Главная

Боруленков Ю.П. Аргумент как риторическое средство судебного доказывания. Теория выводного знания

Опубликовано borulenkov в Пнд, 18/03/2019 - 17:57

В центре внимания автора находятся основные постулаты выводного знания в контексте специфики доказывания в условиях судоговорения. Отмечается, что ученые, обозначая определенные сущности, одновременно используют разные термины доказательственного права, теории доказательств, логики и риторики.

В статье излагается авторское понимание соотношения понятий. Фактические данные в качестве содержания процессуальных доказательств со стороны логической конструкции выступают в качестве реальных оснований (малой посылки ‑ по терминологии логики) для логических выводов (доказательственных фактов ‑ по терминологии теории доказательств, или аргументов ‑ по терминологии риторики). Подчеркивается, что используемый в судебном доказывании аргумент (доказательственный факт) может привести только к вероятному знанию, поскольку фактические данные (содержание процессуального доказательства), выступающие в качестве его малой посылки, в свою очередь не могут быть верифицируемы до абсолютной степени точности.

Ключевые слова: процессуальное доказывание; процессуальное доказательство; логика доказывания; теория аргументации.

Боруленков Юрий Петрович, доцент кафедры «Судебная деятельность» Юридического института Владимирского государственного университета имени А. Г. и Н. Г. Столетовых, кандидат юридических наук, доцент
 

Аргумент как риторическое средство судебного доказывания. Теория выводного знания // Мировой судья. – 2019. ‑ № 2. – С. 9‑15.

Продолжение этой темы см. в статье: Боруленков Ю.П. Аргумент как риторическое средство судебного доказывания. Аргумент в структуре механизма доказывания // Мировой судья. – 2019. ‑ № 3. – С. 7‑13.
 
Как само познание, так и учения о нем насыщены необычными феноменами – виртуальными объектами, которые продуцируются взаимодействием человека с другими людьми в коммуникации, в разных формах текстового и иных диалогов. Представляется, что определенного рода целостные, относительно самостоятельные структуры юридического знания, существование и функционирование которых зафиксировано и проверено временем, могут рассматриваться как своего рода виртуальные объекты, реальность которых имеет особую природу. Это идеальные конструкты, созданные разумом, принятые сообществом и затем обретшие самостоятельный легитимный статус нормативных и инструментальных сущностей, предписывающих направления и формы познавательной активности в различных формах деятельности[1].
Как отмечает Р. В. Костенко, начало нынешнего столетия стало началом нового витка научного прогресса, основанного на переосмыслении основных положений теории доказательств[2]. То обстоятельство, что абсолютное большинство юридических дел разрешаются при помощи косвенных доказательств посредством формирования так называемых «доказательственных фактов», а также проблемные вопросы относимости процессуальных доказательств, хорошо освещенные А. С. Александровым и С. А. Фроловым[3], побудили нас обратиться к концепции «доказательств-фактов».
Достаточно часто ученые, стремясь отразить специфику доказывания[4] в условиях судоговорения, в своих работах об определенных сущностях, обозначая их, одновременно используют разные термины доказательственного права, теории доказательств, логики и риторики[5]. И от этого достаточно сложно, практически невозможно, уйти, в то же время возникает необходимость определиться с терминологией и понятиями.
Диалектической основой механизма доказывания является доказывание фактами по правилам логики. Особую роль в доказывании играет группа аргументов (выводов), построенная на умозаключениях.Доказывание в судопроизводстве заключается в приведении фактических данных и выведении посредством умозаключений доказательственных фактов (аргументов – по терминологии логики и риторики[6]), с истинностью которых оратор предлагает согласиться суду. Установление факта является результатом многоступенчатых мыслительной и деятельностной процедур (доказывания, обоснования), в основе которых лежат собственно процессуальные (технические) доказательства. Процесс оперирования фактическими данными как содержанием процессуальных доказательств в нашей голове принимает форму логического мыслительного процесса (умозаключения[7]) ‑ процесса обоснования мысли о существовании одного факта (неизвестного) мыслью о существовании другого факта или фактов (известных). Фактические данные в качестве содержания процессуальных доказательств со стороны логической конструкции выступают в качестве реальных оснований (малой посылки ‑ по терминологии логики) для логических выводов (аргументов). Аргумент как средство риторической аргументации (доказательственный факт – в терминологии теории доказательств) – это основанный на исходных (фактических) данных вывод из умозаключения субъекта доказывания[8].
[…] В ретроспективном познании возникает необходимость косвенного доказывания, производимого за счет так называемых доказательственных фактов, когда реконструкция (воссоздание) образа искомого факта (прошлого события) производится с помощью средств и методов абстрактного мышления. Современная процессуальная наука к термину «доказательственные факты»[9] относит различного рода промежуточные факты[10], которые сами по себе правового значения не имеют, а используются в качестве аргументов (средств установления) для обоснования наличия или отсутствия обстоятельств предмета доказывания (главного и иных основных фактов)[11].
[…] Доказательственные факты являются промежуточным звеном в цепи выводного доказывания искомых обстоятельств. Доказательственный факт – это сформированный истинный и достоверный вывод из умозаключения об обстоятельствах дела, используемый субъектом доказывания в рациональной сфере в качестве средства получения нового истинного и обоснованного знания о событиях, действиях, состояниях вещей, выступающих в процессе объектами исследования[12].
«Нельзя относить доказательственные факты, ‑ пишет B. C. Соркин, ‑ к информационным доказательствам, являющихся результатом воздействия на объект явлений и событий объективной реальности»[13] (так как они имеют разную природу – Ю. Б.). Доказательственный факт, является «натуральным аргументом» («искусственным доказательством») в отличие от коммуникативного или эмпирического в случае прямого доказывания на основании сообщения о факте или предъявления предмета[14]. Формируемый доказательственный факт – результат познаваемых актов, форма знания. В процедурах выведения нового знания (в «логике открытия»), обосновании истинности знания (в «логике доказывания»), доказательственный факт выступает средством формирования знания[15], средством убеждения субъекта в истинности или ложности суждения.
Доказательственный факт (или исходное знание, выступающее хотя бы одной из посылок в выводах о нем) должен быть выведен с участием процессуального доказательства. Содержание процессуального доказательства ‑ всегда исходное средство познания для сколь угодно опосредованных процессов (нескольких уровней доказательственных фактов) получения знания, отвечающего требованиям истинности и доказанности.
Косвенное доказательство не есть доказательственный факт. Косвенное доказательство сначала прямо подтверждает некоторое промежуточное утверждение (например, факт угрозы, исходящей от данного лица), а затем, через это промежуточное утверждение, подтверждает и второе, окончательное утверждение (например, факт нанесения телесных повреждений тем же лицом). Можно сказать, что содержание косвенного доказательства составляют сведения о таких фактах, установление которых составляет не конечную цель, а промежуточный этап конкретного процесса доказывания. С логической стороны вывод на вторую (и последующие) ступень косвенного доказывания строится от одного события (например, угрозы) к другому (убийству).
[…] При оперировании косвенными доказательствами необходимо проделать сложный путь умозаключений.
[…] Сложность эта заключается еще и в том, что при косвенном доказывании нередко приходится пользоваться несколькими логическими рядами, в основание которых заложены различные косвенные доказательства, причем эти ряды могут совпадать не во всех случаях, а в некоторых случаях могут даже вступать друг с другом в противоречие[16].
[…] Как писал А. Я. Вышинский, «В деле судебного исследования в гораздо большей степени, играет роль проблема соотношения, взаимосвязи отдельных элементов логической цепи и в том числе элементов параллельных и пересекающихся рядов суждения»[17].
Используемый в судебном доказывании аргумент (доказательственный факт) может привести только к вероятному знанию, поскольку фактические данные (содержание процессуального доказательства), выступающие в качестве его малой посылки, в свою очередь не могут быть верифицируемы до абсолютной степени точности[18]. «Вероятное знание, полученное из доказательств, ‑ пишет В. А. Новицкий, ‑ единственная возможность для юриста судить о прошлом. Настораживает, что такое знание в юриспруденции не принято считать фикцией»[19].
 

Литература

  1. Александров А. С. Введение в судебную лингвистику. Н. Новгород: Нижегородская правовая академия, 2003. 420 с.
  2. Александров А. С., Беззубов С. И., Фролов С. А. Как в суде делать факты словами // Актуальные проблемы философии права: сборник статей участников научного семинара / под ред. В. К. Бабаева. Н. Новгород, 2006. С. 32‑35.
  3. Александров А. С., Кухта А. А. Судебные факты // Российский судья. 2007. № 8. С. 4‑5.
  4. Александров А. С., Фролов С. А. Относимость уголовно-процессуальных доказательств: монография. Н. Новгород: Нижегородская правовая академия, 2011. 176 с.
  5. Александров А. С. Цель и средства аргументации в уголовном судопроизводстве // Юридическая техника. «Юридическая аргументация: теория, практика, техника». Ч. 1. Н. Новгород. 2013. № 7. С. 52‑59.
  6. Александров А. С., Александрова И. А., Терехин В. В. Шесть критических эссе о праве и правосудии // Постклассическая онтология права: монография / под общ. ред. И. Л. Честнова. СПб.: Алетейя, 2016. С. 525‑684.
  7. Белкин Р. С. Собирание, исследование и оценка доказательств. Сущность и методы. М.: Наука, 1966. 296 с.
  8. Боруленков Ю. П. Предмет доказывания как категория // Уголовное судопроизводство. 2013. № 4. С. 18‑25.
  9. Боруленков Ю. П. Косвенные доказательства как элемент технологии юридического познания // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2013. № 4. С. 130‑137.
  10. Боруленков Ю. П.Доказательство как технологический элемент юридического познания // Российский следователь. 2013. № 4. С. 2‑6.
  11. Винберг А., Рахунов Р. Косвенные улики в уголовном деле. М.: Юриздат, 1947. 71 с.
  12. Воскобитова Л. А., Пржиленский В. И. Социальные технологии и юридическое познание: монография. М.: Норма: ИНФРА М, 2017. 192 с.
  13. Вышинский А. Я. Теория судебных доказательств в советском праве. М.: Юридическая литература, 1950. 310 с.
  14. Гродзинский М. М. Улики в советском уголовном процессе. М.: Юрид. изд-во НКЮ СССР, 1944. 123 с.
  15. Жиряев А. Теория улик: сочинение, написанное для получения степени доктора юридических наук исправляющим должность ординарного профессора в Императорском Дерптском университете магистром уголовного права А. Жиряевым. Дерпт, 1855. 212 с.
  16. Микешина Л.А. Философия познания. Проблемы эпистемологии гуманитарного знания. М.: Канон+РООИ «Реабилитация», 2009. 560 с.
  17. Карякин Е. А. Пятнадцать тезисов о формировании судебной истины по уголовному делу в суде первой инстанции // Вестн. Оренбург. гос. ун-та. № 3. 2012. URL:http://cyberleninka.ru/article/n/pyatnadtsat-tezisov-o-formirovanii-sudebnoy-istiny-po-ugolovnomu-delu-v-sude-pervoy-instantsii. [Дата обращения: 22.02.2017].
  18. Козлов А. С. О концептуальности теории доказательств в юрисдикции // Актуальные проблемы теории юридических доказательств. Иркутск, 1984.
  19. Колдин А. В., Крестовников О. А. Источники криминалистической информации/ Под ред. проф. В. Я. Колдина. М.: Юрлитинформ, 2007. 192 с.
  20. Корнев Г. П. Методологические проблемы уголовно-процессуального познания. Н. Новгород: НВШ МВД РФ, 1995. 194 с.
  21. Костенко Р. В. Новое понимание сущности доказательств в науке российского уголовного процесса // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2013. № 4. С. 170‑183.
  22. Кухта А. А. Доказывание истины в уголовном процессе: Монография. Н. Новгород: Нижегородская академия МВД России, 2009. 569 с.
  23. Лазарева В. А. Проблемы доказывания в современном уголовном процессе России. Самара: Самарский университет, 2007. 303 с.
  24. Новицкий В. А. Теория доказательственного права. Монография в 2-х т. Ставрополь: ЗАО «ПРЕССА», 2005. Т. 2. 540 с.
  25. Соркин B. C. Процессуальная регламентация доказательств и их источников в уголовном процессе Российской Федерации // Проблемы правотворчества и правоприменения в государствах Центральной и Восточной Европы: сб. науч. ст. / Отв.ред. Н. В. Сильченко. Гродно, 2012. С. 367‑371.
  26. Уильз У. Опыт теории косвенных улик: Признаки, обстоятельства, примеры / Пер. с англ. (1864 г.) / Предисл. А. М. Унковского. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2012. 272 с.
  27. Хмыров А. А. Косвенные доказательства в уголовном процессе. СПб.: Юридический центр Пресс, 2005. 250 с.
  28. Чельцов М. А. Советский уголовный процесс. Учебник. М.: Госюриздат, 1962. 503 с.
  29. Шаламов М. П. Теория улик. М.: Госюриздат, 1960. 403 с.

 

[1]  См.: Микешина Л. А. Философия познания. Проблемы эпистемологии гуманитарного знания. М., 2009. С. 45; Боруленков Ю. П.Доказательство как технологический элемент юридического познания // Российский следователь. 2013. № 4. С. 2‑6.
[2]См.: Костенко Р. В. Новое понимание сущности доказательств в науке российского уголовного процесса // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2013. № 4. С. 170‑183.
[3] См.: Александров А. С., Фролов С. А. Относимость уголовно-процессуальных доказательств: монография. Н. Новгород, 2011. 176 с.
[4] Под доказыванием мы понимаем обоснование тезиса (утверждения), а доказательством – операциональный элемент доказывания (содержание процессуального доказательства, факт).
[5] Например, Е. А. Карякин пишет: «... основу судебного доказывания составляет процесс обоснования тезиса, осуществляемый посредством аргументации». См.: Карякин Е. А. Пятнадцать тезисов о формировании судебной истины по уголовному делу в суде первой инстанции // Вестн. Оренбург. гос. ун-та. № 3. 2012. URL:http://cyberleninka.ru/article/n/pyatnadtsat-tezisov-o-formirovanii-sudebnoy-istiny-po-ugolovnomu-delu-v-sude-pervoy-instantsii. [Дата обращения: 22.02.2017].
[6] Первоначальное значение слова риторика (др.-греч. ῥητωρική ‑ «ораторское искусство») ‑ наука об ораторском искусстве ‑ впоследствии расширилось до теории прозы, аргументации. Сейчас риторика ‑ филологическая дисциплина, изучающая искусство речи, правила построения художественной речи, ораторское искусство, мировоззрение, красноречие. Электронный ресурс: URL:https://ru.wikipedia.org/wiki/. [Дата обращения: 28.12.2018].
[7] Умозаключение – это форма мышления, которая позволяет из одного или расположенных друг над другом и связанных между собой нескольких суждений сделать вывод в виде нового суждения. Вывод ‑ совокупность высказываний, одно из которых (заключение) рассматривается как следствие других (посылок): посылки используются как основание для истинности заключения. Суждение – это форма мышления, содержащая утверждение или отрицание об окружающем мире, его предметах, закономерностях и взаимосвязях. Суждение – это отображение свойств предметов и явлений, их сравнение, отрицание или утверждение наличия этих свойств. Суждения бывают простыми и сложными. Различие между ними в том, что сложное суждение состоит из двух простых. Простое суждение: «Иванов нанес удар». Сложное суждение: «Иванов ушел, комната опустела». Формой суждения является повествовательное предложение. Подробнее см.: Электронный ресурс: URL:https://psyera.ru/ abstraktnoe-myshlenie-ponyatie-suzhdenie-i-umozaklyuchenie_7727.htm. [Дата обращения: 18.12.2018]; Электронный ресурс: URL:https://womanadvice.ru/umozaklyuchenie-kak-forma-myshleniya; [Дата обращения: 18.12.2018]. Электронный ресурс: URL:https://www.google.сom /search?q=%B8&aqs=chrome..69i57.10738j1j8&sourceid =chrome&ie=UTF-8. [Дата обращения: 18.12.2018].
[8] См.: Александров А. С., Беззубов С. И., Фролов С. А. Как в суде делать факты словами // Актуальные проблемы философии права: сборник статей участников научного семинара / под ред. В. К. Бабаева. Н. Новгород, 2006. С. 32, 35; Александров А. С., Кухта А. А. Судебные факты // Российский судья. 2007. № 8. С. 4.
[9] Отдельные авторы все факты, при помощи которых устанавливаются доказываемые факты (в том числе фактические данные – Ю. Б.), именуют доказательственными. См.: Гродзинский М. М. Улики в советском уголовном процессе. М., 1944. С. 116–117; Чельцов М. А. Советский уголовный процесс. М., 1962. С. 134–136; Шаламов М. П. Теория улик. М., 1960. С. 9; Белкин Р. С. Собирание, исследование и оценка доказательств. Сущность и методы. М., 1966. С. 10.
[10] См.: Хмыров А. А. Косвенные доказательства. М., 1979. С. 13.
В английском учении о thesis probanda факты, подлежащие доказыванию, разделяются на две категории: 1) факты, составляющие предмет самого иска (facts in issue), и 2) факты, от существования которых могут быть сделаны заключения к спорным фактам (facts relevant to the issue).
[11] См.: Александров А. С., Фролов С. А. Указ. соч. С. 42; Костенко Р. В. Указ. соч. С. 170‑183.
[12] См.: Козлов А. С. О концептуальности теории доказательств в юрисдикции // Актуальные проблемы теории юридических доказательств. Иркутск, 1984. С 20.
[13] Соркин B. C. Процессуальная регламентация доказательств и их источников в уголовном процессе Российской Федерации // Проблемы правотворчества и правоприменения в государствах Центральной и Восточной Европы: сб. науч. ст. / Отв.ред. Н. В. Сильченко. Гродно, 2012. С. 367‑371.
[14] См.: Корнев Г. П. Методологические проблемы уголовно-процессуального познания. Н. Новгород, 1995. С. 118; Александров А. С. Введение в судебную лингвистику. С. 314; Хмыров А. А. Косвенные доказательства в уголовном процессе. СПб., 2005. С. 8‑14; Колдин А. В., Крестовников О. А. Источники криминалистической информации / Под ред. проф. В. Я. Колдина. М., 2007. С. 40; Кухта А. А. Доказывание истины в уголовном процессе. Н. Новгород, 2009. С. 427; Воскобитова Л. А., Пржиленский В. И. Социальные технологии и юридическое познание. М., 2017. С. 117‑118, 152.
[15] См.: Александров А. С., Фролов С. А. Указ. соч. С. 42.
[16] Доказательственные факты могут образовывать сложную иерархическую и разветвленную систему. См.: Лазарева В. А. Проблемы доказывания в современном уголовном процессе России. Самара, 2007. С. 118.
[17] Вышинский А. Я. Теория судебных доказательств в советском праве. М., 1950. С. 107.
[18] См.: Александров А. С. Цель и средства аргументации в уголовном судопроизводстве // Юридическая техника. Н. Новгород. 2013. № 7. Ч. 1. С. 55; Александров А. С., Александрова И. А., Терехин В. В. Шесть критических эссе о праве и правосудии // Постклассическая онтология права: монография / под общ. ред. И. Л. Честнова. СПб., 2016. С. 625‑627.
[19] Новицкий В. А. Теория доказательственного права. Монография в 2-х т. Ставрополь, 2005. Том 2. С. 332.

 

Продолжение этой темы см. в статье: Боруленков Ю.П. Аргумент как риторическое средство судебного доказывания. Аргумент в структуре механизма доказывания // Мировой судья. – 2019. ‑ № 3. – С. 7‑13.

»

цель и средства

Опубликовано Anrc в Сб, 23/03/2019 - 10:00.

 Главнейшими недостатками, выявленными за последнее время в работе органов НКВД и Прокуратуры, являются следующие:

 Во-первых, работники НКВД совершенно забросили агентурно-осведомительную работу, предпочитая действовать более упрощенным способом, путем практики массовых арестов, не заботясь при этом о полноте и высоком качестве расследования.

Работники НКВД настолько отвыкли от кропотливой, систематической агентурно-осведомительной работы и так вошли во вкус упрощенного порядка производства дел, что до самого последнего времени возбуждают вопросы о предоставлении им так называемых «лимитов» для производства массовых арестов.

Такая недооценка значения агентурной работы и недопустимо легкомысленное отношение к арестам тем более нетерпимы, что Совнарком СССР и ЦК ВКП(б) в своих постановлениях от 8 мая 1933 года, 17 июня 1935 года и, наконец, 3 марта 1937 года давали категорические указания о необходимости правильно организовать агентурную работу, ограничить аресты и улучшить следствие.

Во-вторых, крупнейшим недостатком работы органов НКВД является глубоко укоренившийся упрощенный порядок расследования, при котором, как правило, следователь ограничивается получением от обвиняемого признания своей вины и совершенно не заботится о подкреплении этого признания необходимыми документальными данными (показания свидетелей, акты экспертизы, вещественные доказательства и проч.).

Из "Постановление Совета Народных Комиссаров СССР и Центрального Комитета ВКП(б) ОБ АРЕСТАХ, ПРОКУРОРСКОМ НАДЗОРЕ И ВЕДЕНИИ СЛЕДСТВИЯ" от 17 ноября 1938 г. № П 4387

И именно в это время патриарх советской процессуалистики, академик М.С. Строгович написал и защитил доктроскую диссертацию. Изданную в виде монографии: Строгович М.С. Природа советского уголовного процесса и принцип состязательности: М.: Юрид. изд-во НКЮ СССР, 1939. 

»

Все наше научное сообщество

Опубликовано Mihailo в Пнд, 18/03/2019 - 22:38.

Все наше научное сообщество приложило немало усилий, чтобы усложнить и запутать теорию доказательств. 
Как бы теперь общими усилями прийти к четким и внятным понятиям... Прийти, принять...и жить по этим понятиям...

Но без первого посуталата веры - "объективная истина в уголовном процессе достижима" - пути не отыскать.  

Не нужно смущать и запугивать себя той нелепой установкой, что всякое наше знание о прошлом есть лишь вероятное знание. Это - следствие архаического донаучного мирвоззрения. Если принимаешь науку, принимай и истину. Наши предшественники позволяли себе совмневаться в инструментах установления истины, но сомневаться в возможности установлоения таковой (как главной цели уголовно-процессуальной науки) они себе не позволяли.  


 

»

Объективная истина

Опубликовано borulenkov в Втр, 19/03/2019 - 05:53.

 Объективная истина как цель - да; как принцип - возвращение к инквизиции; как результат - очень сомнительно (далеко не всегда. Стоит только посмотреть на складывающуюся практику суда присяжных районного звена).

»