Султанов А.Р. Конституционализация положений закона об исполнительном производстве
Опубликовано kbk в Пнд, 23/10/2023 - 15:43
Конституционализация положений закона об исполнительном производстве
Название данной статьи обусловлено, тем что, комментируя Постановление Конституционного Суда РФ от 1 июня 2023 г. N 29-П по делу о проверке конституционности части 12 статьи 30 Федерального закона "Об исполнительном производстве" в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью "Руссо индастриал"[1], мы решили рассмотреть через призму контитуционализации.
Когда Конституционный Суд РФ выносит свои постановления на основе ранее сформированных правовых позиций без проведения устного слушания мы понимаем, что скорей всего в этом постановлении не будет новых подходов Конституционного Суда РФ, но тем не менее внимательный анализ постановлений показывает, что еще одна сфера законотворчества и/или правоприменения подверглись конституционализации. Безусловно, конституционализация, как деятельность, направленная на подчинение деятельности органов публичной власти структурам, процессам, принципам и ценностям конституции, очень важна. Конституционное истолкование – это способ конституционализации отраслевого законодательства (своего рода опосредованной конституционализацией), первостепенную роль в процедуре которого играет Конституционный Суд РФ. «Вместе с тем такого рода опосредованная конституционализация (через конституционное истолкование) может обеспечиваться и в результате совместной деятельности и взаимодействия всех органов публичной власти, направленных на неукоснительное соблюдение норм Конституции РФ и их адекватное, точное отражение в правотворческой и правоприменительной практике»[2].
Полагаем, что это само по себе заставляет быть более внимательным к актам Конституционного Суда РФ независимо от того в какой процедуре они вынесены.
Иногда акты Конституционного Суда РФ «обновляют» ранее сформированные позиции, но даже их повторение безусловно важно, поскольку зачастую заявлений о неконституционости норм закона не было бы если бы суды в полной мере учитывали правовые позиции Конституционного Суда РФ и применяли нормы с учетом правовых позиций Конституционного Суда. Тем более, что у граждан и объединений существуют законные ожидания, что правовые позиции Конституционного Суда РФ будут учитываться при правоприменении.
К сожалению, зачастую суды игнорируют правовые позиции Конституционного Суда РФ даже не понимая, какой вред своими действиями они причиняют, поскольку такие действия подрывают доверие к государству. Мы должны быть благодарны тем, кто, столкнувшись с несправедливостью, не опускает руки, не теряет доверие к правосудию, продолжает отыскивать истину в праве, обращаясь в Конституционный Суд РФ. Безусловно, не всякая несправедливость может быть основанием для обращения в Конституционный Суд РФ, который не является судом пятой инстанции. Для того, чтобы понять, какие вопросы попадают под юрисдикцию Конституционного Суда РФ нужно знать не только нормы о Конституционном Суде РФ, но также практику данного суда, который получает огромное количество обращений, рассматривая по существу только небольшое их количество.
Поэтому анализ постановлений Конституционного Суда РФ необходимо начинать с анализа оснований для принятия заявления к рассмотрению.
Дело родилось из несправедливости действий судебного пристава, который взыскал исполнительский сбор с ООО "Руссо индастриал" ( далее «Общество»), который был исчислен из ошибочно указанной суммы в исполнительном листе.
«Общество» сочло такое наказание несправедливым. Постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании с него исполнительского сбора было обжаловано, в ходе рассмотрения «Общество» приводило доводы о том, что не должно было исполнять ошибочный исполнительный лист, тем более счета «Общества» на которых было достаточно средств для оплаты долга в правильной сумме имелись, а выплата неправильной завышенной суммы создавал проблемы с исполнением других обязательств, что могло привести к банкротству «Общества».
Решением Арбитражного суда города Москвы от 30 сентября 2021 года, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 21 декабря 2021 года в удовлетворении заявления о признании незаконным постановления судебного пристава-исполнителя было отказано.
Доводы кассационной жалобы о том, что постановление о возбуждении исполнительного производства, по сути, было отменено, поскольку имело юридические пороки, судебным приставом-исполнителем принято новое постановление под видом внесения изменения в постановлении о возбуждении исполнительного производства в связи, с чем срок для добровольного исполнения требований исполнительного документа следует исчислять с момента получения (17.08.2021) постановления о внесении изменения в ранее вынесенное постановление о возбуждении исполнительного производства; что обжалуемые судебные акты суда первой и апелляционной инстанций, а также оспариваемое постановление судебного пристава-исполнителя нарушают конституционные принципы необходимости, пропорциональности и соразмерности при возложении ответственности и необоснованно затрагивают предусмотренные частью 1 статьи 34 Конституции Российской Федерации права общества на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом деятельности были отклонены постановлением Арбитражного суда Московского округа от 25 марта 2022 года.
Суды отметили, что само по себе некорректное отражение в постановлении о возбуждении исполнительного производства подлежащей взысканию суммы не говорит о наличии непреодолимых препятствий для правильного исполнения требований исполнительного документа должником, принимавшим участие в рассмотрении дела о взыскании спорных денежных сумм, осведомленным о вынесении определения об исправлении опечатки в решении суда и потому располагавшим информацией о действительном размере задолженности. Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 3 июня 2022 года отказано в передаче кассационной жалобы на названные судебные акты для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам.
Причем «Общество» также использовало сравнительно редко используемый способ защиты – обратившись с заявлением об освобождении исполнительного сбора. О «необходимости» использовании такого средства защиты можно прочитать в Определении Конституционного Суда РФ от 02.04.2015 N 654-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы закрытого акционерного общества "Пасифик" на нарушение конституционных прав и свобод положениями части 7 статьи 112 Федерального закона "Об исполнительном производстве".
К сожалению, Арбитражный суд города Москвы от 5 декабря 2022 года Обществу отказал в удовлетворении заявления об освобождении от уплаты исполнительского сбора, уменьшив его размер в два раза.
Таким образом, «Общество» исчерпав все средства защиты[3], обратилось в Конституционный Суд РФ, оспорив конституционность части 12 статьи 30 Федерального закона от 2 октября 2007 года N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве", полагая, что оспариваемая норма противоречит статьям 46 (часть 1) и 49 (часть 3) Конституции Российской Федерации, поскольку, предусматривая начало течения срока для добровольного исполнения должником исполнительного документа - день получения им постановления о возбуждении исполнительного производства, позволяет судам и судебному приставу-исполнителю при решении вопроса о взыскании исполнительского сбора формально исчислять данный срок без учета имевшихся в постановлении противоречий в предмете и способе исполнения, явных описок (опечаток), т.е. без подтверждения у должника реальной возможности добровольно исполнить исполнительный документ.
Таким образом предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации явилась часть 12 статьи 30 Федерального закона "Об исполнительном производстве" в той мере, в какой на ее основании в системе действующего правового регулирования во взаимосвязи со статьей 112 "Исполнительский сбор" этого Федерального закона решается вопрос об исчислении в целях взыскания исполнительского сбора пятидневного срока, установленного в постановлении о возбуждении исполнительного производства для добровольного исполнения должником требований исполнительного документа, в случае принятия после возбуждения исполнительного производства судебных актов и актов судебного пристава-исполнителя, изменяющих содержащийся в исполнительном документе размер задолженности или порядок исполнения.
Конституционный Суд РФ анализ спорной ситуации о неконституционности норм начал с напоминания своих ранее высказанных правовых позиций, в которых была выявлена правовая природа исполнительского сбора:
«В качестве меры публично-правовой ответственности за нарушение условий и порядка исполнительного производства предусмотрено взыскание исполнительского сбора. Согласно статье 112 Федерального закона "Об исполнительном производстве" исполнительский сбор является денежным взысканием, налагаемым на должника в случае неисполнения им исполнительного документа в срок, установленный для его добровольного исполнения, а также в случае неисполнения им исполнительного документа, подлежащего немедленному исполнению, в течение суток с момента получения копии постановления судебного пристава-исполнителя о возбуждении исполнительного производства; исполнительский сбор зачисляется в федеральный бюджет (часть 1); исполнительский сбор устанавливается судебным приставом-исполнителем по истечении срока, указанного в ее части 1, если должник не представил судебному приставу-исполнителю доказательств того, что исполнение было невозможным вследствие непреодолимой силы, т.е. чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств; постановление судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора утверждается старшим судебным приставом (часть 2).
Раскрывая природу исполнительского сбора, Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 30 июля 2001 года N 13-П указал, что:
таковой относится к мерам принуждения в связи с несоблюдением законных требований государства и является не правовосстановительной санкцией, т.е. санкцией, обеспечивающей исполнение должником его обязанности возместить расходы по совершению исполнительных действий, осуществленных в порядке принудительного исполнения судебных и иных актов, а представляет собой санкцию штрафного характера, т.е. возложение на должника обязанности произвести дополнительную выплату в качестве меры его публично-правовой ответственности, возникающей в связи с правонарушением, совершенным им в процессе исполнительного производства;
исполнительскому сбору как штрафной санкции присущи признаки административной штрафной санкции, а именно он имеет фиксированное, установленное законом денежное выражение, взыскивается принудительно, оформляется постановлением уполномоченного должностного лица, взимается в случае совершения правонарушения, а также зачисляется в федеральный бюджет, средства которого находятся в государственной собственности;
по смыслу статьи 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации введение ответственности за правонарушение и установление конкретной санкции, ограничивающей конституционное право, должны, исходя из общих принципов права, отвечать критериям справедливости, быть соразмерными конституционно закрепляемым целям и охраняемым законным интересам, а также характеру содеянного; из этого следует, что в качестве штрафной санкции административного характера исполнительский сбор должен отвечать вытекающим из Конституции Российской Федерации требованиям, предъявляемым к такого рода мерам юридической ответственности, и он должен применяться с соблюдением принципов справедливости наказания, его индивидуализации и дифференцированности».
При этом Конституционный Суд РФ специально подчеркнул, что приведенные правовые позиции сохраняют свою силу и нашли отражение в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 19 января 2017 года N 1-П, в его определениях от 1 апреля 2008 года N 419-О-П[4], от 2 апреля 2015 года N 654-О и др.
Сама по себе устойчивость судебной практики Конституционного Суда РФ не является каким-либо дополнительно легитимирующим фактором для постановлений Конституционного Суда РФ, которые и так являются обязательными в силу закона. Однако, для правоприменительной практики повторение ранее сформулированных правовых позиций Конституционного Суда РФ является благом, поскольку она является своего рода напоминанием правоприменителям: у граждан и их объединений существуют законные ожидания, что правовые позиции Конституционного Суда РФ не должны игнорироваться, а толкование норм законов должно осуществляться с учетом толкований Конституционного Суда РФ.
Впрочем, воспроизведение и напоминание ранее сформированных правовых позиций - это не только «послание» правоприменителям, но также и законодателю. По крайне мере, следующее напоминание Конституционного Суда Российской Федерации, является напоминанием законодателю:
«…при установлении публично-правовой ответственности и наделении органов публичной власти полномочием действовать властно-обязывающим образом должны соблюдаться обусловленные конституционными принципами правового государства требования определенности, ясности, недвусмысленности правовых норм и их согласованности в системе правового регулирования (постановления от 6 апреля 2004 года N 7-П, от 31 мая 2005 года N 6-П, от 18 июля 2008 года N 10-П, от 17 февраля 2015 года N 2-П и др.)».
Данные принципы напоминают законодателю, что, создавая нормы, нужно представлять каким будет его правоприменение. Соблюдение данных принципов не только уменьшит количество споров, но и повысит доверие к государству. Ведь несоблюдение этих принципов почти всегда порождает различное правоприменение и открывает дорогу произволу со сторону властей, а все это подрывает доверие к государству. Назвав себя правовым, государство возложило на себя обязательства перед своими гражданами по соблюдению принципов правового государства и в создании законов и в правоприменении.
Конституционный Суд РФ также в комментируемом постановлении показал, как правильно анализировать нормы подлежащие правоприменению:
«Закрепляя неисполнение исполнительного документа в срок, установленный для его добровольного исполнения, в качестве элемента объективной стороны правонарушения, влекущего взыскание исполнительского сбора, статья 112 Федерального закона "Об исполнительном производстве" адресует к положениям части 12 статьи 30 этого Федерального закона, определяющим продолжительность и порядок исчисления срока для добровольного исполнения. Ограничивая указанный срок пятью днями и связывая начало его течения с моментом получения должником постановления о возбуждении исполнительного производства или иного предусмотренного ею извещения, данная норма обеспечивает тем самым необходимую конкретизацию оснований для привлечения должника к названному виду ответственности».
Просто увидев упоминание объективной стороны при взыскании исполнительного сбора, сразу же вспомнилась проблема, что почему то субъективную сторону судебные-приставы исполнители, почти никогда не вспоминают, а при оспаривании их постановлений упоминание об отсутствии субъективной стороны суды просто игнорируют, как нечто из другой правовой системы…
Надо отметить, что Конституционный Суд РФ в комментируемом постановлении не ограничился анализом субъективной стороны:
«… из статей 49, 50 и 54 Конституции Российской Федерации следует, что наличие вины как элемента субъективной стороны состава правонарушения - один из принципов юридической ответственности. Поэтому исполнительский сбор подлежит взысканию с должника на основании статьи 112 Федерального закона "Об исполнительном производстве", если исполнительный документ не исполнен им в должный срок без уважительных причин».
Но мы несколько забежали вперед, поскольку до этого Конституционный Суд РФ анализируя законодательство об исполнительном производстве указал, что «… закон не предполагает наличия у судебного пристава-исполнителя правомочия направить должнику постановление о возбуждении исполнительного производства произвольного содержания. В случае неясности судебного акта или положений исполнительного документа, способа и порядка его исполнения взыскатель, должник, судебный пристав-исполнитель вправе обратиться в арбитражный суд, принявший судебный акт и выдавший исполнительный документ, с заявлением об их разъяснении (статья 179 АПК Российской Федерации и статья 32 Федерального закона "Об исполнительном производстве")»
Особо подчеркнув, что момент начала течения предусмотренного ею срока определен с даты получения должником постановления о возбуждении исполнительного производства или иного предусмотренного ею извещения - а не, например, даты вынесения такого постановления. Только такой подход обеспечивает реализацию прав должника в исполнительном производстве.
Конституционный Суд РФ также напомнил содержание дополнительных гарантии прав должника, закрепленных в статье 112 Федерального закона "Об исполнительном производстве":
должник вправе в порядке, установленном этим Федеральным законом, обратиться в суд с заявлением об оспаривании постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора, с иском об отсрочке или о рассрочке его взыскания, об уменьшении его размера или освобождении от взыскания исполнительского сбора (часть 6);
суд вправе с учетом степени вины должника в неисполнении в срок исполнительного документа, имущественного положения должника, иных существенных обстоятельств отсрочить или рассрочить взыскание исполнительского сбора, уменьшить его размер; при отсутствии установленных Гражданским кодексом Российской Федерации оснований ответственности за нарушение обязательства суд вправе освободить должника от взыскания исполнительского сбора (часть 7);
в случае принятия судом к рассмотрению указанных заявления или иска взыскание исполнительского сбора приостанавливается до вынесения судом решения; решение суда о полном или частичном их удовлетворении обращается к немедленному исполнению (часть 8).
Из этих дополнительных гарантий видно, вопрос субъективной стороны подлежит обязательному включению в предмет доказывания по данной категории споров. Надо отметить, что гарантии должника, по мнению Конституционного Суда РФ заключаются в возможности доказывать невиновность:
«По смыслу правовых позиций, выраженных Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 30 июля 2001 года N 13-П и нашедших развитие в его Определении от 1 апреля 2008 года N 419-О-П, возможность взыскать исполнительский сбор предполагает и обеспечение должнику возможности ссылаться на то, что нарушение срока исполнения исполнительного документа вызвано чрезвычайными, непредотвратимыми обстоятельствами, непредвиденными, непреодолимыми препятствиями, находящимися вне его контроля, при соблюдении им той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась».
Однако, такая гарантия не означает того, что вопрос о вине должен быть поставлен должником:
«С учетом особенностей публично-правовой ответственности за нарушение условий и порядка исполнительного производства - направленного в конечном счете на принудительное исполнение исполнительного документа, в котором содержатся требования судебных актов и актов других органов, - правоприменитель обязан предоставить должнику возможность надлежащим образом подтвердить, что нарушение установленного срока вызвано именно такими обстоятельствами и препятствиями».
Правовые последствия невиновности для Конституционного Суда РФ очевидны:
«…в силу части 7 статьи 112 Федерального закона "Об исполнительном производстве" и пункта 1 статьи 401 ГК Российской Федерации суд вправе освободить должника от взыскания исполнительского сбора, если установит, что при той степени заботливости и осмотрительности, какая требовалась от должника по характеру лежащей на нем обязанности и условиям оборота, должник принял все меры для надлежащего исполнения в установленный судебным приставом-исполнителем срок требований исполнительного документа, т.е. если суд придет к выводу об отсутствии вины должника в неисполнении требований исполнительного документа (Определение от 29 марта 2016 года N 694-О)».
Конституционный Суд РФ также обратил внимание на то, что в соответствии с ч. 1 ст. 324 АПК Российской Федерации при наличии обстоятельств, затрудняющих исполнение судебного акта, арбитражный суд, выдавший исполнительный лист, по заявлению в том числе должника вправе отсрочить или рассрочить исполнение судебного акта, изменить способ и порядок его исполнения, а предоставление должнику такой отсрочки или рассрочки во всяком случае относится к поводам для его освобождения от ответственности за неисполнение требований исполнительного документа в срок, определенный на основании части 12 статьи 30 Федерального закона "Об исполнительном производстве".
Хотя в комментируемом постановлении не говорится о презумпции невиновности, указание на право должника доказывать невиновность, не должно восприниматься как недействие данного конституционного принципа при привлечении к публично-правовой ответственности[5] в виде взыскании исполнительного сбора.
Это видно из следующей части постановления:
«В деле с участием общества с ограниченной ответственностью "Руссо Индастриал" части 12 статьи 30 Федерального закона "Об исполнительном производстве" в ее взаимосвязи со статьей 112 этого Федерального закона был придан смысл, позволяющий относить на должника неблагоприятные последствия пропуска срока для добровольного исполнения требований исполнительного документа в ситуации, когда пропуск данного срока должником, чья добросовестность в ходе судебного разбирательства не была опровергнута, обусловлен, по сути, нарушениями, допущенными самими представителями публичной власти - судом и судебным приставом-исполнителем. Таким нарушением может стать и неверное отражение в исполнительном документе и в постановлении о возбуждении исполнительного производства суммы, подлежащей взысканию в пользу конкретного взыскателя, что позволяет включить в срок для добровольного исполнения период, когда обязанность должника, за нарушение которой он привлечен к ответственности, не была должным образом конкретизирована».
Использование формулировки «добросовестность в ходе судебного разбирательства не была опровергнута», может свидетельствовать о том, что наличие права должника приводить доводы о своей невиновности, не означает освобождение судебных приставов-исполнителей от бремени доказывания вины должника и обязанности опровергнуть доводы должника.
Цитирование правовых позиций, выраженных Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 14 января 2016 года N 1-П, на наш взгляд, не только обосновывает выводы Конституционного Суда РФ, но также и напоминает о необходимости всем государственным органам и судам поддерживать доверие к государству:
«…уполномоченные государством органы и должностные лица, совершая властно-обязывающие действия, должны строго исполнять законодательные предписания, внимательно и ответственно подходить к оценке фактических обстоятельств, с которыми закон связывает возникновение прав и обязанностей участников правоотношений, проявлять тщательность при оформлении документов и принятии правоприменительных актов. При этом бремя неблагоприятных последствий ошибочных решений и действий уполномоченных органов и должностных лиц не может возлагаться исключительно[6] на граждан, а правовой механизм устранения таких ошибок - исходя из конституционных принципов правового государства и верховенства права, а также принципов справедливости и юридического равенства - должен обеспечивать баланс конституционно защищаемых ценностей, публичных и частных интересов на основе вытекающих из указанных принципов критериев разумности и соразмерности. Иное вступало бы в противоречие с требованиями правовой определенности и поддержания доверия граждан к закону».
Полагаем, что именно вышеуказанные правовые позиции, которые также можно назвать стандартами действий правоприменителя, и стандартами толкования норм о привлечении к публично-правовой ответственности обусловили возможность дать конституционно-правовое толкование оспариваемых норм, а не признавать их не соответствующими Конституции РФ.
Конституционный Суд РФ признал что часть 12 статьи 30 Федерального закона "Об исполнительном производстве" не противоречит Конституции Российской Федерации, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу во взаимосвязи со статьей 112 этого Федерального закона предполагает, что до момента истечения пяти дней со дня получения должником в установленных данной частью формах информации об устранении неточностей, которые имелись в судебном решении, в исполнительном документе либо в постановлении судебного пристава-исполнителя о возбуждении исполнительного производства, касались размера задолженности или порядка исполнения и объективно не позволяли должнику надлежаще исполнить возложенную на него обязанность (притом что такое исправление было инициировано должником в разумный срок после получения сведений о возбуждении исполнительного производства в соответствии с данной частью), срок для добровольного исполнения требований исполнительного документа в целях взыскания с должника исполнительского сбора не может считаться истекшим.
Сделав оговорку, что данное конституционное истолкование не затрагивает решения вопроса об исчислении срока для добровольного исполнения требований исполнительного документа в иных целях, так как это выходило бы за пределы предмета рассмотрения.
Таким образом, в данном постановлении продолжена конституционализация закона об исполнительном производстве. В данном Постановлении отражено много правовых позиций, которые применимы в делах о привлечении к публично-правовой ответственности. Суды не должны игнорировать доводы основанные на положениях Конституции РФ и правовых позиях Конституционного Суда РФ.
Мы ожидаем, что Постановление будет иметь более широкое значение и правовые позиции Конституционного Суда РФ будут в полной мере учтены и законодателем при формулировании законов, правоприменителем при толковании и применении законов, ну а защитникам это они могут быть хорошим подспорьем для защиты прав и законных интересов их заявителей.
Султанов Айдар Рустэмович кандидат юридических наук, Заслуженный юрист Республики Татарстан, Руководитель Представительства Пепеляев групп в Республике Татарстан
Sultanov Aydar R., PhD in Law, Honored Lawyer of the Republic of Tatarstan Head of Representative Office Руреliaev group in Tatarstan
Султанов, А. Р. Конституционализация положений закона об исполнительном производстве / А. Р. Султанов // Цивилистика: право и процесс. – 2023. – № 3(23). – С. 71-83. – EDN UUGTIN.
[1] Надо отметить, что проблемы исполнительного производства становятся часто предметом обращения в Конституционный Суд РФ: Постановление Конституционного Суда РФ от 26.04.2023 N 21-П "По делу о проверке конституционности статьи 440 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статей 42 и 45 Федерального закона "Об исполнительном производстве" в связи с жалобой гражданина Р.Р. Гафарова"; Постановление Конституционного Суда РФ от 23.06.2022 N 26-П "По делу о проверке конституционности пункта 5 части 1 статьи 12 Федерального закона "Об исполнительном производстве" и абзаца второго пункта 1 статьи 47 Налогового кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина В.В. Соловьева"
[2] Бондарь Н. С. Судебный конституционализм в России в свете конституционного правосудия. М, 2011.С.141-142.
[3] Причем «Общество» также использовало экзотичный способ – обратившись с заявлением об освобождении исполнительного сбора. Арбитражный суд города Москвы от 5 декабря 2022 года Обществу отказал в удовлетворении заявления об освобождении от уплаты исполнительского сбора, но уменьшил его размер в два раза.
[4] В данном Определении с позитивным содержанием было определено, что «Положение пункта 4 статьи 81 Федерального закона от 21 июля 1997 года N 119-ФЗ "Об исполнительном производстве", устанавливающее, что в случае прекращения исполнительного производства ввиду отмены судебного акта или акта другого органа, на основании которого был выдан исполнительный документ, а также документа, который в силу закона является исполнительным документом, исполнительский сбор возвращается должнику, - по своему конституционно-правовому смыслу - предполагает возврат должнику денежных сумм, взысканных в качестве исполнительского сбора, при прекращении оснований для его уплаты в силу вступившего в законную силу определения арбитражного суда о признании незаконными действий судебного пристава-исполнителя по вынесению постановления о взыскании исполнительского сбора. Конституционно-правовой смысл указанного законоположения, выявленный Конституционным Судом Российской Федерации в настоящем Определении на основании правовой позиции, изложенной в Постановлении от 30 июля 2001 года N 13-П, является общеобязательным и исключает любое иное его истолкование в правоприменительной практике».
[5] См. еще одну сферу законодательства, где также стоит проблема презумпции невиновности: Султанов А.Р. Презумпция невиновности и вина при рассмотрении антимонопольных дел// Конкуренция и право. №3. 2023.
[6] На наш взгляд, в данной правовой позиции слово «исключительно» является лишним, поскольку создает впечатление, что граждане все же несут ответственность за ошибки государства.
»
- войдите для комментирования
|
|