Ю.П. Боруленков, проректор Академии Следственного комитета РФ кандидат юридических наук, доцент

borulenkov@bk.ru

Расследование как искусство

Многие ученые и практики относятся к расследованию уголовных дел как к ремеслу. С этих же позиций осуществляется организация расследования и обучения следователей. В тоже время уголовное дело как продукт деятельности Следственного комитета отвечает критериям проекта[1], что с необходимостью влечет рассмотрение данной деятельности в качестве творческого процесса, и даже искусства[2].

В широком смысле термин «искусство» применим к любой сфере человеческой деятельности, когда какая-либо работа выполняется умело, мастерски, искусно и в технологическом, и в эстетическом смысле. Искусство проявляется как способность к импровизации, высокое умение объединять отдельные элементы знания и интуиции в новые, ранее неизвестные комбинации[3]. Но расследование это особое искусство, так как оно впитало в себя достижения права, криминалистики, психологии, логики, риторики, этики, а также методов воздействия на личность. Расследование – это искусство мыслить и реализовывать задуманное.

Говоря о расследовании, достаточно сложно отрицать, что это творческий процесс, несущий на себе отпечаток личности правоприменяющего субъекта. Мышление по самой своей природе – процесс творческий[4]. Творчество имеет место, когда следователь использует возможность выбора нормы права, подлежащей применению по конкретному делу, обстоятельств, имеющих значение для дела.

Право – мир идеальных сущностей. Идеальное связано с творчеством, а творчество немыслимо без субъективности индивида, его эмоционально-чувственной стороны, постольку идеальное не исключает, но предполагает соучастие чувств, эмоций, интуиции, «мимолетности» и «случайности», т.е. всего богатства и уникальности проявлений живой жизни. Само идеальное, на каком бы уровне оно ни реализовалось, всегда порождается индивидуальным сознанием[5].

Говоря о расследовании как искусстве, мы должны вести речь об умении, мастерстве следователя. В следственной деятельности личность следователя, его талант, проницательность и энергия имеют решающее значение. Деятельность каждого конкретного следователя является искусством в той мере, в которой в эту деятельность вкладывается творческий потенциал.

Влияние личности следователя особенно велико и существенно уже потому, что расследование включает в себя межличностные отношения, индивидуальный облик следователя, чутье, интуицию, находчивость, такт и многие другие субъективные качества, которые выступают как реальные и действенные факторы юридического познания[6].

Следователь, как правило, действует в ситуациях, характеризующихся той или иной степенью неопределенности, оперирует с объектами, содержащими в себе большее или меньшее количество нового, ранее непознанного содержания, и это при принципиальной возможности установления каждого обстоятельства по делу разными средствами и способами. Все это обусловливает не только творческий характер познавательной деятельности, но и сложный, противоречивый, нелинейный ход творческого поиска. Познавательный процесс расследования не является строго последовательным и поступательным прогрессом, свободным от отклонений и отступлений. Он, напротив, представляет собой движение в условиях действия разнообразных и противоречивых внутренних и внешних факторов.

Предусмотреть все возможные варианты развития ситуаций весьма сложно, поэтому следователи осуществляют планирование и прогнозирование тактики и линии поведения по нескольким направлениям. В этих условиях имеющиеся у следователя знания не могут обеспечить его готовыми, подходящими ко всем случаям вариантами действий. В различных ситуациях расследования, особенно носящих проблемный характер, следователь должен постоянно искать новые приемы и способы действия, что и придает его работе ярко выраженный творческий характер[7].

Мышление современных следователей должно обладать свойствами прогностического характера или таким свойством, как его иногда называют «опережающее отражение», позволяющим предвидеть все возможные действия, которые необходимо провести для закрепления выявленных и установленных доказательственных фактов.

Именно такое мышление при расследовании преступлений, как показывает следственная практика, и позволяет его обладателям из выявленных и изученных незначительных материальных следов, ничтожнейших побочных обстоятельств, выявленных из личностных и других источников, делать выверенные и порой нестандартные выводы, связывать указанные следы и обстоятельства в непрерывную цепь и сплетать из них крепкую нить фактических данных[8].

Тактика доказывания – это искусство ведения следователем своего дела – совокупность средств и приемов, используемых для достижения намеченной цели. Это умение приспособить доказательственный материал к решаемой в деле задаче. Тактика доказывания определяет то, в каком виде будет представлено дело суду, от чего может зависеть исход судебного состязания.

Искусство доказывания заключается в выведении умозаключений, истинность которых опирается на здравый смысл. В задачу следователя входит создание у судей впечатления правдоподобия: обвинительное заключение должно восприниматься как правдивое; достигается освоенный здравым смыслом высший уровень вероятности утверждения. От следователя, его опыта, профессионализма, тактического мастерства, зависит получение необходимого материала для обоснования своего мнения.

Искусство допроса поставляет основную часть доказательственных фактов и состоит в умении формулировать вопросы, выстраивать их в систему, что требует наличия у следователя понимания диалектики, внимательности и быстроты реакции[9].

Следователь укрепляет и совершенствует навыки решения задач, связанных не только с поиском доказательств, но и по преодолению различного рода прямого и косвенного противодействия расследованию и иных возможностей конфликтного характера, прогнозированию возможного поведения подследственных и, соответственно, умение выбирать наилучшие варианты своих действий в разных следственных ситуациях. Все это создает такую обстановку при расследовании, в которой следователь должен проявить и умело использовать свой интеллектуальный мыслительный потенциал. Рассмотрение творчества следователя показывает его глубоко индивидуальную природу, большое значение в нем профессионализма и таланта исследователя, его нравственных качеств, интуиции[10].

Расследование далеко не всегда может опираться на дедуктивные и индуктивные методы познания, так как изучаемые явления нельзя изолировать от влияния огромного множества факторов. Восприятие следователем интегрированной информации способствует активизации интуитивного познания, являющегося творческим ресурсом; позволяет переводить интуитивное познание в область сознания, что способствует созданию оригинального информационного продукта[11]. Конечно, интуиция основана на эмпирическом и теоретическом знании изучаемого явления, но внезапность срабатывания механизма интуиции, неосознанность мыслительных процессов, приведших в верному решению, свидетельствуют о тесной связи точных методов расследования с озарением и вдохновением. Хороший следователь обладает чутьем, которое подсказывает ему верное решение в тех условиях, когда очень сложно рационально определить правильное поведение или принятие правильного решения. Все это делает одними из важнейших факторов расследования умение доверять своей интуиции и смелость принятия в различных условиях решений любой сложности. Творческие поиски оптимального, нестандартного решения придают расследованию характерные черты искусства.

Следователь находится в постоянном контакте с изменяющейся социальной средой и разными людьми и обязан принимать решения с учетом случайных явлений и конкретных ситуаций, основываясь на собственном опыте и интуиции. Следователь должен быть незаурядной личностью, мастерски владеющей искусством общения, убеждения, диалога, иметь острый, неординарный ум и солидную эрудицию во многих сферах знаний. Но, поскольку он работает в первую очередь с людьми, то обязан знать все тонкости «человеческой инженерии» и владеть обширными гуманитарными и психологическими знаниями[12]. Мастерство общения это в определенной мере искусство, требующее природных склонностей и даже таланта[13].

Искусство является особым способом познания и отражения действительности посредством художественных образов. Главная специфика искусства заключается в том, что оно образно и наглядно. В искусстве личностный характер познания, настолько глубокий, что личностно-эмоциональный компонент входит составным элементом в «объект отражения». Объект осваивается мышлением, затем художник посредством творческой деятельности формирует художественный образ и транслирует его реципиенту с целью определенного воздействия на психику последнего[14].

Искусство – образное освоение действительности, здесь превалирует индивидуальное, единичное. Результат расследования тоже представляется в конкретных, живых образах. Результаты расследования тесно связаны, как и в искусстве, с индивидуальностью. Расследование, как и искусство, создает модель события, имевшего место в прошлом. Образ может быть не аналогичен действительности, можно сказать, что это продукт человеческого воображения[15].

Работа следователя сродни творению художника или музыканта, которых каждый горазд обидеть. Следователь как художник, он пишет, как может. А музыкант это не тот, кто научился исполнять гаммы, а который может импровизировать. «Для творческого следователя – отмечает Л.А. Зашляпин – вообще не должно быть границ в применении им тактических приемов, насыщении ими логически связанного ряда следственных действий. В это смысл его активности»[16].

Формирование зрелого следователя как цель отнюдь не сводится к привитию готовых навыков, ею может быть только воспитание творческой личности, чтобы «они не были унылыми ремесленниками, а подлинными мастерами своего дела»[17].

В заключение, перефразируя известный афоризм, можно сказать: «Расследование есть искусство возможного». Секрет этого «искусства» и заключается в умении путем целенаправленной деятельности создать такие условия, в которых нежелательные возможности теряли бы свой реальный характер и не могли превращаться в действительность, а желательные возможности приобретали бы реальный характер и превращались в действительность.