Признание вины – основание для сокращения судебного разбирательства
(опыт Беларуси и зарубежных государств)

Применение любого вида сокращенного судопроизводства становится возможным при наличии к этому оснований. Однако многие государства, в которых существует данные производства, на законодательном уровне не закрепили, что в основе таковых лежит признание обвиняемым своей вины. Лишь научный анализ соответствующих уголовно-процессуальных норм позволяет ученым констатировать данный факт.

Так, в УПК Республики Беларусь четко не закреплено, что является основанием для применения национального вида упрощенного судопроизводства – сокращенного порядка судебного следствия. Вместе с тем, анализ положений процессуального закона позволяет утверждать о том, что таковым основанием является признание обвиняемым своей вины в совершении преступления, законность и обоснованность обвинения в котором подтверждается собранными по делу доказательствами.

Большая дискуссия по поводу основания применения особого порядка судебного разбирательства развернулась на страницах российской юридической печати.  Позволим себе согласиться с теми авторами, которые настаивают на том, что для применения особого порядка надо установить наличие согласия обвиняемого с предъявленным обвинением, а также его ходатайства о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства[1].

Однако и внутри данной группы исследователей нет единства. Дискуссия развернулась вокруг вопроса: предполагает  ли согласие обвиняемого с предъявленным обвинением признание им своей вины или нет? Некоторые авторы утверждают, что согласие не равнозначно признанию вины[2]. Большинство же исследователей правомерно обосновывают обратное[3].

Под законностью обвинения при применении сокращенного порядка судебного следствия следует понимать точное и неукоснительное соблюдение предписаний процессуального и материального права, регулирующих порядок его формулирования и предъявления, а также действий, ему сопутствующих.

Обоснованность предъявленного обвинения заключается в обеспечении выдвинутого против лица обвинения таким количеством качественных доказательств, такими мотивированными доводами органов уголовного преследования по оценке всей их совокупности, которые устраняют у суда разумные сомнения в его истинности.

На необходимость установления данного факта при проведении особого порядка судебного разбирательства указывают также и некоторые российские исследователи[4], утверждая, что одного лишь признания вины недостаточно для постановления обвинительного приговора, «требуется убеждение судьи в том, что совокупности доказательств, собранных в ходе предварительного расследования, достаточно для постановления обвинительного приговора»[5].

Другая же группа авторов полностью отрицает данный тезис, утверждая, что суд не должен устанавливать абсолютную справедливость, а, следовательно, вывод о виновности должен делать на основании доказательств, предоставленных сторонами[6]. Вместе с тем, в ч. 7 ст. 316 УПК РФ закреплено, что судья постановляет обвинительный приговор, «если придет к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно, подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу».

Следует отметить, что в большинстве стран континентальной Европы также указывается на необходимость констатации судом обоснованности обвинения для проведения судебного разбирательства по упрощенной процедуре. В данных государствах на судью возлагается обязанность подробного изучения дела и установления наличия «фактической (доказательственной) базы», подтверждающей вину обвиняемого, для постановления приговора[7]. Так, принцип установления истины по делу, по мнению Верховного Суда ФРГ, должен соблюдаться и при заключении соглашения в случае признания обвиняемым своей вины. В связи с этим суду необходимо тщательно проверять таковые показания обвиняемого с целью убеждения в их действительности. Одного лишь признания обвиняемым своей вины еще недостаточно для решения вопроса об изменении процедуры производства по делу[8].

Согласно отечественной уголовно-процессуальной науке признание обвиняемым своей вины расценивается в качестве одного из видов показаний обвиняемого и исторически сложилось так, что в современном обществе к таковым относятся очень осторожно. Виной тому преувеличение значения данного источника доказательств ранее, которое приводило к перегибам уголовной политики, имевшим места на отдельных этапах развития уголовного процесса как Беларуси, так и ряда стран континентальной Европы[9]. Признание обвиняемым своей вины, действительно, на протяжении нескольких столетий расценивалось в качестве решающего доказательства по делу. Первоначально это было обусловлено самой сущностью частно-искового типа процесса древних княжеств. В эпоху же господства в феодальных государствах теории формальных доказательств «царицей доказательств» считалось признание своей вины, которого можно и нужно было добиваться любыми способами, в том числе при помощи пыток.

Ситуация изменилась только с введением в действие Устава уголовного судопроизводства 1864 г., когда на смену теории формальных доказательств приходит принцип свободной оценки доказательств и признание обвиняемым своей вины больше не рассматривается доказательством, влекущим немедленное постановление обвинительного приговора. Статьи 680-682 Устава уголовного судопроизводства предусматривали возможность проведения сокращенного судебного следствия в случае признания подсудимым своей вины, если такое признание не вызывало никакого сомнения, и судьи, присяжные, прокурор, а также участвующие в деле лица не потребовали проведения полного судебного исследования.

Первые советские уголовно-процессуальные кодексы, основываясь на УПК РСФСР 1923 г., также предусматривали проведение судебного следствия в сокращенном порядке. Однако на практике в эпоху господства беззакония применение сокращенных форм было попросту ненужно, поэтому использовались данные нормы крайне редко.

Принятие последующих процессуальных кодексов отражало нацеленность законодателя на отказ от использования любых сокращенных судопроизводств, что было, помимо прочего, связано именно с нежеланием переоценки показаний обвиняемого.

Вместе с тем, в разделе 2 Концепции модельного уголовно-процессуального кодекса для государств - участников СНГ было указано, что «публично-правовая природа    уголовного   судопроизводства   не исключает, однако, более решительного проведения диспозитивных начал в процессе». Ввиду этого предполагались в современных процессуальных законах признанию  обвиняемым  своей  виновности  «придать юридическое значение:  если  это  признание добровольно сделано перед судом и не вызывает  сомнений».

Для сравнения следует отметить, что действующая уже на протяжении нескольких десятилетий  американская сделка о признании вины может быть заключена и не только, когда обвиняемый признает свою вину, но  в случаях, когда он, не признавая свою вину в преступлении, решает не оспаривать предъявленное ему обвинение («nolo contedere»)[10], более того, некоторые судьи допускают «сделку», когда обвиняемый отрицает свою вину. В ряде стран для применения сокращенной процедуры судопроизводства (испанского «соглашения», эстонского согласительного производства, итальянской процедуры назначения наказания по согласию сторон и др.) вовсе необязательно полное сознание обвиняемым в преступлении, достаточно получения лишь согласия на изменение процедуры производства по делу или отсутствия с его стороны возражений[11]. Другие же страны (например, Венесуэла, Болгария, Польша, Грузия, Казахстан), наоборот, предусмотрели возможность использования упрощенных производств только в случае признания обвиняемым своей вины[12].

Интересно, что Международные Уголовные Суды в отношении бывшей Югославии и Руанды разработали правила, делающие возможным применения сделок о признании вины. Согласно им признание вины является обязательным для использования упрощенной процедуры. Данное признание должно быть сделано добровольно при полном понимании обвиняемым предъявленного ему обвинения.

Вышесказанное позволяет сделать вывод, что признание вины лежит в основе применения многих сокращенных судопроизводств стран мира. Раскрытие же содержания данного основания применительно к соответствующим национальным видам имеет свои особенности. Вместе с тем, полагаем, что в целях сближения национальных правовых систем необходимо совершенствовать упрощенные судопроизводства, исходя из международных стандартов, опыта зарубежных государства и соответствующих традиций каждой страны.