Карякин Е.А., кандидат юридических наук, доцент, Оренбургский государственный университет

ОТДЕЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ СТОРОНОЙ ОБВИНЕНИЯ В СОСТЯЗАТЕЛЬНОМ ПРОЦЕССЕ

В статье рассматриваются вопросы, связанные с исследованием доказательств в судебном следствии - центральной части судебного разбирательства. Сформулированы конкретные предложения, направленные на повышение качества участия прокуроров в судебном следствии в условиях состязательности при осуществлении начал гласности, устности и непосредственности исследования доказательств.

2006, Оренбург, , Вестник ОГУ, Карякин Е.А., 

«Вступая в допрос в такой ситуации, -пишет И.А. Караван, - прокурор должен использовать сразу два тактических приема, которые тесно переплетаются. Один из них можно назвать «допущение легенды», а другой - «детализация показаний».

Первый состоит в том, что прокурор делает вид, будто верит ложным показаниям (легенде) допрашиваемого, т. е. принимает, «допускает легенду». Обычно это выражается в одобряющих допрашиваемого репликах, просьбах продолжить рассказ. По завершении рассказа прокурор применяет второй прием - детализацию показаний. Проявляя к ним подчеркнутый интерес, он задает множество вопросов, направленных на уточнение и детализацию рассказа, причем, главным образом, его опорных положений, подкрепляющих ложную версию допрашиваемого.

Приемом детализации показаний прокурор тактически ставит лжеца в критическое положение: с одной стороны, тот не может заявить, что на детали «не обратил внимания», «не заметил» или «уже забыл» о них, так как понимает, что такими ответами он сразу подорвет доверие к своим новым показаниям. Если же он все-таки пойдет по этому пути, то после трех-четырех подобных ответов прокурор должен, обобщив их, открыто поставить под сомнение показания, а с ними - и версию допрашиваемого.

С другой стороны, лгущему негде взять реальные детали к придуманной версии. И тогда ему остается одно - на ходу изобретать их, приспосабливать к теме показаний. Но это вынужденный и посему слабый ход противника. Именно в силу своей нереальности эти детали будут противоречить фактическим обстоятельствам преступления, а в силу поверхностного соотнесения с собственной ложной версией - и самой этой версии.

Важный момент при таком допросе -скорость, с которой прокурор задает вопросы. Практика показывает, что постепенное уменьшение временного интервала между вопросами приводит к тому, что изначальные логические ответы начинают противоречить дальнейшим, полученным в более напряженном темпе допроса, т. ё. у субъекта просто не хватает времени на продумывание и сопоставление ответов. В заключении рекомендуется уже в возросшем темпе повторить изначально заданные вопросы но в несколько иной форме. Практика показывает, что субъект, не успевая сориентироваться и не обладая уже изложенной информацией на подсознательном уровне, дает полностью противоположные ответы» [6].

Мы не случайно процитировали достаточно большую часть текста статьи, напоминающей в большей степени руководство по эксплуатации какого-либо прибора, продублированной практически дословно в другой статье автора [7]. Между тем заметим, что указанный алгоритм действий, сочетающий в себе использование приемов «допущение легенды» и «пресечение лжи», не является панацеей. В частности, предлагаемый автором алгоритм рассчитан в большей степени на то, что допрашиваемый не обладает высоким (и даже средним) интеллектуальным уровнем развития и не утруждал себя подготовкой к допросу. И вообще, попытка заранее выстроить алгоритм действий прокурора в строгом соответствии с указанными рекомендациями может обернуться негативными последствиями для стороны обвинения: тем, что допрашиваемый только упрочит ответами позиции ложной версии. Нет ничего хуже в судебном разбирательстве, чем неотступное следование шаблону без учета особенностей конкретной следственной (судебной) ситуации. Кроме того, рекомендации по использованию данных тактических приемов не новы в криминалистике, им отведена важная роль наряду с другими приемами, которые также достаточно эффективно могут быть применены в судебном следствии. Думается, дело в другом. Следует ставить вопрос не об использовании отдельных тактических приемов ведения допроса, а в целом, по выражению А.С. Александрова, А.Н. Сту-ликова, об искусстве ведения перекрестного допроса - самого изощренного, обоюдоопас-ного и сложного из судебных допросов.

Учение о перекрестном допросе в советское время являлось предметом научных изысканий ограниченного количества авторов, среди которых следует выделить Л.Е. Ароцкера, И.Д. Перлова [8]. В нынешних условиях следует отдать должное тем авторам, которые рассматривают проблематику ведения перекрестного допроса применительно к сегодняшним реалиям, основываясь на трудах дореволюционных отечественных и зарубежных авторов.

Перекрестный допрос, безусловно, ориентирован на суд присяжных, но, полагаем, применим и в общем порядке. А.С. Александров и А.Н. Стуликов пишут: «Перекрестный допрос лежит в основании судебного следствия. Это лучшее средство деконструкции судебных фактов, утверждаемых противоположной стороной и одновременно укрепления своего «дела». Перекрестный допрос -это умственный поединок обвинителя со свидетелем. И главный залог успеха в этом поединке - в знании дела и психологии» [9].

Особого внимания с точки зрения его оценки заслуживает заключение эксперта. Судебная практика свидетельствует, что заключения экспертов, имея важное доказательственное значение по делу, приобретают своеобразный ореол истинности, почему в ходе оценки доказательств заранее рассматриваются как достоверные и допустимые доказательства.

Между тем заключение эксперта подлежит оценке как со стороны соблюдения процессуального режима при назначении экспертизы, так и со стороны его содержания. Заключение рассматривается как процессуальный источник доказательства, на основе которого решается вопрос о достоверности и доказательственной роли сведений, о которых сообщает эксперт в своем заключении.

В процессуальной литературе отмечается, что оценка заключения эксперта включает в себя: «1) проверку соответствия выводов эксперта другим собранным по делу доказательствам; 2) анализ самого заключения эксперта, т. е. проверку научных положений, использованных экспертом, и всего хода экспертного исследования, а также установление того, вытекает ли логически заключение эксперта из указанных в нем научных положений и данных исследования» [10].

Оценка заключения эксперта предполагает критическое рассмотрение (следователем, судом) последовательно всех частей заключения, анализ которых позволяет сделать правильные выводы об обоснованности и доказательственном значении заключения в совокупности с другими материалами дела.

Вместе с тем следует со всей определенностью подчеркнуть, что несоответствие выводов заключения эксперта другим имеющимся доказательствам по уголовному делу не всегда означает, что данное заключение недостоверно, и наоборот. Известны многочисленные случаи, когда проверка выводов заключения путем проведения дополнительных следственных действий позволяла убедиться в его истинности и более полно расследователь уголовное дело.

Приступая к оценке заключения эксперта, прежде всего следует проанализировать соблюдение требований процессуального порядка назначения и проведения судебной экспертизы. Особого внимания заслуживают следующие вопросы:

���������� �������� (1/3) - ��������� �������� (3/3)