Юркина О.В., помощник судьи Верховного Суда Республики Мордовия[1].

ПРЕДЕЛЫ КАССАЦИОННОГО ОБЖАЛОВАНИЯ ПРОМЕЖУТОЧНЫХ СУДЕБНЫХ РЕШЕНИЙ, ПРИНИМАЕМЫХ НА СТАДИИ СУДЕБНОГО ПРОИЗВОДСТВА: КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОЙ И ПРАКТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ

По смыслу главы 43 УПК РФ предметом кассационного обжалования являются как итоговые, так и промежуточные судебные решения, не вступившие в законную силу – постановления (определения), принимаемые на стадиях подготовки уголовного дела к судебному заседанию и судебном разбирательстве, которыми уголовное дело по существу не разрешается.

Анализ действующего уголовно-процессуального законодательства позволяет выделить три способа обжалования промежуточных судебных решений: 1) одновременно и в связи с итоговым решением по делу (презюмируется, что такое обжалование, является наиболее распространенным); 2) до вынесения итогового решения по делу (такое обжалование, судя по конструкции соответствующих норм УПК РФ, является скорее правилом, нежели исключением); 3) после вынесения итогового решения (такое обжалование носит характер исключения).

Следует отметить, что проблема кассационного обжалования промежуточных судебных решений является традиционной для уголовного процесса. Еще И.Я. Фойницкий обращал внимание на то, что по отношению к судебным действиям при окончательном производстве право обжалования может быть постановлено трояко: 1) совместно с жалобой на приговор; 2) отдельно от нее, но лишь в некоторых случаях, указываемых законом; 3) широкое дозволение частного обжалования по всем обстоятельствам дела, за исключением особо выделенных из такого обжалования[2]. Нашему законодательству известны как вторая, так и третья модели обжалования. Впрочем, ни одна из них не признана совершенной.

В УПК РФ законодатель, руководствуясь идеей широкой свободы обжалования, отказавшись от попытки перечислить все не подлежащие обжалованию судебные решения (именно таким образом была сконструирована соответствующая норма в УПК РСФСР), определил ограничения частного обжалования в двух нормах - ст. 236 ч. 7, 355 ч. 5 УПК РФ.

В процессе практического применения приведенные нормы достаточно быстро выявили свою неопределенность и двусмысленность. Их конституционность неоднократно являлась предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ, что не удивительно: п. 2 ч. 5 ст. 355 УПК РФ сформулирован настолько широко, что неприемлемой может быть признана кассационная жалоба практически на любое промежуточное судебное решение. В ст. 227 УПК РФ законодатель обходит молчанием вопрос о возможности обжалования решений о назначении судебного заседании и предварительного слушания. Не говоря уже о ст. 236 ч. 7 УПК РФ, в течение длительного времени блокировавшей возможность обжалования решений о возвращении дела прокурору и иных решений, определяющих дальнейшее движение дела.

Конституционно-правовой смысл норм, исключающих запрет обжалования промежуточных решений до окончания производства по делу, выявлен в ряде решений Конституционного Суда РФ[3], согласно которым признано допустимым самостоятельное кассационное обжалование определений (постановлений) суда первой инстанции о применении или изменении меры пресечения, о помещении лица в медицинское учреждение для проведения стационарной судебно-психиатрической экспертизы, об отложении разбирательства, приостановлении уголовного дела или о роспуске коллегии присяжных заседателей и связанном с этим возобновлении подготовки к рассмотрению дела.

При этом допустимость самостоятельного обжалования промежуточных судебных решений определяется такими критериями как создание препятствий для дальнейшего движения дела, когда невозможность обжаловать такие решения порождает опасность неоправданной и незаконной задержки в принятии окончательного решения по делу; нарушение конституционных прав и свобод личности, восполнение которых после постановления итогового решения по делу может оказаться невозможным (среди них право на свободу и личную неприкосновенность, право быть судимым без неоправданной задержки, право на рассмотрение дела тем судом и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом). В системе приведенных правовых позиций Конституционного Суда оказалась не подлежащей применению в ее действующей редакции ст. 236 ч. 7 УПК РФ.

По первоначальному замыслу законодателя обжалованию подлежали лишь два из пяти видов решений, принимаемых судьей по результатам предварительного слушания: о прекращении уголовного дела и о назначении судебного заседания в части разрешения вопроса о мере пресечения. Обжалование иных решений, принимаемых по результатам предварительного слушания, законом не предусматривалось. Однако положения ст. 236 ч. 7 УПК РФ в части, исключающей обжалование решений о направлении уголовного дела по подсудности, о возвращении уголовного дела прокурору, о приостановлении производства по делу, неоднократно признавались неконституционными и не подлежащими применению.[4]

С учетом указанных правовых позиций содержащийся в ст. 236 ч. 7 УПК РФ запрет в его буквальном истолковании сохраняет свое действие только для постановлений о назначении судебного заседания в части, не связанной с мерой пресечения.

Тем не менее, не согласимся с высказываемыми в литературе предложениями об исключении части 7 ст. 236 из текста УПК РФ[5]. Подобные предложения обосновываются недопущением противоречивого толкования уголовно-процессуального закона, введением единообразной судебной практики, обеспечением права на обжалования не только итоговых, но и промежуточных судебных решений.[6]

Представляется, что авторы приведенных предложений упускают из виду, что в постановлении по итогам предварительного слушания одновременно с указанными в ст. 236 ч. 1 УПК РФ решениями могут находить отражение и иные вопросы (допустимость доказательств, существо обвинения, истребование дополнительных доказательств и т.д.), что открывает широкое поле для «недобросовестных жалобщиков». Положения же ст. 236 ч. 7 УПК РФ, сохраняя свое значение и для иных, не предусмотренных ст. 236 ч. 1 УПК РФ, вопросов, исключают злоупотребления правом на принесение кассационной жалобы.

Что касается решений о назначении судебного заседания и предварительного слушания, УПК РФ не содержит норм, исключающих их кассационное обжалование.

На практике кассационные производства по кассационным жалобам на такие постановления по общему правилу прекращаются, что в полной мере соответствует позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в определении от 22 апреля 2005 года №208-О, согласно которой решение суда о назначении судебного заседания как таковое, будучи направленным на обеспечение рассмотрения уголовного дела в разумные сроки, не препятствует подсудимому реализовать свое право на доступ к правосудию и на защиту в состязательном процессе, равно как не нарушает и иные его конституционные права.

Проверка законности указанных решений подменяла бы суд первой инстанции, размывала границы между судебными инстанциями, нивелируя их полномочия. Это общий подход, из которого, как показывает практика, возможны исключения (например, при оставлении без рассмотрения вопроса о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей).

Сложнее обстоит дело с применением ст. 355 ч. 5 УПК РФ. Несмотря на то, что критерии самостоятельного обжалования промежуточных судебных решений сформулированы в решениях Конституционного Суда РФ, а вслед за ним и в постановлении Пленума Верховного Суда РФ[7], практика применения указанной статьи по-прежнему противоречива, что особенно наглядно проявляется при обжаловании судебных решений, связанных с избранием, изменением, отменой меры пресечения в виде заключения под стражу. Противоречия видятся, например, в следующем.

Признавая неконституционными нормы уголовно-процессуального закона, которыми исключалась возможность обжалования и пересмотра в кассационном порядке до постановления приговора решений суда, сопряженных с применением мер процессуального принуждения либо с фактическим продлением срока их действия, Конституционный Суд РФ последовательно исходил из того, что указанные решения затрагивают сферу конституционных прав и свобод личности, их проверка лишь после окончательного разрешения дела не может быть признана эффективным средством защиты нарушенных прав, тем более если их уже нельзя восстановить в полном объеме после отмены приговора[8].

В то же время, как следует из разъяснений Конституционного Суда РФ, проверка законности и обоснованности постановлений суда об отказе в удовлетворении ходатайства об отмене меры пресечения в виде заключения под стражу может осуществляться и после постановления приговора. При выявлении обстоятельств, свидетельствующих о наличии оснований для отмены меры пресечения в виде заключения под стражу, заинтересованные лица вправе повторно заявить соответствующие ходатайство.[9]

Подобная позиция воспринята и Пленумом Верховного Суда РФ, который в постановлении №28 от 23 декабря 2008 года[10] ориентирует суды на возможность самостоятельного обжалования постановлений (определений) об избрании меры пресечения или продлении сроков ее действия, не упоминая среди них постановлений (определений) об отмене или изменении меры пресечения в виде заключения под стражу. Руководствуясь приведенными критериями, суды кассационной инстанции прекращают производства по кассационным жалобам на судебные решения, которыми мера пресечения в виде заключения под стражу не избиралась и срок ее действия не продлевался.

Так, определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 3 сентября 2008 года прекращено кассационное производство по кассационному представлению на постановление судьи Верховного Суда Республики Саха (Якутия) от 18 июля 2008 года, которым обвиняемому Х. мера пресечения с содержания под стражей изменена на подписку о невыезде. Суд кассационной инстанции исходил из того, что в кассационном порядке может быть обжаловано лишь решение суда о продлении срока содержания под стражей, поскольку в данном случае затрагиваются конституционные права граждан.

Казалось бы, подобная практика логична, вполне согласуется и с правовыми позициями Конституционного Суд РФ, и с разъяснениями Верховного Суда РФ. Однако Президиум Верховного Суда РФ признал такое толкование ошибочным[11], указав, что положения ст. 355 ч. 5 ч. 2, 255 ч. 4 УПК РФ следует рассматривать во взаимосвязи со ст. 108 УПК РФ, которая предусматривает возможность кассационного обжалования как постановлений судьи об избрании (продлении срока действия) меры пресечения в виде заключения под стражу, так и об отказе в этом. Президиум посчитал, что положения ст. 355 ч. 5 п. 2 УПК РФ в данном случае не следует рассматривать как препятствующие обжалованию подобных решений, поскольку эти решения затрагивают конституционные права граждан и могут повлиять на дальнейшее движение дела. Каким образом решение об изменении меры пресечения с заключения под стражу на подписку о невыезде нарушает конституционные права гражданина (если только потерпевшего?) и препятствует движению дела, не совсем понятно.

Более того, Президиум указал, что обжалование постановления судьи в вышестоящий суд есть не что иное как реализация стороной своего процессуального права, а в соответствии со ст. 15 УПК РФ судопроизводство в РФ осуществляется на основе принципов состязательности и равноправия сторон. Но следуя такой логике, можно прийти к заключению, что выработанные практикой не без участия Конституционного Суда различные подходы к обжалованию решений о возвращении дела прокурору и в отказе удовлетворения такого ходатайства, о прекращении дела и об отказе в удовлетворении такого ходатайства, об избрании меры пресечения и об отказе в ее отмене также не вполне согласуются с положениями ст. 15 УПК РФ о состязательности и равноправии сторон.

Подобные примеры свидетельствуют о том, что вопрос о критериях обжалования промежуточных судебных решений продолжает оставаться актуальным, требует дальнейшего осмысления для выработки единых подходов к применению положений ст. ст. 236 ч. 7, 355 ч. 5 УПК РФ.