

К сожалению, ни один заявителей в настоящее время, пользы от данного Постановления не получил, кроме, быть может, некоторого морального удовлетворения.

Так, заявление А.А. Дорошка о пересмотре постановления суда надзорной инстанции по вновь открывшимся обстоятельствам в связи с принятием по его жалобе постановления ЕСПЧ было снова оставлено без удовлетворения, теперь уже по мотиву того, что суд первой инстанции допустил существенные нарушения норм материального права, а потому его решение по делу правомерно отменено в порядке надзора[22].

То есть, суд общей юрисдикции проигнорировал ст. 46 Конвенции, ч.3 ст. 46 Конституции РФ и ч. 6 ст. 1 ФЗ от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней" "Российская Федерация в соответствии со статьей 46 Конвенции признает ipso facto и без специального соглашения юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после их вступления в действие в отношении  РФ  ».

Если исходить, что «… права и свободы человека и гражданина, признанные Конвенцией…, - это те же по своему существу права и свободы, что закреплены в Конституции РФ», то, конечно же, суд надзорной инстанции решил не восстанавливать нарушенные конституционные права, соответственно можно утверждать, что Постановление КС РФ в отношении Дорошка не было исполнено.

Президиум Тамбовского областного суда, куда другой заявитель А.Е. Кот обратился с заявлением о пересмотре определения от 26 июня 2003 года, отказал в его удовлетворении (постановление от 19 августа 2010 года) с указанием на то, что оспоренным определением суда надзорной инстанции решение суда первой инстанции и определение суда кассационной инстанции не были изменены и новое решение не было вынесено, а лишь было отменены ранее постановленные судебные акты и дело было направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции[23].

Здесь надо отметить, что ЕСПЧ установил нарушение статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и статьи 1 Протокола N 1 к ней в отношении А.Е. Кота, выразившееся в отмене в порядке надзора вступившего в законную силу судебного постановления. (Постановление от 18 января 2007 года по делу "Кот против России").

То есть, в его деле его права были нарушены именно судом надзорной инстанции. Проблема здесь заключается в том, что процедура пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам, равно и по новым обстоятельствам не были созданы для пересмотра после Постановлений КС РФ и Постановлений ЕСПЧ, а лишь были использованы законодателем, как возможный путь разрешения правового пробела. Но это использование – приспособление не было осуществлено системно с учетом положений других статей. Так в частности, ст. 393 ГПК РФ, определяющая подсудность рассмотрения заявлений о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам была оставлена неизменной, а она была приспособлена только для той ситуации, когда основанием для пересмотра являются вновь открывшиеся фактические обстоятельства. Но редакция ст. 393 ГПК РФ не предусматривает ситуации, как восстановить нарушенное право, когда оно нарушено неправильным толкованием права и незаконной отменой судебных актов надзорной инстанцией.

Безусловно, суд первой инстанции не в состоянии восстановить нарушенное право, когда право нарушено незаконной отменой судебных актов судом надзорной инстанцией.

В Рекомендации Комитета Министров Совета Европы (далее КМСЕ) от 19 января 2000 г. N R (2000) 2 по пересмотру дел и возобновлению производства по делу на внутригосударственном уровне в связи с решениями ЕСПЧ было указано, что  обязательства стран-участниц Конвенции по исполнению Постановлений ЕСПЧ  могут повлечь за собой принятие мер иных, нежели только удовлетворение присужденного ЕСПЧ в соответствии со статьей 41 Конвенции и/или общих мер, и мер, обеспечивающих, насколько это возможно, восстановление той ситуации, в которой находилось лицо до нарушения Конвенции (restitutio in integrum), указал также, что практика КМСЕ по осуществлению контроля за выполнением решений ЕСПЧ показывает, что в определенных обстоятельствах пересмотр дел или возобновление производства по делу оказываются самыми эффективными, если не единственными мерами для достижения restitutio in integrum.

Очевидно, что восстановление той ситуации, в которой находилось лицо до нарушения Конвенции (restitutio in integrum) до незаконной отмены судебного акта в надзорном порядке, будет отмена судебного акта надзорной инстанции и оставление в силе ранее отмененных вступивших в законную силу судебных актов.

Ст. 393 ГПК РФ предусматривает, что пересмотр по вновь открывшимся или новым обстоятельствам постановлений судов апелляционной, кассационной или надзорной инстанции, которыми изменено или принято новое судебное постановление, производится судом, изменившим судебное постановление или принявшим новое судебное постановление.

Хотя, как в ГПК РФ нет запрета на пересмотр по вновь открывшимся и новым обстоятельствам постановлений и определений надзорных инстанций и в той же ст. 393 указано, что «вступившее в законную силу судебное постановление пересматривается по вновь открывшимся или новым обстоятельствам судом, принявшим это постановление». Но указание на подсудность рассмотрения такого заявления только  судом, изменившим судебное постановление или принявшим новое судебное постановление становится непреодолимым барьером для восстановления нарушенных прав судом надзорной инстанции.

Но, впрочем, в этой ситуации оказываются не только граждане, выигрывавшие в ЕСПЧ, но и выигравшие в КС РФ. Так попытка добиться исполнения уже цитированного Постановления КС РФ №2-П от 05.02.2007 гражданина Абакарова Магомед-С.Абасовича разбилась именно на положениях ст. 393 ГПК РФ. Его конституционные права были нарушены судом надзорной инстанции, который отменил вступившие в законную силу судебные акты, а в последующем дело было передано в суд другого субъекта федерации. Несмотря на то, что в России споры о подсудности не допускаются он так и не смог найти суд, который мог бы восстановить его нарушенное право. Нижестоящие суды отказывали в пересмотре в связи с тем, что они его прав не нарушали, компетенции в отношении вышестоящего суда не имеют, а суд надзорной инстанции отказывал на основании ст. 393 ГПК РФ, указывая, что он всего лишь отменил судебный акт, не изменяя его и не вынося нового решения, а потому не имеющий компетенции рассмотреть заявление о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам.

К сожалению, КС РФ здесь не видит никакой проблемы «В соответствии со ст. 393 ГПК РФ пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам решений, определений судов апелляционной, кассационной или надзорной инстанции, постановлений президиумов судов надзорной инстанции, на основании которых изменено решение суда первой инстанции или принято новое решение, производится судом, изменившим решение суда или принявшим новое решение. По смыслу данных положений, в случае отмены судом надзорной инстанции обжалованных в порядке надзора судебных постановлений и направления дела на новое рассмотрение, пересмотру по вновь открывшимся обстоятельствам при наличии указанных в ст. 392 ГПК РФ  оснований подлежит не соответствующее постановление суда надзорной инстанции, а решение суда, которым было вынесено новое решение по делу. Таким образом, вопреки содержащемуся в жалобе утверждению, положения ст. 393 ГПК РФ не препятствуют лицу, участвующему в деле, осуществить защиту своих прав, нарушенных, по его мнению, вследствие отмены судом надзорной инстанции постановлений нижестоящих судов и направления дела на новое рассмотрение, путем подачи соответствующего заявления в суд, вынесший новое решение по данному делу, и, тем самым, не могут быть признаны нарушающими конституционные права заявителя, перечисленные в жалобе»[24].  

На наш взгляд, обращение в суд, вынесший новое решение по данному делу не может восстановить  restitutio in integrum, когда право нарушено вышестоящим судом отменой судебного решения в надзорном порядке. Возникает аналогичная проблема, когда ЕСПЧ устанавливает нарушение ст.6 Конвенции фактом рассмотрения дела в кассации без надлежащего извещения сторон.

Но вернемся к вопросу исполнения Постановления КС РФ от 26 февраля 2010 года N 4-П и рассмотрим, как оно было исполнено в отношении гражданки Федотовой. Исполнение Постановление КС РФ в отношении гражданки Федотовой Е. Ю. разбилось об отсутствие дела в суде – его уничтожили в связи с истечением срока хранения… .

В такой ситуации, действительно возникает вопрос о соблюдении Россией ст. 6 и  ст. 13 Конвенции, тем более, что Федотовой повторная жалоба уже была подана.

Однако, заявительница не стала ждать результатов повторного рассмотрения, а обратилась в КМСЕ, который осуществляет контроль за исполнением Постановлений ЕСПЧ в порядке ст. 46 Конвенции. КМСЕ, получив данные от заявительницы, уже уведомил, что вопрос исполнения Постановления ЕСПЧ по ее делу находится под контролем и обещал уведомить о принятых мерах.

Надо отметить, что после вступления в силу 14 протокола Конвенции, если КМСЕ считает, что Высокая Договаривающаяся Сторона отказывается подчиниться окончательному постановлению по делу, в котором она выступает стороной, он вправе после направления официального уведомления этой Стороне передать на рассмотрение ЕСПЧ вопрос, не нарушила ли эта Сторона свое обязательство, установленное в соответствии с пунктом 1 ст. 46 Конвенции.

Таким образом, в данной ситуации, хотя исполнение Постановления КС РФ и не состоялось, но вопрос исполнения Постановления ЕСПЧ еще остается открытым, впрочем, быть может, надзор КМСЕ поможет исполнить не только Постановление ЕСПЧ, но и попутно Постановление КС РФ, поскольку в данном случае их исполнение взаимосвязано.

 

«Долгая осада»

«…изучать природу этих пороков. Изучив же, будет терпеливо работать - понимая, что крепость этих пороков нельзя сокрушить с помощью кавалерийской атаки. Что тут понадобятся и тяжелые орудия, и подкопы, и долгая осада. Иначе такую крепость не возьмешь».

Валерий Зорькин: Сегодня закон необходимо защитить как никогда ранее[25].

 

Безусловно, неуважение Конституции РФ и игнорирование гарантируемых ей прав и свобод можно назвать пороками нашей судебной практики. Можно привести большое количество примеров, когда исполнение Постановлений КС РФ превращается в долгую осаду.  Однако, это не безнадежный труд, как иногда кажется и не борьба с ветряными мельницами, а та самая борьба за право, которая и является гарантией его существования. «Право есть непрерывная работа и притом не только государственной власти, но и всего народа. Вся жизнь права, если окинуть взором всю ее в целом, представляет нам то же зрелище неустанной борьбы и работы целой нации, какое являет ее деятельность в области экономического и духовного творчества. Каждый отдельный человек, встречающийся с необходимостью отстаивать свое право, принимает участие в этой национальной работе, вносит свою скромную лепту в дело осуществления правовой идеи на земле» [26].

Эта борьба за право, за прямое действие Конституции РФ рано или поздно будет вознаграждена признанием прав и тем, что они действительно будут уважаться и для кого-то будет удивительным, что когда-то за это право приходилось бороться и отстаивать его.

Но для этого, чтобы справиться с непониманием и противодействием, нужно понять природу этого непонимания и противодействия. Порой для этого действительно нужно проанализировать достаточно материала, чтобы сделать очевидным настоящие причины, глубоко спрятанные за видимыми причинами.

Так, например, в ходе исполнения Постановления КС РФ N 11-П от 24.06.2009, которое длится уже около трех лет, мы увидели в судебных актах большое количество «причин» для неисполнения Постановления КС РФ. Но при внимательном рассмотрении все эти «причины» не выдерживают критики.

Первая причина, которая выдвигалась судами в качестве отказа исполнения Постановления КС РФ и пересмотра дела – это то, что Постановлением лишь дано конституционно-правовое толкование, а не установлено несоответствие нормы Конституции РФ.

Первым такую причину для отказа в пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам привел Федеральный арбитражный суд московского округа (далее «ФАС МО»). Поскольку при рассмотрении дела до обращения в КС РФ в кассационной инстанции нами был заявлен частичный отказ от заявленных требований, постановлением ФАС МО от 18.06.2007 г. был принят отказ ОАО "Нижнекамскнефтехим" от заявления в части признания недействительным п. 6 решения Федеральной антимонопольной службы  РФ   (далее «ФАС РФ») от 27 февраля 2006 года по делу N 1 05/53-06 о нарушении антимонопольного законодательства. В связи с чем, были отменены судебные акты в данной части. Производство по делу в этой части прекращено. В остальной части принятые по делу судебные акты оставлены без изменения.

                 В силу положений статьи 310 АПК РФ вступившие в законную силу решение, определение, принятые арбитражным судом первой инстанции, пересматриваются по вновь открывшимся обстоятельствам судом, принявшим эти решение, определение. Пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам постановлений и определений арбитражного суда апелляционной и кассационной инстанций, принятых в порядке надзора постановлений и определений Высшего Арбитражного Суда  РФ , которыми изменен судебный акт арбитражного суда первой, апелляционной и кассационной инстанций либо принят новый судебный акт, производится тем судом, который изменил судебный акт или принял новый судебный акт.

Буквальное прочтение данной нормы создавало впечатление, что обращаться за пересмотром нужно именно в суд кассационной инстанции, но существовали определенные сомнения, поскольку ФАС МО, только принял частичный отказ, а в оставшейся части, подлежащей пересмотру, оставил судебные акты без изменения.

ОАО "Нижнекамскнефтехим" во избежание риска пропустить процессуальные сроки для обращения с заявлением о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам обратилось в ФАС МО с заявлением о пересмотре принятого постановления от 18.06.2007 по вновь открывшимся обстоятельствам.

При рассмотрении заявления в ФАС МО при обсуждении вопроса о надлежащей подсудности было заявлено ходатайство о передаче дела по подсудности на основании ст. 39 АПК РФ, поскольку данная статья не ограничена передачей дела только по горизонтали. Учитывая, что производство о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам является внеинстанционным производством, проблем с удовлетворением такого ходатайства не должно было быть.

Однако, в удовлетворении ходатайства было отказано и Определением от 01.12.2009 года N КА-А40/4578-07-Н суд кассационной инстанции отказал ОАО "Нижнекамскнефтехим" в удовлетворении заявления о пересмотре постановления Федерального арбитражного суда Московского округа от 18.06.2007 N КА-А40/4578-07 по делу Арбитражного суда города Москвы N А40-26032/06-149-79 по вновь открывшимся обстоятельствам из-за отсутствия таких обстоятельств.

ФАС МО поддержал позицию, нашего процессуального оппонента - ФАС РФ о том, что в АПК РФ предусмотрена возможность пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам  только, когда норма признана неконституционной.

Удивительное дело, такой аргумент получил поддержку кассационной инстанции, но впрочем, понимая ущербность данной позиции, ФАС МО решил укрепить свое постановление указанием на то, что ранее постановленные акты были вынесены в полном соответствии с толкованием КС РФ…

Для того, чтобы было более понятна ситуация коротко опишем ситуацию послужившую основанием для обращения в КС РФ:

 «В феврале 2006 года ФАС РФ вынесла решение от 27.02.2006 и предписанием от 16 марта 2006 года возложила на ОАО "Нижнекамскнефтехим" обязанность по перечислению в федеральный бюджет дохода, полученного в результате нарушения антимонопольного законодательства в 2004, 2005 годах.

Наличие вины в действиях ОАО "Нижнекамскнефтехим" при рассмотрении дела в ФАС РФ не устанавливалось.

Не согласившись с вынесенными ФАС РФ актами, ОАО "Нижнекамскнефтехим" обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением о признании недействительными решения и предписаний ФАС РФ.

Однако решением Арбитражного суда г. Москвы от 05.07.2006, оставленным без изменения Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 8 февраля 2007 года и Постановлением ФАС МО от 18 июня 2007 года, в удовлетворении требований ОАО "Нижнекамскнефтехим" отказано.

Решение Арбитражного суда г. Москвы от 05.07.2006, Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 8 февраля 2007 года, Постановление ФАС МО от 18 июня 2007 года вынесены со ссылкой на ст. 12 Закона "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках". Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 8 февраля 2007 года, Постановление ФАС МО от 18 июня 2007 года вынесены также со ссылкой на ст. 22.1 Закона "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках". При применении ст. 12, 22.1 Закона "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" во всех судебных инстанциях ОАО "Нижнекамскнефтехим" просило рассмотреть также вопрос об истечении сроков давности и об отсутствии вины, однако данные доводы были проигнорированы.

При рассмотрении апелляционной жалобы ОАО "Нижнекамскнефтехим" (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 8 февраля 2007 года) и при рассмотрении кассационной жалобы ОАО "Нижнекамскнефтехим" в Федеральном Арбитражном суде Московского округа (Постановление ФАС МО от 18.06.2007), при рассмотрении в Арбитражном суде Республики Татарстан заявления ФАС РФ о взыскании с ОАО "Нижнекамскнефтехим" 70 985 476,84 руб. дохода, полученного в результате нарушения антимонопольного законодательства ОАО "Нижнекамскнефтехим", последовательно заявлялось о необходимости применения в отношении ОАО "Нижнекамскнефтехим" гарантий привлечения к юридической ответственности - возложения на государственный орган обязанности по доказыванию вины ОАО "Нижнекамскнефтехим" и учета сроков давности при применении публичной ответственности. Суды поддерживали ФАС РФ, который утверждал, что это взыскание дохода – есть гражданско-правовая ответственность, которая применяется без учета вины, что нормы КоАП РФ о презумпции невиновности не применимы.

ОАО "Нижнекамскнефтехим" неоднократно обращалось к суду с ходатайством об обращении в КС РФ с запросом о проверке конституционности оспариваемых норм - при рассмотрении кассационной жалобы ОАО "Нижнекамскнефтехим" в ФАС МО, но в удовлетворении заявленных ходатайств ОАО "Нижнекамскнефтехим" было отказано. Суды отказали также в требованиях признать незаконным предписание, указывая, что нормы КоАП РФ об обязательности установления вины в данном случае не применимы».

В результате ОАО "Нижнекамскнефтехим" обратилось за защитой своих нарушенных прав в КС РФ. В Постановлении КС РФ от 24.06.2009 N 11-П, вынесенном по результатам обращения в КС РФ, спорные законоположения признаны не противоречащими Конституции  РФ, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу эти законоположения не предполагают выдачу предписания о перечислении в федеральный бюджет дохода, полученного хозяйствующим субъектом вследствие нарушения антимонопольного законодательства, без установления его вины… .

Согласно пункту 2 названного постановления КС РФ правоприменительные решения, принятые, в том числе, в отношении ОАО "Нижнекамскнефтехим" на основании положений пунктов 2 и 4 статьи 12, статей 22.1 и 23.1 Закона РСФСР о конкуренции и статей 23, 37 и 51 Федерального закона о защите конкуренции в истолковании, расходящемся с их конституционно-правовым смыслом, выявленным в указанном постановлении, подлежат пересмотру в обычном порядке.

ФАС МО свое неисполнение Постановления КС РФ оправдало его исполнением… . ФАС МО при рассмотрении заявления о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам решило, что КС РФ обусловил пересмотр судебных актов, необходимостью проверки судом были ли правоприменительные решения, принятые в отношении ОАО "Газэнергосеть" и ОАО "Нижнекамскнефтехим" приняты в истолковании, расходящемся с их конституционно-правовым смыслом, данным Конституционным Судом РФ.

Тем самым, ФАС МО истолковал п. 2 Постановления КС РФ, как предоставляющее ему свободу усмотрения, а не для рассмотрения дела заново с учетом конституционно-правового толкования КС РФ.

Далее ФАС МО сделал вывод, что судебные акты были ранее вынесены в полном соответствии с толкованием КС РФ и даже установил вину ОАО «Нижнекамскнефтехим».

Данный подход находится в полном противоречии  с процедурой пересмотра судебных актов, которая все же предназначена для того, чтобы возобновить производство и заново рассмотреть дело уже с учетом правовых позиций КС РФ и тем самым восстановить нарушенные конституционные права и свободы (restitutio in integrum). Никакого сослагательного наклонения в п.2 указанного Постановления КС РФ не имелось. Наоборот, в указанном пункте 2 Постановления КС РФ содержится констатация  расхождения истолкования, данного судами по настоящему делу, и правовых позиций Конституционном Суде РФ в указанном Постановлении.

ОАО "Нижнекамскнефтехим" обратилось в ВАС РФ с заявлением о пересмотре судебных актов суда кассационной инстанции в порядке надзора.

В Постановлении Президиума ВАС РФ от 05.10.2010 г., было указано, что «вопрос установления вины не входит в компетенцию суда кассационной инстанции». Определения ФАС МО от 01.12.2009 г. и от 15.01.2010 г. были отменены, дело направлено для рассмотрения заявления ОАО "Нижнекамскнефтехим" о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам не в ФАС МО, а в Арбитражный суд г. Москвы. Тем самым, ВАС РФ согласился с нашим утверждением о возможности передачи данного дела по подсудности на основании ст. 39 АПК РФ. «Суд кассационной инстанции, приняв частичный отказ от заявленных требований со ссылкой общества "Нижнекамскнефтехим" на то, что пункт 6 решения ФАС России не затрагивает его прав и обязанностей, отменил судебные акты первой и апелляционной инстанций и прекратил производство по делу в соответствующей части, в остальной части названные судебные акты оставил без изменения, а кассационную жалобу общества "Нижнекамскнефтехим" - без удовлетворения. Поэтому заявление о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам судебного акта в части, оставленной без изменения судом кассационной инстанции, подлежало рассмотрению судом первой инстанции, который разрешил дело по существу.

При новом рассмотрении заявления ОАО "Нижнекамскнефтехим" начали происходить удивительные вещи – судебный состав несколько раз менялся. После очередной смены судьи 09.02.2011 г. судом первой инстанции в удовлетворении требований ОАО "Нижнекамскнефтехим" было отказано. Причем в качестве доводов суд первой инстанции сослался на мотивы Определения ФАС МО от 01.12.2009, фактически взяв их за преюдицию. По всей видимости, суд первой инстанции, а вслед за ним и суд второй инстанции полагали, что если дело снова попадет в кассацию, то шансов, что решение устоит в случае воспроизведения мотивов отмененного кассационного определения  будет больше.

Конечно же, дело попало в кассацию, поскольку дело было рассмотрено незаконным составом суда, Постановлением ФАС МО от 05.08.2011 г. определение АС г. Москвы от 09.02.2011 г. и постановление 9-го ААС от 18.04.2011 г. были отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении в суде первой и второй инстанции подход абсолютно не изменился – арбитражные суды, настаивали на том, что нет новых обстоятельств (пока шло рассмотрение нашего заявления - были внесены изменения в АПК РФ), что ранее постановленные судебные акты вынесены в полном соответствии с Постановлением КС РФ.

Однако, суды не учли, что КС РФ выносит Постановления по заявлениям граждан и их объединений в порядке конкретного нормоконтроля - лишь в случае нарушения конституционных прав.

«Оценивая в процессе конституционного судопроизводства как буквальный смысл нормы, так и смысл, придаваемый ей официальным и иным толкованием (в том числе толкованием в конкретном деле или в сложившейся правоприменительной практике), и учитывая ее место в системе норм (часть вторая статьи 74 ФКЗ "О КС РФ"), КС РФ признает норму конституционной (соответствующей Конституции РФ) или неконституционной (не соответствующей Конституции РФ) и тем самым выявляет ее конституционный или неконституционный смысл, что находит отражение в формулировке резолютивной части решения (пункт 10 части первой статьи 75 ФКЗ "О КС РФ").

…Если КС РФ установит, что неконституционный смысл придается норме в результате не адекватного Конституции  РФ ее истолкования правоприменителем, он вправе, не устраняя саму норму из правовой системы, - поскольку это может существенно повлиять на функционирование правовой системы в целом и создать трудности в правоприменении, в частности обусловленные возникшей пробельностью в правовом регулировании и необходимостью ее устранения, - восстановить ее конституционно-правовую интерпретацию, признав не противоречащей Конституции  РФ в выявленном в результате конституционного судопроизводства конституционно-правовом смысле.

Решение КС РФ, которым подтверждается конституционность нормы именно в данном им истолковании и тем самым исключается любое иное, т.е. неконституционное, ее истолкование, а, следовательно, и применение в неконституционной интерпретации, имеет в этой части такие же последствия, как и признание нормы не соответствующей Конституции  РФ»[27].

То есть, фактически арбитражные суды пытаются инвалидировать деятельность КС РФ, утверждая, что не нужно было выносить Постановление, мы мол и так понимали, что вина входит в состав правонарушения и мы в своих судебных актах это скрыто подразумевали…

Безусловно, нужно иметь мужество для того, чтобы признать свои ошибки и быть может пересмотр, вызванный неправильным толкованием права, в том числе и Конституции  и Конвенции должен производить другой суд, а не тот который проигнорировал требования Конституции РФ и Конвенции? 

Быть может процедура пересмотра по новым обстоятельствам, как допускающая широкое усмотрение суда все же не самый лучший вариант для исполнения Постановлений КС РФ и Постановлений ЕСПЧ.

В своем Решении от 21 апреля 2009 г. "Об информации об исполнении решений КС РФ" КС РФ специально отметил: «Исполнение содержащегося в решении КС требования о пересмотре дела, в котором применено признанное неконституционным нормативное положение, не может и не должно ставиться в зависимость от усмотрения каких-либо должностных лиц (судебных органов), управомоченных в иных случаях выступать с инициативой или давать согласие на пересмотр дела».

Нас могут поправить и сказать, что все же, наверное, существуют ситуации, где нужно усмотрение суда. В качестве ответа на такое замечание, полагаем уместным обратить внимание на то, что при обращении в арбитражный суд с заявлением о пересмотре судебного акта по вновь открывшимся (новым) обстоятельствам на основании признания КС РФ неконституционной нормы (или ее толкования) существует две категории заявителей:

1)            лица, которые не являлись заявителями в конституционном судопроизводстве, и обращаются в арбитражный суд, поскольку признанная КС РФ  норма (или ее правоприменительное толкование) были признаны противоречащими Конституции РФ;

2)            лица, которые обратились в КС РФ, выступили заявителями в конституционном судопроизводстве, и в отношении, которых КС РФ предписал пересмотреть их дело в порядке ст. 100 ФКЗ «О КС РФ».

К первой категории указанных выше лиц подлежит применению норма, содержащаяся в ч. 3 ст. 79 ФКЗ «О КС РФ», в соответствии с которой «…Решения судов и иных органов, основанные на актах, признанных неконституционными, не подлежат исполнению и должны быть пересмотрены в установленных федеральным законом случаях». Причем, как разъяснял КС РФ, для таких лиц, существует возможность заявления о пересмотре  не только в процедуре пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам, но и путем обращения в проверочные инстанции.

 При рассмотрении такого заявления о пересмотре судебного акта подлежит проверке как формальная часть – соблюдение процедуры, сроков на обращение с заявлением о пересмотре, так и материальная - существенность обстоятельств, на которые ссылается заявитель, влияние таких обстоятельств на возможную законность судебного акта, пересмотра которого требует такой заявитель.

Совершенно иначе осуществляется пересмотр судебного акта по заявлениям лиц, обращавшихся в КС РФ ( п. 3 ч. 3 ст. 311 АПК РФ). В данном случае указанная норма применяется с учетом положений ч. 2 ст. 100 ФКЗ «О КС РФ» - «В случае, если КС РФ признал закон, примененный в конкретном деле, не соответствующим Конституции  РФ, данное дело во всяком случае подлежит пересмотру компетентным органом в обычном порядке». Разъясняя смысл указанной нормы в ее предыдущей редакции, КС РФ указывал, что «Из положений ч.4 и 6 ст. 125 Конституции  РФ, ч. 3 ст. 79 и ч. 2 ст.100 ФКЗ "О КС  РФ" и основанных на них правовых позиций, выраженных в Определении КС РФ от 5 февраля 2004 года N 78-О, следует, что решение КС РФ, которым в результате выявления конституционно-правового смысла нормы устраняется ее действие в неконституционном истолковании, обладает обратной силой в отношении дел заявителей, обратившихся в КС РФ, т.е. имеет те же последствия, что и решение, которым норма признается не соответствующей Конституции РФ. Дела этих заявителей во всяком случае подлежат пересмотру компетентными органами безотносительно к истечению пресекательных сроков обращения в эти органы и независимо от того, предусмотрены ли соответствующие основания для пересмотра дела в иных, помимо ФКЗ "О КС РФ", актах» (п.6 Определения КС РФ от 11 ноября 2008 г. N 556-О-Р "О разъяснении Постановления КС РФ от 5 февраля 2007 года N 2-П по делу о проверке конституционности положений статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380, 381, 382, 383, 387, 388 и 389 ГПК РФ"). Аналогичная правовая позиция содержится и в Определении КС РФ  от 1 июня 2010 г. N 755-О-О.

Кроме того, КС РФ в Определении от 14 января 1999 г. N 4-О указал, что «Данное регулирование направлено на поощрение правовой активности граждан, способствующих устранению из действующего законодательства неконституционных норм и, следовательно, на защиту от нарушений прав и свобод других лиц».

Таким образом, очевидна разница в правовых последствиях судебного акта КС РФ по ст. 79 и ст. 100 ФКЗ «О КС РФ». Если при применении ст. 79 ФКЗ «О КС РФ» суд, рассматривающий заявление о пересмотре, проверяет как формальный момент (соблюдение процессуальных сроков, процедуры и пр.), так материальный момент (применена ли была неконституционная норма (толкование) в судебном акте, существенность влияния на законность судебного акта примененной неконституционной нормы (толкования), то при применении ст. 100 ФКЗ «О КС РФ», подлежит судебной проверке  только формальный момент (например, не ликвидировано ли юридическое лицо-заявитель, не пропущен ли срок для обращения с заявлением о пересмотре и другие обстоятельства, препятствующее рассмотрению дела вообще), а материальный момент уже является проверенным КС РФ, который уже установил неконституционность нормы, примененность ее в деле заявителя, и нарушение прав заявителя применением неконституционной нормы или ее неконституционным толкованием (в отсутствие указанных факторов КС РФ должен прекратить рассмотрение дела по ст. 68 ФКЗ «О КС РФ»).

При ином правовом подходе, продемонстрированном Арбитражным судом г. Москвы в деле ОАО «Нижнекамскнефтехим», суд фактически осуществляет ревизию решений КС РФ, в том числе и в той части, что правоприменительные решения в отношении заявителя подлежат пересмотру, что явно умаляет верховенство и авторитет судебных актов  КС РФ, противоречит приведенным выше правовым позициям КС РФ, и умаляет право на судебную защиту ОАО «Нижнекамскнефтехим», который в соответствии с Постановлением КС РФ от 24 июня 2009 г. N 11-П имеет право на то, чтобы его дело было рассмотрено по существу с учетом правовых позиций и толкования норм права, данных КС РФ при вынесении указанного Постановления.

Это всего лишь один частный случай неисполнения решений КС РФ один из многих, причем шанс возможности исполнения Постановления КС РФ еще не исчерпан, несмотря на то, что с момента вынесения прошло более 2 лет. Есть случаи, когда попытки исполнения решений занимали и более времени, так например исполнение Определения КС РФ от 2 марта 2006 г. N 22-О "По жалобе закрытого акционерного общества "Промышленно-финансовая корпорация "Томич" на нарушение конституционных прав и свобод пунктом 4 части 2 статьи 39 АПК РФ" затянулось на более длительный срок.

 Неисполнение решений КС РФ приводит к иллюзорности прав, защищаемых Конституцией, и фактически аннулирует право на обращение в КС РФ.

Конституция РФ не предполагает контрольного органа за исполнением КС РФ аналогичного КМСЕ, поскольку требования о прямом действии и строгом соблюдении Конституции РФ, закрепленные ее ст.15 (ч. 1 и 2), обращены не только к законодателю, но и ко всем другим органам публичной власти и их должностным лицам, ко всем судам, судам всех инстанций.

Любое судебное решение, вынесенное вопреки требованиям Конституции РФ и Конвенции, умаляет всю судебную систему РФ, снижает ее авторитет. Оставление такого судебного решения в силе просто продолжает подрывать авторитет судебной власти и наносит ущерб публичному правопорядку РФ.

Соответственно, высшие судебные инстанции ВАС РФ и ВС РФ, должны обеспечивать единство судебной практики, прежде всего, в области применения положений Конституции РФ. По нашему наблюдению, исполнение решений КС РФ разбивается именно о равнодушие вышестоящих судебных инстанций, допускающих игнорирование правовых позиций КС РФ.

Из приведенных примеров очевидно, что нижестоящие суды были бы более внимательны к исполнению решений и КС РФ и ЕСПЧ, если бы вышестоящие суды проявили настойчивость в соблюдении положений Конституции РФ по отношению к нижестоящим судам и сами бы не давали пример неисполнения решений КС РФ.

То есть, дело даже не в несовершенстве процессуальных норм, а лишь в направлении существующей практики к уважению толкований КС РФ и ЕСПЧ, которое может повысить уважение и к судебной системе и восстановить веру в возможность достижения справедливости и без обращения в ЕСПЧ. Конечно же, данная вера не должна быть обманута, поскольку любое доверие приобретается не так быстро, как теряется. Но это доверие, безусловно, вернется сторицей ростом уважения к праву и правовым институтам, к государству, ростом правосознания и становлением гражданского общества, где права и свободы будут реальностью, а не мечтой идеалистов.

 

Султанов Айдар Рустэмович, начальник юридического управления ОАО «Нижнекамскнефтехим», член Ассоциации по улучшению жизни и образования.

 

ã 2012 Султанов Айдар Рустэмович